Елизавета Дворецкая - Лань в чаще. Книга 1: Оружие Скальда Страница 61

– Идемте со мной все! – зазывал Ормкель. – Тащить такую тушу будет нелегко. А если кому страшно, пусть остается собирать хворост для костра! Скоро будем жарить мясо! Торфинн, чего ты сидишь, как на свадьбе! Фроди, бери твое новое копье и давай пошли!

– Вы не знаете! – все еще уговаривал Эвар. – Ведь перед рассветом две великанши выйдут из моря считать быков и загонять их в стойла! Они заметят, что одного не хватает! Что тогда будет с нами, подумайте!

– Великанши? – переспросил Ормкель. – Какие великанши?

– Дочери Эгира!

– С чего ты взял, что они выйдут считать быков?

– Я сам видел их! И йомфру видела, она может подтвердить.

– Нет подвига в том, чтобы забрать сокровище, которое никто не охраняет! – презрительно ответил Ормкель. – Если бы Сигурд так рассуждал, то Фафнир и сейчас давил бы брюхом свое золото!

– Кто предостерег, тот не виноват! – утешила Ингитора Эвара, когда толпа возбужденных опасностью и надеждой на добычу охотников направилась в сторону темной долины. – Ты же видел – его и скала не остановит! Вы, фьялли, все какие-то бешеные!

Ветер с моря далеко разносил по берегу запах дыма и жареного мяса, почти позабытые этими дикими местами. Маленькая рыжеволосая ведьма сидела на земле на опушке ельника, шагах в двадцати от береговой площадки, рядом с ней лежал, вытянувшись, огромный волк. В лесу царила совершенная тьма, от костра ее невозможно было увидеть, но она все видела прекрасно. Ее желтые глаза и зеленые волчьи поблескивали во мраке, как две пары заблудившихся светлячков.

Положив руку на мохнатый загривок верного товарища, Дагейда ласково перебирала серую шерсть и разговаривала то ли с волком, то ли сама с собой. Слишком редко ей случалось иметь других собеседников.

– Посмотри туда, Жадный! – бормотала она, не сводя глаз с костра и ясно различая каждого из сидящих там, каждую кость с бычьим мясом в руках у хирдманов. – Опять здесь люди! И как они веселы, довольны! Наелись до отвала! Такие сожрали бы и корову Аудумлу, и кабана Сэхримнира, попадись только! Уж как мы с тобой старались отвадить их отсюда! Даже самому Ньёрду это оказалось не под силу. Люди – такие жадные создания, им всегда всего мало! Они всегда пытаются схватить гораздо больше, чем могут съесть! Когда-нибудь это их погубит! Принюхайся!

Подняв голову и даже привстав на цыпочки, маленькая ведьма потянула носом воздух. Жадный чуть шире раскрыл пасть, словно улыбнулся. Он не нуждался в этом приглашении и уже давно все унюхал.

– Они жарят мясо! – сказала Дагейда. – Припомни, Жадный, мы с тобой когда-нибудь ели жареное мясо? Я – да, один раз… А ты, мой Жадный, хочешь жареного мяса? Мы можем напугать их, чтобы они разбежались и оставили нам свою добычу!

Дагейда тихо засмеялась, представив себе это, даже запрыгала на месте в предвкушении редкого веселья. Жадный ласково боднул ее, и маленькая ведьма мигом стала серьезной.

– Да, ты прав, Жадный! – сказала она. – Не нужно нам с тобой их паршивое мясо! Нам нужны их паршивые головы! Я навсегда отучу их плавать на Квиттинг! Это моя земля, и я никого сюда не пущу! Ты знаешь, что мы теперь сделаем?

Огромный волк это знал. Не дожидаясь приказания, он привстал, и маленькая ведьма взобралась к нему на спину.

– Ты сам знаешь, куда нам нужно попасть! – Усевшись, Дагейда ласково похлопала его по шее. – К Бергвиду Черной Шкуре! Ты не забыл дорогу?

Жадный никогда не забывал ни одной дороги. Убедившись, что хозяйка устроилась на его спине и готова в путь, он серой молнией кинулся вперед и бесшумно канул во мраке.

Глава 9

Всю ночь Ингитора не могла заснуть. Несмотря на дразнящий запах жареного мяса и восторги хирдманов, она так и не нашла в себе смелости съесть хоть кусочек, а довольные фьялли наелись до отвала. Все кости до самой маленькой они старательно собирали и укладывали в черную шкуру. Ормкель сам следил, чтобы никто не расщеплял костей.

– А то бык будет хромым, как козел Тора! – грозил он. – И уж тогда Ньёрд нас не простит! Эх, нет тут болтливого маймуна Эйнара, он бы теперь узнал, что такое настоящая доблесть!

Сверху на кучу костей положили бычью голову, но в ее сторону старались не смотреть. Белые круто изогнутые рога казались угрожающе направленными на людей. Покончив с едой, все улеглись спать. Уже скоро Ингитора слышала вокруг себя разноголосый храп, посапывание, глубокое дыхание. А где-то за холмом шумно дышали черные быки и рыли копытами землю. Стоило Ингиторе закрыть глаза, как над ней нависала огромная тень великанши, лицо обдавало соленым дыханием моря. Шум прибоя нарастал, словно волна катится на землю и вот-вот накроет береговую площадку со спящими. Ингитора вздрагивала и открывала глаза. Вокруг нее было много людей, но она чувствовала себя одинокой и беззащитной перед грозными силами этого полуострова, который у фьяллей носит название полуострова ведьм.

Утром фьялли доели остатки быка и приготовились сталкивать корабль в воду.

– Не болят ли у вас животы, доблестные воины? – насмешливо спросила Ингитора. – Надо же, какую гору мяса вы вчера слопали!

– Ничего, живы будем! – со смехом отвечали хирдманы. Утром, при ярком свете дня, ночные страхи растаяли, спокойное море обещало легкую дорогу. – Где же великанши, йомфру? Может, проспали? Ну и попадет же им за это от хозяина!

Ингитора старалась смеяться вместе со всеми. Но страх перед морем не прошел: чем глубже она заталкивала его, тем сильнее и крупнее он становился. Ее пробирала тихая внутренняя дрожь; теперь она поняла, что означает выражение «дрожат коленки». Но она скорее умерла бы, чем позволила бы кому-то, и особенно Ормкелю, догадаться о ее состоянии. А то еще он решит, что она боится его доблестного Торварда конунга!

Эвар тоже плохо спал этой ночью и теперь был бледнее обычного. Изредка он бросал многозначительны взгляды на Ингитору, словно напоминал ей о том, что только они вдвоем могли понять.

Когда корабль отошел от берега на глубину и повернулся носом к югу, Ормкель с двумя хирдманами поднял шкуру черного морского быка с костями и головой и с трудом перевалил ее через борт. Несколько мелких косточек выпало, но их подобрали все до одной и тоже побросали в воду.

– Возьми назад то, что потерял, Владыка Морей, и не говори, будто тебя обокрали! – крикнул Ормкель вслед шкуре. – Мы вернули все, что взяли! Не держи на нас обиды и дай легкой дороги!

И многие из хирдманов, проводив глазами мигом утонувшую шкуру, бросили в воду кто кольцо, кто пряжку. С богом морей очень хотелось разойтись по-хорошему.

Дул попутный ветер, и корабль, расправив цветной парус, быстро двигался на юг.

– При таком ветре мы будем у Острого мыса еще засветло! – прокричал Ингиторе Хьерт со своего места у руля. – Похоже, Ньёрд не сердит на нас!

Ингитора с улыбкой закивала, но на самом деле не испытывала особой радости. Ее слегка мутило, хотя раньше она переносила качку спокойно: видно, виной тому был постыдный страх, а этого она не хотела выдать. На воду она старалась не смотреть. Стоило чуть задержать взгляд на весело играющих волнах, как в белых облачках пены начинали мерещиться белые кончики рогов, а любая плеть водорослей казалась волосами великанши.

И действительно, они увидели Острый мыс еще при свете дня. Леса кончились, теперь за правым бортом тянулся низкий берег, покрытый где-то лугами, где-то пустошами. Часто стали попадаться мелкие домики рыбаков, деревянные сушилки для рыбы, где покачивались на ветру сотни выпотрошенных тушек, растянутые на скалах сети. Попадались и люди, бросавшие все дела, чтобы посмотреть на незнакомый корабль.

Сам Острый мыс походил на длинный и тонкий драконий язык, вытянутый в море.

– Вон там крыши усадьбы Фридланд! – объяснял Эвар, показывая Ингиторе туда или сюда. – За той скалой видно Престол Закона, на поле перед ней раньше собирался тинг.

– Там убили моего отца.

– Да, йомфру. А вон там еще подальше будет святилище Тюрсхейм. Мы потом поплывем мимо, его с моря хорошо видно. Оно было заброшено, но потом йомфру Хильда восстановила его, теперь там приносят жертвы по праздникам. Вон там старый причал для тяжелых кораблей, где железные кольца в скале. Корабельный сарай новый, его построила йомфру Хильда, и деревянный причал тоже теперь ее. А раньше там был причал Лейрингов. А вон там – остров Колдунов.

Ингитора скользила взглядом по местам, которые столько раз рисовала в воображении; поля тинга, ставшее полем последней битвы ее отца, с моря нельзя было увидеть, и она давала себе слово непременно побывать там еще сегодня, пока не стемнело. Услышав про остров Колдунов, она обернулась – и вздрогнула от неожиданности, когда в волнах вдруг мелькнула черная, мокрая и блестящая спина плывущего чудовища.

– Вон он, Тролленхольм! – говорили люди на корабле, держась каждый за свой амулет. – Ничего – днем у колдунов нет силы! Вот ночью…