Шон Уильямс - Необузданная сила Страница 14

Не в тех руках Фелуция могла стать овощным эквивалентом Раксус Прайм за год.

Лучше сосредоточиться на том, что нельзя убить: на корабле подобно «Блуждающей Тени» и его системах. Проблемы жизни и смерти нельзя исправить с помощью гаечного ключа, и попытки сделать это находятся далеко за пределами ее компетенции.

Глава 8

Ученик отклонил другой сгусток Силы, которую швырнул Фелуцийский воин справа от него, и послал ситховскую зубчатую линию молний, которая потрескивала между ними. Воин упал замертво на землю, но двое других выпрыгнули из кустарников позади него, размахивая их костяными мечами и издавая вой на странном, гортанном языке. Он заметил еще одного врага, раненного им ранее, но тот уже двигался с изяществом и агрессией; шаман, которого он отпустил несколькими минутами ранее, должно быть, отступил и излечил раны воина. Он поклялся больше не повторять ту же самую ошибку.

Костяные мечи могли противостоять его световому мечу, но его навыки управления Силой были решающими. Избегая их неуклюжего телекинеза и громоздких ударов, он устранял их спокойно и без суеты, сохраняя энергию для настоящего врага, ждущего впереди.

Шаак Ти: Джедай Мастер расы Тогрута, практикующая стили атак Макаши и Атару. Она стара и сильна, и должно быть, коварна, раз жива столь долгое время. Приказ 66 был принят много лет назад, но до сих пор действителен в мирах, принадлежащих Империи. Ученик поклялся довести этот факт до нее так быстро как сможет.

Добраться до нее оказалось проблематичным. Невзирая на то, что он ясно чувствовал ее с орбиты, как колебания в Силе, но эффект массы был искажен пространством и временем, он не ожидал такие плотные потоки, которые встретил на поверхности. Все джунгли были пронизаны Силой, от самой крошечной споры до могучего ранкора, и все фелуцианцы питались ей естественно, так же как люди дышат кислородом в атмосфере. Это делало их опасными для него, Ученика ситхов, пришедшего разрушить режим Шаак Ти, присматривающей за Фелуцией.

Она заняла мир, наслаждаясь потоками между светлой и темной сторон силы и изменила их обычный баланс. Тьма на Фелуции все еще существовала, но была задушена, разбита, ослаблена. Он напрягся, чтобы пробудить ее, напоминая о надлежащем месте во вселенной. Светлая сторона господствовала слишком долго. Пришло время возместить утрату. Убийство Шаак Ти подошло бы как нельзя кстати.

Ранкор оседланный Фелуцианским наездником, громко прорывался через лес, сокрушая тонкие формы жизни ниже его когтистых ног и чуял его запах. Ученик перепрыгивал с одной грибной шляпки на другую, пока не оказался выше головы наездника, после чего прыгнул вниз размахивая световым мечом. Органическое вещество из головы наездника покрыло все начиная от шеи, так же как со всеми остальными воинами. У него было некое сопротивление Силе, все же он не мог долгое время противостоять ученику Дарта Вейдера. Как только наездник пал, он засыпал ранкора потоком молний, которые заставили глаза твари сиять как фары городского спидера. Умирая, он взревел, и рев отозвался эхом по джунглям.

Он перепрыгнул за спину твари которая опустилась на траву, увидел ориентир в направлении, куда ему следовало двигаться. Между узкой, наполненной сорняком рекой находились несколько выпуклых сооружений, в которых узнавались здания, хотя они были выдолблены из стволов гигантских грибов. Фелуцианцы пробегали по этим узким улицам, готовились обороняться и подгоняли оседланных ранкоров. Если они готовились к борьбе, то он их не разочаровал бы.

Река протекала через лес правее. Он обошел труп ранкора, чтобы найти дорогу. По пути он обошел еще один из острых кислотных водоемов, которые он уже приметил. Было неясно их происхождение, казалось, они не были вызваны загрязнением, как такие же на Раксус Прайм. Он старался держаться подальше от случайно всплывающих пузырей, которые лопались и угрожающе брызгались, выпуская аромат, который он пожелал забыть.

У края реки он использовал Силу, чтобы привлечь одно из речных животных, на которых, как он видел, ездили Фелуцианцы. В лучшем случае он мог быть разумен лишь наполовину, тем не менее его могучие лапы могли управлять настоящей скоростной платформой. Держа панцирь одной рукой, он поехал на его холмистом теле к городу, останавливаясь иногда, чтобы бросить молнию в Фелуцианских стражников, которые беспокоили его.

— Остановись здесь, — сказал он своему погруженному коню, когда они приблизились к границам города.

Животное накренилось и остановилось, он спрыгнул в мель около огромного, конического стоящего камня, который торчал наполовину выше гелеобразных деревьев. Рукой он оперся о него, что бы удержать равновесие и был дважды удивлен: тем, что камень был теплый и тем что это вообще был не камень.

Озадаченный, он дугообразно взмахнул световым мечом, сократив странный памятник вдвое. С треском отпала вершина, показывая интерьер, сделанный из волокон и органического материала. Кость, подумал он. Зуб.

Земля под ним задрожала, и он встал в боевую изготовку напротив памятника. Послышались тревожные крики Фелуцианцев.

В его уме сформировалась любопытная мысль.

Проигнорировав её в данный момент, он продвинулся по городу, размахивая световым мечом. Он прорывался через джунгли, рубя все, до чего мог достать. Фелуцианец попытался остановить его, но в него уже летел огромный ствол, не давая приблизиться. Он попытался продемонстрировать, что может сделать. Я сделаю то же самое с вашими домами, если вы не оставите меня в покое.

Сообщение было принято. Он не встретил ни души, когда приблизился к границам города, который выглядел как беспорядочный овал диаметром около километра, окаймленный несколькими из странных гигантских зубцов. Ров кислотной и мертвой растительности вился вокруг толпящихся грибных стволов. Очевидно это был защитный барьер скорее против вредителей, чем против серьезных захватчиков, таких как ученик. Он прыгнул по кислоте и разрезал зубец, когда приземлился.

Земля снова задрожала. Она начала волнами колебаться вдоль границы деревни, как будто что-то перемещалось под ней. Несколько длинных, ползущих труб, которые он принял за корни, беспокойно перемещались туда и сюда.

Те немногие жители Фелуции, которых он увидел на улице бежали в джунгли.

— Это ты приказала им уйти, Шак Ти? — взывал он.

Он мог чувствовать близкое присутствие Мастера-джедая, видимое сквозь силу но укрытое словно фонарь за ширмой.

Его голос эхом разнесся по пустой улице, но остался без ответа, кроме рева домашнего животного, привязанного веревкой к корню тонкого, высокого гриба. Ученик отпрыгнул от границы стены и вошел в город, держа световой меч наготове. Круглые двери и окна были открыты, приглашая войти внутрь. Биолюминесценция распространяла вокруг бледно-синий свет по интерьеру зданий, но это его не заинтересовало. Возможно здесь должны были быть горы кредитов или экзотических пряностей, но он явился не за этим.

— Шаак Ти! — воззвал он, поворачивая голову, смотря из стороны в сторону.

Он обогнул большое количество гигантских зубов, прежде чем приблизился к центру города. Они были меньшими и более чистыми, чем предыдущие, менее заражены плесенью и грибами, и использовались как заборы, разделяющие сады или переулки. Это поразило его, невзирая на то, что дома были построены так, чтобы приспособить заборы, а не наоборот — что имело бы смысл, если бы зубы принадлежали какому-то обширному и растянувшемуся существу, которое находится прямо под ногами. Как иначе могло бы быть что многие зубы указывали внутрь, наклоняясь почти горизонтально по пути, который опрокинет или даже ранит неосторожного прохожего?

Подтверждение его догадки пришло к ниму как только он завернул за угол и оказалось, что он приблизился к центру города.

Там, взгромождившись на концентрической массе ямы сарлакка, не тронутая ни массивными питательными щупальцами, ни согнутыми тонкими зубами, сидела Шаак Ти. Ее ноги были скрещены, а глаза закрыты. Глубоко в раздумье, она не ждала его приближения и, казалось, будто вообще о нем не знала.

В это он не верил ни секунды. Резким движением запястья, он вырвал гриб из кожи сарлакка и запустил в ее голову.

Она отбросила его едва пошевелив бровью.

— От тебя несет трусом Вейдером, — сказала она, разворачивая ноги и вставая одним плавным движением. Ее, подобные рогам, монтралы вместе с краснокожим лицом выглядели как тщательно продуманный головной убор. Белые овальные участки вокруг глаз придавали ей немного удивленный вид, но ученик не тешил себя иллюзией, что он удивил ее. Она была одета по фелуциански, в одежду, сделанную из материала овоща который еще мог быть живым, судя по блеску мха на ее поясе — и кость. Ее полосатый хвост лекку свисал вдоль ее спины и был украшен лентами и декоративными кисточками.