Виктор Тарнавский - Время жить. Пенталогия (СИ) Страница 13

В столице он развернул очень бурную деятельность и, использовав все возможные связи, от кушудского министра почт и телеграфов и горданского посла до представителя горданской авиакомпании и командира летного экипажа, он добился того, что пакет тем же вечером был отправлен в Гордану транзитом через Барганд на рейсовых самолетах.

На территории Горданы бесценный пакет продолжил свое движение из рук в руки, и на следующие сутки он вместе с прочей утренней почтой оказался на столе заведующего международным отделом газеты «Курьер», проделав весь путь от Дурдукеу до горданской столицы Реперайтера за абсолютно неправдоподобный рекордный срок в два дня.

Шеф международного отдела имел в редакции репутацию педанта. Наверно поэтому он первым делом выбрал из всей утренней почты толстый пакет, отправленный из далекого Зерманда, исписанный всеми возможными выражениями, символизирующими важность и срочность, но скорее всего, не содержащий в себе ничего сверхважного и сверхсрочного.

Опять-таки, в силу своей педантичности, он не спеша проглядел толстую пачку фотографий, терпеливо прочитал от начала до конца длинную статью, написанную Билоном по горячим следам прямо в вертолете и поэтому не особенно отличающуюся ясностью почерка, потом еще раз посмотрел фотографии, теперь уже внимательно, послал в фотолабораторию непроявленные пленки, и только после этого направился на доклад к главному редактору.

Главный редактор не был педантом, но он был газетчиком. Поэтому он тоже внимательно прочитал текст сообщения, внимательно рассмотрел все фотографии и, мало веря в столь невероятную сенсацию, но все же надеясь на нее, позвонил в фотолабораторию, потребовав проявить все пленки и отпечатать снимки немедленно и вне всякой очереди. Одновременно с этим он отправил присланные из Зерманда готовые фотографии и негативы на экспертизу одному своему приятелю в криминалистическую лабораторию и стал ждать, на всякий случай распорядившись придержать пока первую полосу. Благо в международных и внутренних делах наступило временное затишье и по-настоящему важного материала, бесспорно достойного первой полосы, не предполагалось.

После обеда на стол главному редактору положили толстую пачку фотографий инопланетного космического корабля, снятого в разных ракурсах и с разных позиций. Еще через час позвонил очень заинтригованный знакомый из криминалистической лаборатории и сообщил, что, во-первых, на пленках и на фотографиях никаких признаков фотомонтажа или подделки не обнаружено, а во-вторых, ему очень хотелось бы знать, где господин редактор раздобыл такие фотоматериалы.

На следующее утро газета «Курьер» вышла с огромными заголовками на первой полосе. «Мы не одиноки во вселенной!» — гласил самый крупный заголовок. И чуть ниже: «Посадка инопланетного космического корабля в Великой пустыне». И еще ниже: «От нашего зермандского корреспондента». И наконец: «Смотрите сегодня вечером специальный выпуск по каналу „Всемирные новости“». Вслед за этим на трех страницах был напечатан подробный репортаж Майдера Билона, а в конце — комментарий известного автора книг и статей о возможностях контакта с иными цивилизациями, прошлым вечером извлеченного самолично главным редактором «Курьера» прямо с очередной конференции.

Уже к восьми часам утра все телефоны в редакции звонили, не переставая. Сенсация интересовала всех: от генералов и депутатов парламента до школьников и домохозяек. В десять часов в кабинете главного редактора раздался даже звонок из приемной президента страны, тоже заинтригованного сообщением газеты.

Президент есть президент. Во всяком случае, он получил всю интересующую его информацию и даже фотографии, отправленные со специальным курьером. Остальным в этом отношении повезло меньше. На все просьбы и требования охрипшие сотрудники редакции отвечали стандартной, уже завязшей в зубах фразой: «Информация подлинная. Добавить ничего не можем. Смотрите вечером „Всемирные новости“».

Канал «Всемирные новости» транслировался на всю Гордану, и поэтому неудивительно, что по меньшей мере половина населения страны этим вечером сидела перед экранами телевизоров.

Их ожидания не были обмануты. После небольшого вступления, в котором телезрителям рассказали и показали, где находится Зерманд, их вниманию был предложен пятиминутный фильм, смонтированный из присланных Билоном кинопленок, сопровождаемый чтением соответствующих выдержек из Билоновского репортажа. Закончился фильм еще одним сенсационным сообщением: несколько часов назад самолет ВВС Шуана, наиболее близко расположенной страны Северного Заморья, совершил разведывательный полет в пустыню и в сообщенных горданцами координатах действительно обнаружил инопланетный космический корабль, полностью подтвердив факты, изложенные в «Курьере».

После показа наиболее эффектных фотографий, снятых с самолета и только что переданных по фототелеграфу, специальный выпуск продолжила небольшая конференция с участием ученых, писателей-фантастов и уже упомянутого автора книг о поисках внефиллинского разума, развернувших перед ошеломленными телезрителями ослепительные перспективы контакта с иной цивилизацией.

На следующий день информацию «Курьера» перепечатали почти все газеты мира, а пятиминутный фильм о космическом корабле увидели еще миллионы телезрителей на обоих континентах, так что сенсация приняла уже международный масштаб.

Сообщение о посадке инопланетного космического корабля вызвало во всем мире огромный интерес. Вдруг очень популярной стала фантастическая литература. Даже солидные газеты помещали на своих страницах статьи о космических пришельцах, а очень вовремя вышедший на экраны интересный, но не отличающийся особенными художественными достоинствами фильм о появлении на Филлине посланцев иной цивилизации за неделю побил все кассовые рекорды.

Несколько дней на первых страницах крупнейших газет мира печатались короткие сводки из лагеря геологов группы Хольна, ставшего чем-то вроде постоянного пункта наблюдения за инопланетным кораблем. Роль главного наблюдателя в нем играл Майдер Билон, получивший новое задание редакции и со вздохом вспоминавший спокойную и казавшуюся теперь почти комфортной жизнь в зермандской столице.

Снова оказавшись в пустыне, Билон понял, что прочно связался со всей этой историей, и триумфальное возвращение домой снова откладывается на неопределенный срок. Почти равнодушно он воспринял и свою всемирную известность, и благодарственное письмо лично от президента, и награждение одним из высших зермандских орденов, и сообщение о том, что он принят в почетные члены двух научных и пяти околонаучных обществ, а его кандидатура выдвинута на соискание одной международной и трех горданских премий для журналистов. Все это было далеко, абстрактно и казалось совершенно нереальным. А реальностью была пустыня, раскаленная днем и пронизывающе холодная ночью, недовольный Хольн, в первую очередь озабоченный срывом графика работ, и конечно, корабль — по-прежнему чужой, безмолвный и неподвижный.

В Зерманде уже появилось несколько корреспондентов ведущих информационных агентств мира и трое никому не известных людей неясного рода занятий, называющих себя специалистами по контакту. Правда, дальше Дурдукеу они пока не продвинулись. Единственным в Зерманде видом транспорта, способным быстро достичь лагеря Хольна, координаты которого, кстати, не афишировались, ведал Виллам Сентер, занявший жесткую позицию. Сентер совершенно справедливо замечал, что в его распоряжении пока что только один вертолет, которому надо заниматься снабжением и других геологоразведочных групп, а Хольн просто не может принять такое количество гостей.

Иностранные корреспонденты, в свою очередь, тоже совершенно справедливо обижались на Сентера, обвиняя его в намеренном создании преимуществ Билону. По Дурдукеу ходили слухи о каких-то совершенно секретных инструкциях, полученных Сентером от горданского начальства, и о том, что «Курьер» сговорился с «Ренгером» и за большие деньги обязался держать в тайне координаты места посадки корабля и не подпускать к нему конкурентов. Пока стороны соблюдали вежливый нейтралитет: корреспонденты потихоньку организовывали караван с использованием местных жителей, а Сентер старался держать подальше от Дурдукеу Собеско и Эргемара, ранее уже доставивших в лагерь Хольна Майдера Билона, мощную радиостанцию с радистом и дополнительную порцию горючего и продовольствия.

У Собеско к тому же были и свои проблемы. Военное правительство его родной Граниды, с гордостью заявив на весь мир, что один из первооткрывателей космического корабля — гранидец, стыдливо помалкивало, что этот гранидец — политический эмигрант, имеющий в кармане только горданский вид на жительство. Меры, впрочем, были приняты мгновенно. Уже на четвертый день после публикации в «Курьере» Собеско получил послание из Министерства внутренних дел Граниды с сообщением о том, что ему возвращено гражданство и предоставлена возможность беспрепятственно вернуться на родину и даже продолжить службу в Вооруженных Силах, прерванную, как говорилось в послании, «в силу некоторых печальных обстоятельств». Впрочем, у Собеско не было даже времени серьезно обдумать предложение министерства. Как и Эргемар, он в эти дни работал на износ, и как и все заинтересованные лица в Дурдукеу, с нетерпением ожидал обещанной присылки еще двух вертолетов с экипажами и дополнительных поставок топлива, продуктов и снаряжения.