Дарья Ива - Академия Космических Хранителей. Елисей и ожившая планета Страница 11

Когда Елисей вновь оказался на земле, глаза уже несколько привыкли к слепящей белизне поля.

— И что меня ждет?

— Не знаю, — быстро ответил дракон, и чуть подтолкнул Елисея вперед.

Теперь только один шаг отделял мальчика от сверкающего песка, и Укш добавил образине торжественности:

— Дальше пойдешь один, так надо.

Кши вздохнул:

— Ты нам понравился, правда, но это же Испытания.

— Иди, как голос внутренний подскажет. Глаза обязательно закрой, — внушала Главная голова.

— Да ладно, парни, я готов спорить на весь наш хвост, что у него получится! — Длу оскалил в улыбке целый арсенал холодного оружия, и снова уточнил у Елисея: — А как это ты нас назвал тогда?..

— Змей Горыныч.

Елисей поежился, странная равнина манила, и одновременно отталкивала его. Бесцеремонность Длу чуть рассмешила, и придала уверенности.

А три головы тем временем привычно затеяли перепалку.

— Нашел время! — гневно рыкнул Кши, а Длу задиристо отвечал ему. Но что именно — мальчик уже не расслышал.

Сделав первый шаг, подросток почувствовал — веки налились свинцом. Елисей не стал сопротивляться, и все вокруг погасло для него. Отныне все внимание сосредоточилось на каждом следующем шаге. Но вскоре мальчик расслабился, и полностью доверился шестому чувству, уводящему все дальше и дальше.

И пока Елисей шел, перед внутренним взором проплывали годы, проведенные в Детском Доме. Память услужливо рисовала недавнее прошлое: вот он снова одет в обноски с чужого плеча, его ждет и сегодня, и завтра отвратительное варево Марьи Антоновны, внушающее стойкое отвращение к еде вообще. Он одинок, и у него ничего нет.

В детдоме Елисей начал забывать, как жил с родителями. Те времена казались сказкой, которой не было. Правда, старший брат всегда умел подпортить жизнь… Но он погиб вместе с родителями, и с той поры Елисей больше не думал про него плохо.

До жути обидно — отчего так? А другие живут в довольстве, а то и в праздной роскоши купаются. То, что тяготило его в прежней жизни, всколыхнулось и вновь не на шутку разволновало Елисея.

И тут мальчик услышал до боли знакомые звуки, и невольно открыл глаза. На него смотрело отражение симпатичного, хотя и одетого довольно бедно, молодого человека… Ба, да неужели это — он сам?

Мальчик внимательно всмотрелся в отражение и — да, это на самом деле он, только значительно повзрослевший. И стоит он перед витриной. А в ней, посреди каких-то декораций, экран, с которого продолжает мурлыкать яркая блондинка:

— … и победителем нашего розыгрыша становится билет, номер: один, шесть, три, семь, девять, пять!

Послышались аплодисменты невидимого зала, и вдруг пальцы Елисея ощутили нечто, отдаленно напоминающее лепесток. Юноша перевел взгляд, и увидел лотерейный билет. 163795 значилось в нем.

Смутно, как в тумане, услышал Елисей и объявленную сумму Джек Пота — двести миллионов рублей.

Дыхание перехватило — счастье свалилось неожиданно. Теперь могли сбыться все планы и мечты.

Елисей суетливо огляделся — не видит ли кто, и торопливо припрятал билет поближе к телу. Затем стремительно зашагал по улице. К тому самому киоску, где позавчера купил свое право на счастье, заплатив за него последние сто двадцать рублей.

Какие великие планы приходили Елисею на ум, когда он, не помня ног, летел навстречу будущему! Но одновременно с ними пришло и осознание того, что подобная удача станет предметом зависти многих.

Он заранее начал всего бояться. Юное лицо поугрюмело, постарело, взгляд настороженно заметался: везде мнились алчные глаза, вполне могшие выследить его у той самой витрины. И сердце молодого человека ежесекундно падало, и ужималось в страхе. Счастье может оборваться так внезапно, если вдруг что-нибудь случится с билетом!

И тут Елисей спохватился.

— Все как-то не так, — пробормотал он, и остановился. Лицо разгладилось. — Что же это за счастье, если от глупой бумажки зависит? А при выдаче выигрыша обманут? Или потом нападут? Или… Да мало ли что еще! Нет, деньги — неверные друзья.

Под ногами хрустнуло. Мальчик снова был в лесу, он вспомнил все.

От промозглого проспекта и выигрышного билета не осталось и следа. А невдалеке, за березами, виднелось село.

Глава 12

Третье испытание Елисея. Вещь, принадлежащая по праву. Долгожданная встреча.

Дома в селе были крепкие, красивые и богатые. А люди хоть и хорошо одетые, да хилые и болезные. По улицам их встретилось мало. Шел бы и дальше Елисей, да почувствовал жажду. По счастью, тут же неподалеку колодец стоял. И мальчик поспешил к нему.

Скинув ведро вниз, он быстренько зачерпнул воды. Но каково же было огорчение Елисея, когда он увидел, что поднятая вода совершенно для питья непригодна.

«Нет уж, такое я ни за что пить не буду» — решил мальчик, и отставил ведро с мутной жижей. Продолжил Елисей путь, так и не напившись. Шел он, шел, и вот закончились дома и сады, и показались необозримые поля и дремучие леса.

Скоро мальчик заметил старую нехоженую дорогу, и ноги сами понесли Елисея туда. Пробраться этим путем оказалось тяжело — миллион старых листьев путались под ногами, упавшие деревья то и дело преграждали путь, мешая идти. Им вовсю помогали цепкие ветки кустов, нещадно царапавшие мальчика.

Но Елисей упрямо шел, и лез, и победил, наконец, древнюю дорогу. И та выпустила исцарапанного подростка в солнечную долину. А там, посреди свежей лужайки, высоко бьет чистейший источник.

Чудное зрелище прибавило сил, и замученный Елисей воспрял духом. Он вприпрыжку побежал к воде, но уже скоро сменил бег на шаг. Источник находился явно дальше, чем показалось вначале.

Невероятно долго шел Елисей, исстрадался вконец. Впрочем, старания его понемногу стали вознаграждаться — пусть и невероятно медленно, но журчание родника приближалось. Вот уже подать рукой до вожделенного питья, но и тут подстерегало Елисея очередное несчастье.

Вдруг, с каждым шагом, родник начал стремительно удаляться от мальчика. И понял Елисей, что еще шаг-два, и снова окажется от родника так далеко, как только возможно. Вмиг остановился: стоит, и чуть не плачет — вода есть, а добраться никак.

Понятно, отчего жители в селе такие болезненные. Сюда даже тропа, и та заросла. Пьют селяне воду из поганого колодца, и хворают. Только понял Елисей про воду, сразу придумал, как дальше быть.

Собрался с силами, и снова вперед, упрямо. Долго шел, но ступил на то место, с которого назад отбрасывает. И решил — будь, что будет. И только сделал шаг назад, так сразу на столько же впереди оказался. Вмиг мальчик до родника добрался, и вволю напился. И такой вкусной эта вода показалась, как никакая другая, так она нелегко досталась.

Назад идти, а глянь — вся деревня у входа в долину собралась. Обратно Елисей в два счета вышел, а селяне окружили, и как давай чествовать, да на руках в деревню нести. Обращаются с ним прямо по-королевски — на площади на трон в каменьях усадили, в золотом шитые одежды обрядили, вмиг оказался перед Елисеем роскошно накрытый стол. И пока потчевали, рассказали свою историю.

В незапамятные времена, за некую провинность, давно уже забытую, селян страшно наказали: край этот славился чудесной водой, но вот драгоценная жидкость оказалась заперта в источнике. И с тех пор никто из местных жителей к запретному хода не имеет. А вся доступная вода стала плохой, и местным поневоле приходится пить таковую.

Но едва появился бы тот чужестранец, кто повернул бы на эту неприметную дорогу, и дошел бы до источника — так сразу и несчастью конец. Тому же, кто прекратит наказание, надлежит отныне и во веки веков править ими.

И жители богатого села все настойчивей предлагали Елисею остаться с ними навеки, соблазняя неограниченной властью.

Но вспомнил тут Елисей лиловый Тирсиос, и править наотрез отказался. И тогда селяне поблагодарили его, и в дальнейший путь благословили. А старейшина вручил Елисею овальную золотую коробочку.

— Что это?

— Никто не знает. — Шевельнул белоснежными усами старик. — Но вещь эту нужно отдать тому, кто отопрет источник, и от власти откажется — коли найдется такой. Так что, по праву она теперь — твоя.

У Елисея руки чесались, но открыл он заветную коробочку, только отойдя подальше. Замок поддался легко, и тяжелая крышка распахнулась.

Сначала послышалось смачное «А-а-апчхи!», и тут же из коробочки поднялось густое облако пыли. Когда пыль рассеялась, Елисей увидел., самого себя. В руках у него лежало всего-навсего зеркало.

Однако, едва подросток решил определить сей предмет в самые обычные зеркала, на гладкой поверхности появились стеклянные морщины. Через мгновение выглянул один хитрый круглый глаз, а потом и второй. Картошка носа сморщилась, но сумела побороть очередной чих, а толстые губы обиженно скривились: