Елизавета Дворецкая - Лань в чаще. Книга 1: Оружие Скальда Страница 62

– Вон он, Тролленхольм! – говорили люди на корабле, держась каждый за свой амулет. – Ничего – днем у колдунов нет силы! Вот ночью…

– К ночи мы будем далеко! – громко сказал Ормкель. – И хватит вам дрожать, а не то со страху потеряете весла!

Выглянуло солнце, золотые блики так ярко играли на волнах, что было больно смотреть.

– Ой! – вскрикнул вдруг Бадверк Зубастый и разом побледнел. – Там лицо!

– Какое лицо? – рявкнул Ормкель. – Надо же, как ты захмелел от простой воды из ручья!

– Так ручей-то на Квиттинге! – попытался пошутить Колль Красный, но слова прозвучали всерьез.

– Нет, я видел лицо в воде! – Хирдман снова крепко взялся за скамью, словно боялся вывалиться за борт. – Такое огромное, с большими зелеными глазами. И черные волосы, как копна водорослей!

Ингитора примерзла к сундуку, на котором сидела. Во что бы то ни стало ей захотелось на берег, скорее на твердую землю, в лес, которого дочери Эгира боятся так же, как она сама боится моря!

– Эй, там, следите за парусом! – крикнул с носа Хьерт. – Не видите, куда нас несет! Там впереди камни, не хуже того Тролленхольма! Анлейв, Тормар, вы что здесь, в первый раз?

Хирдманы пытались подобрать парус, чтобы изменить направление, но ветер вдруг усилился и, подхватив корабль, как в ладонях, понес прямо на черные камни. Их блестящие головы торчали из воды, как будто любопытные гигантские черви высунулись со дна поглядеть, что там такое плывет.

– Да вы что там, заснули! – Хьерт встревожился по-настоящему. – Бьерн, живо парус убирайте, берите весла! Брюхо Фафнира! Правьте левее! Куда вы смотрите! Ормкель, ты гляди, что у тебя на носу делают! Вы там что, стихи сочиняете! Нас несет на камни! Пасть Фенрира!

Парус убрали, но, несмотря на усилия кормчего и гребцов, корабль стремительно мчался прямо к черным камням. Какая-то посторонняя сила несла «Бергбур» быстрее, чем он мог бы двигаться с помощью весел, и перед этой силой все человеческие усилия были жалкими и бесполезными.

И вдруг Ингитора завизжала так, как не кричала никогда в жизни.

В пляшущих зеленоватых волнах она увидела огромное лицо с грубыми чертами и глазами цвета морской воды. Пустой, как у рыбы, застывший взгляд смотрел на нее из волн, вода качала пряди черных волос, над морем полетел густой запах глубинных водорослей. Великанша высунула из воды руки, огромные, как бревна, и сильно плеснула в корабль, так что он закачался, как щепка. Корма приподнялась, потом нос зарылся в воду, волны перекатывались через борта. Не помня себя, люди кричали от ужаса. А впереди из глубины показалась голова и плечи еще одной великанши. Огромный рот растянулся в ухмылке, зеленоватая рука бросила новую волну, и корабль завертелся на месте. Люди падали друг на друга, хватались за что ни попадя, а великанши играли кораблем, как дети тряпичным мячиком, и гнали на камни. Кое-кто, сорвавшись, уже летел в воду и сразу пропадал в поднятых волнах. Над водой разносились раскаты смеха, похожего на рев бури, а меж тем светило солнце и только редкие белые облака проплывали по небу. Море кипело без бури и ветра, огромные зеленые руки гнали волны на корабль, и каждому хотелось умереть, чтобы хоть в смерти найти спасение от жуткого давящего ужаса. Зеленые бездны дышали прямо им в лицо.

Ингитора лежала на днище корабля, обеими руками вцепившись в свой привинченный к доскам сундук, и прятала голову. Она хотела одного: чтобы все скорее кончилось. И вдруг огромной силы удар потряс весь корабль, он качнулся и встал. Ингитору бросило вперед и вбок, она вцепилась в скамью, забилась, выбираясь из-под каких-то упавших на нее тел, подобрала ноги, сжалась в комок и приподнялась. Корабль замер, и эта неподвижность казалась странной после бешеной качки на волнах.

Сразу стало тихо, в уши рванулись крики хирдманов. «Бергбур» стоял накренившись вперед и на правый борт, упираясь резным штевнем в черные камни. В пробоину возле мачты быстро поднималась зеленоватая вода, сама мачта накренилась и угрожающе скрипела. Ингитора не могла больше кричать – горло пересохло, руки и ноги дрожали. На днище и на скамьях вповалку копошились люди, кто-то кричал за бортом, борясь с волнами.

При виде пробоины мужчины быстро пришли в себя. Великанши исчезли, словно бы наигравшись, надо было спасаться. Все закопошились, пытаясь быстрее подняться и взяться за дело. Ингитора тоже кое-как поднялась, придерживая полы зеленого плаща. Толстая шерсть насквозь промокла, плащ почернел и казался тяжелым, как железный. Подбирая руками мокрые волосы, чтобы не лезли в глаза, Ингитора огляделась.

И увидела, как из-за ближайшего мыса выходит огромный корабль – лангскип скамей на тридцать по каждому борту. На черном штевне возвышалась резная голова быка с огромными белыми рогами, не деревянными, а настоящими. Точно такие же она всего лишь ночь назад видела на головах у Ньёрдовых быков. У той головы, что лежала возле костра на куче костей и таращила на людей мертвые, налитые кровью глаза… Теперь она ожила и взамен съеденного дерзкими похитителями тела обросла новым, огромным и грозным. Черный корабль казался живым чудовищем из стад морского бога, и это чудовище двигалось прямо на беспомощный «Бергбур».

Увидев его, фьялли схватились за оружие. Черный корабль стремительно приближался; никто еще не успел толком опомниться, как его более высокий борт уже навис над «Бергбуром» и вооруженные люди с яростными воинственными криками стали прыгать вниз. Их было так много, что на каждого из фьяллей пришлось по два или три противника; все нападавшие просто не могли поместиться на «Бергбуре», но они очищали себе место, стремительно пронзая фьяллей клинками и сбрасывая тела за борт. На корабле кипела быстрая, лихорадочная, безнадежная битва, больше похожая на избиение; фьялли отчаянно защищались, не успев даже понять, люди напали на них или войско мертвых колдунов, поднявшихся со дна, и умирали, так этого и не узнав.

Ингитору кто-то отбросил к самой корме, и она стояла там, вцепившись в борт, ничего не понимая. Впереди было сплошное мельканье из человеческих тел, кровь резкими красными пятнами заливала доски и скамьи, в воздухе висел звон оружия и крики. Все это приближалось от носа к корме с чудовищной быстротой; защитники «Бергбура» падали один за другим. Вот уже кто-то бился вокруг нее, Ингитора присела, ей хотелось закрыть голову руками. Кто-то перелетел мимо нее через борт и исчез в воде; уже когда он был в полете, она мельком заметила знакомые башмаки Эвара. Следом за ним устремилось несколько копий.

Чье-то чужое лицо вдруг оказалось возле Ингиторы, но полубезумный взгляд был устремлен не на нее, а на золотую цепь на ее груди. Ингитора едва успела вскрикнуть, когда над ее головой взлетела секира. И вдруг другая секира встретила ту в полете, не остановилась и врубилась острым краем прямо в глаз, смотревший на ее украшения.

– Сюда! – крикнул чей-то смутно знакомый голос, чья-то рука отбросила Ингитору к другому борту. И снова все вокруг нее смешалось в битве.

Прямо перед ней оказалась знакомая спина и светловолосая, с отдельными белыми нитями седины, голова Ормкеля. Держа меч обеими руками, с кровавым пятном на плече, он ожесточенно бился с кем-то, кого Ингитора за ним не могла разглядеть. Она видела только руки и огромную секиру. Ормкель медленно отступал, и теперь между нападавшими и Ингиторой оставался он один. Леденящий ужас вдруг пронзил ее, словно копье. Глядя только на спину Ормкеля, она слышала вокруг себя почти тишину, прерываемую лишь стонами раненых и хриплым дыханием двух последних противников. Битва почти окончилась, от ее дружины остался один Ормкель. Вдруг он дернулся и упал на спину, головой к Ингиторе. Его широко раскрытый глаз смотрел прямо на нее. Второго глаза у него больше не было – вся правая часть черепа со лбом и глазом была снесена, кровь и мозг заливали доски.

Прижав руки ко рту, чтобы не кричать, Ингитора не могла отвести глаз от страшного зрелища, еще не веря, что это конец. Высокий человек с окровавленной секирой переступил через тело Ормкеля и шагнул к ней. Ингитора подняла на него глаза. Как во сне она увидела сильного мужчину лет тридцати шести, с упрямым выпуклым лбом, черными сросшимися бровями и угрюмым блеском темных глаз. На скулах бледного, обветренного лица горел яркий румянец, длинные черные волосы нечесаными прядями спадали на плечи, покрытые плащом из черной толстой шкуры, с крупной золотой застежкой на груди. И все лицо его было полно такой страшной, неумолимой и непримиримой жестокости, что Ингитора со всей ясностью поняла – перед ней Бергвид Черная Шкура.

Бергвид шагнул к Ингиторе, качая в руке секиру, окинул девушку оценивающим взглядом, словно прикидывая, как удобнее ее зарубить. Ингитора, с лихорадочной дрожью во всех членах, словно ловя что-то падающее, очень хрупкое, вскинула руку и быстро провела в воздухе прямую черту сверху вниз. Это был неосознанный порыв чистого отчаяния, но руна Льда помогла – Бергвид остановился и посмотрел на Ингитору с недоумением, словно какой-то привычный предмет вдруг повел себя очень странно.