Дарья Ива - Академия Космических Хранителей. Елисей и ожившая планета Страница 10

— Ты свободен, иди куда хочешь. — И мальчик отвернулся уйти. Но едва сделав несколько шагов, Елисей понял, что их цели, очевидно, совпадают.

Да, маленькая лошадка настырно шла следом. Однако совсем не далась в руки, когда подросток захотел подманить ее. Елисей решил, что ишаку скоро надоест это бездумное преследование, и тогда он уйдет и сам. А до тех пор пусть остается.

Уже довольно долго шли вдоль ущелья Елисей и его пугливый спутник, а тихий лес не менялся ни капли. Мальчик понимал, что должен каким-то образом проявить себя. Но что именно ждет от него Пекбене?

Наверное, дальше откладывать поход бессмысленно, и нужно покорять мрачное ущелье. Но как?

И, едва возник этот вопрос, как издалека послышались голоса. Порой доносился оглушительный свист, а разнузданные вопли быстро приближались. А едва они начали что-то напоминать Елисею, как уже и сами скверные их обладатели показались из-за кустов. Да, это были старинные знакомцы — Смирнов, Колесник и Волк. И они ни капельки не стали лучше, а если только наоборот.

— О-го-го!! — Колесо даже покраснел, издавая очередной оглушительный возглас: — Кого мы видим! Во, братки, гляньте. Не зря заблудились, снова наш гринписовец!

— У него лошадь, — вставил дельное, как всегда, замечание Смирный.

— Ло-ошадь, — опасно протянул Волк. — Твоя?

Елисей отрицательно покачал головой. Он был абсолютно уверен, что эта троица ни за что не поймает столь осторожного ишачка.

Но вот Волк сложил тонкие губы в пучок, и причмокнул. И ишачок вдруг доверчиво пошел к Волку.

— Не надо! — взмолился Елисей. Ему стало страшно, и обидно за ишачка до слез. Ну, отчего тот не подошел к нему, Елисею, а доверился чудовищному живодеру?!

— Теперь нам нравится мучить твоих животных. Ты смешной, — пробасил Смирнов, чиркая неведомо как оказавшейся в руке зажигалкой.

— Это не мой! — воскликнул мальчик. — Да он ко мне даже не пошел, когда я звал!

— Это хорошо, — вкрадчиво улыбнулся Волк, — теперь ты не сможешь обвинить меня, что я покушаюсь на чужое, верно? А ну, взять этого!

И волчьи прихвостни с готовностью обступили лохматенького бедолагу.

— Смотрите, какая маленькая волосатая конина! — Колесо потрепал жертву по спинке. — Молодец, Смирный, идея на ура! Давайте подожжем скотину. — Колесник оскалился, и дернул животное за гриву, что было мочи.

Когда ишачок жалобно закричал, Елисей не выдержал. Мальчик метнулся вперед, и изо всех сил ударил Колесо головой в живот. Тот охнул и согнулся в три погибели, но досталось и Елисею: нешуточный тумак, и нечто, чувствительно сдавив, приподняло подростка.

Мальчик заметался в тисках, но позади раздался угрожающий бас Смирного:

— Будешь ерзать, на землю положу и сверху сяду.

Елисей решил, что его все равно не будут держать так постоянно, и вынужденно притих.

Волк с любопытством наблюдал, все еще не вмешиваясь. А тем временем с земли поднялся полный злобной решимости Колесник.

— Вот и все! — прошипел он, и облизнулся.

Мимоходом залепив Елисею увесистый подзатыльник, мучитель неторопливо обошел животное, словно прикидывая что-то. И вдруг, повинуясь очередному порыву, палач схватил злосчастного ишачка за хвост, и рванул что было сил. Будто тряпичный, хвост повис в руке у Колеса прямо с лоскутом серенькой шкурки.

Елисей неистово задергался, но самого ишачка это нисколько не обеспокоило. Зверь смирно стоял, все так же кося плутоватым оком. Заранее боясь того, что увидит, Елисей осторожно взглянул на место, где у животного еще совсем недавно был хвост. Но вместо кровавой раны увидел там нечто желтое… Подвижное.

Мальчик не успел толком удивиться, как маленькая лошадка мгновенно оказалась на порядочном расстоянии ото всех. Там она стала меняться, и быстро расти. Юные злодеи только диву давались, глядя во все глаза.

Очень быстро бывший ишак расширился во все стороны, теперь уже ничем не напоминая первоначальные формы. Сейчас странный организм походил на быстро заполняющийся булыжниками громадный мешок. И куль этот становился все больше.

Но вот послышался треск, и растянутая до предела кожа не выдержала. Длинные лоскутья опали на землю, и возникло нечто новое.

Смирный забыл про свою жертву, и Елисей незаметно оказался на свободе. Сам здоровяк стоял, опустив могучие лапы и выпучив глаза. Колесо превратился в столб, все еще крепко сжимая в руке никому не нужный хвост; а предводитель Волк пустил слюни, и напрочь забыл про них.

Больше всего вновь явившееся существо было и вправду похоже на цветной мешок — желтый, оранжевый. До поры, пока не развернулись три длинные тонкие шеи, гордо неся одинокие сизые бутоны.

«Бутоны» — так казалось Елисею до тех пор, пока на гигантских ребристых почках не открылись холодные синие глаза, а средняя изящно зевнула, блеснув сталью зубов. Мальчик невольно просиял:

— Ух ты! Прямо Змей Горыныч!

Левая голова растянула, смеясь, алую пасть:

— Как-как?!

Но правая сварливо одернула веселящуюся товарку:

— Мы здесь не за этим.

Средняя же голова, не обращая внимания на остальные две, приподняла на лбу костяные наросты, приняв угрожающий вид.

Троица жалась друг к дружке — сбежать они не помышляли. Вид у хулиганов был настолько пришибленный, что Елисей невольно посочувствовал им.

— Что, — громоподобно произнесла Главная голова, и даже две остальные притихли, а эхо вызвало в ущелье обильный камнепад, — не ожидали от несчастного маленького животного?! — При этом пар, вылетевший из ноздрей ужасной головы, попал на Волка, и изрядно ошпарил.

— Не надо! — тут же завопил раненый. Бедолаге почудилось, что его сварили заживо. Упав на колени перед нагоняющим дремучий ужас существом, тот заюлил, — Прошу! Умоляю! Не надо меня!..

Недолго думая, Смирнов как всегда последовал примеру Волка. Его блиноподобное лицо стеклось к подбородку, малюсенькие глазки окончательно потонули, и верзила с придыханием забасил:

— Я больше не бу-у-уду! Никогда-а-а!

А свирепый Колесо шлепнулся оземь раньше всех. Он не мог плакать, ему было слишком страшно.

Костяные наросты улеглись обратно, придавая морде совсем другой вид:

— Ни одно живое существо?

— Ни одно! Нет-нет!! — раболепно закивали Смирнов и Волков.

— Тогда, брысь отсюда! — скомандовала Главная голова, и дунула на хулиганов, что было силы.

И помчались бесчинники по лесу кубарем, стукаясь о кусты и пролетая через колючие заросли, и верещали при этом изо всех сил. Но едва исцарапанные тела скрылись из виду, вопли моментально замолкли.

— Представляю, как они себя чувствуют! — Озорно подмигнула левая голова. — Небось, обратную дорогу в два счета нашли.

— Здравствуй, Елисей! — Доброжелательно склонилась Главная голова. — Мы рады убедиться, что твое похвальное поведение не случайность, но закономерность. Нет сомнений — из тебя получится превосходный Хранитель. Поздравляем!

Мальчик покраснел до корней волос, а тем временем правая голова ворчливо пробормотала:

— Похоже, никто нас так и не представит. Пусть зовут, кому как нравится; хоть ящерицей! — Повернувшись к мальчику, она скупо обнажила сияющие лезвия клыков, и сказала: — Нас зовут Длукши, и я — Кши.

— Длу, — представилась левая, самая задорная голова.

— Укш. И будем на «ты», — добавила Главная.

Ворчливый Кши церемонно кивнул, соблюдая чувство собственного достоинства, а остальные головы заулыбались. Да так, что Елисею стало немного не по себе. Однако мальчик быстро преодолел робость.

— Помоги мне! — выставив вперед подбородок, попросил он Длукши. — Ведь ты здесь не просто так.

— Все верно, — прищурился дракон, — не просто так. И, раз ты выполнил задание, будь уверен — помогу.

Длу осторожно поднял Елисея, и посадил на спину. Мальчик оказался между двух сложенных костистых крыльев. Показав острые шипы на внутренней поверхности, они развернулись, и в следующий миг лес плавно ушел вниз.

Глава 11

Перелет. Второе испытание Елисея. Снова в лесу.

Открывшийся со спины дракона вид превосходил все ожидания Елисея, он же немало и напугал. Этой шипящей и гремящей равнине, скрывавшейся в клубах молочно-белого пара, не виделось конца и края.

Похоже, что без Длукши было никак не обойтись. Елисей выдохнул: его взбодрила сама мысль о том, что он идет правильным путем. А главное, подросток уже и сам догадывался, какой путь может стать верным.

Летели они ни долго, ни коротко, но вот пошел Длукши на снижение. И уже скоро заблистала перед мальчиком ярко сияющая, бескрайняя равнина.

Когда Елисей вновь оказался на земле, глаза уже несколько привыкли к слепящей белизне поля.

— И что меня ждет?