Андрей Кадник - Новатор Страница 14

Выйдя из музея, Татьяна заявила, что она просто потрясена и чмокнула меня в щёку. Я не понял, что её так порадовало, но расспрашивать не стал. Вместо этого, воспользовавшись моментом, я предложил:

— Приходи ко мне на днях в гости — будем вместе уроки делать, а то я что-то их совсем забросил в последнее время.

Таня, похоже, тоже решила воспользоваться представившейся возможностью и расспросить меня про наши с Жорой секреты:

— Слушай, а куда это вы с Цветковым каждый день после школы убегаете? Я помню в прошлом году ты каждый день после уроков понуро шел домой, а теперь язык на плечо и бегом в другую сторону.

Я сделал для себя в уме заметку, что Татьяна, оказывается, ещё в прошлом году смотрела — куда я иду после уроков. Вот уж никогда бы не подумал. Вслух я сказал, подумав:

— Это секрет. Нет, не подумай, это не мой секрет, — поправился я, увидев, что Таня недовольно насупилась. — У меня вообще нет секретов от тебя. А это секрет Цветкова. Как только будет такая возможность, я тебе сразу всё расскажу и покажу. Надеюсь это время уже не за горами, а пока он просил ну никому не рассказывать.

Таньке явно такой ответ не очень-то понравился, но продолжать расспросы она не стала.

Мы ещё немного погуляли вдоль речки Ингоды и отправились домой, поскольку Татьяна сказала, что обещала родителям вернуться не поздно.

Я пробубнил, что-то на тему, что в 14 лет могла бы уже и сама определять, когда возвращаться домой, но настаивать на длительной прогулке не решился.

Придя домой раньше, чем рассчитывал, я быстренько убрался в своей комнате — в остальных уже постарались родители и набрал телефон Цветкова. Тот, конечно же был в КБ, куда я и отправился, пообещав родителям вернуться засветло.

Жора за день приделал электромотор к шторе, закрывающей потолок, и теперь можно было закрыть и открыть отверстие в крыше простым нажатием на кнопку, что он мне и продемонстрировал с гордостью.

Прошел лишь месяц с той поры, как я познакомился с Цветковым, а у нас уже всё было готово к тому, чтобы начать сборку корпуса НЛО. Ещё неделю назад мы устроили несколько тестов для двух капотов, склеенных с помощью новой пены, и остались довольны. Получившуюся конструкцию можно было немного согнуть (хоть и с большим трудом), но разломать или пробить представлялось совершенно невозможным. В общем, материал получился по словам Жоры именно такой, какой и требуется для аппарата, способного разгоняться с огромным ускорением.

Мы, конечно, не испытывали его на прочность в широком диапазоне температур, но Жора сказал, что с этим проблем не будет.

Я с трудом представлял, как собирать сам корпус летающей тарелки. Попытка собрать её так, как мы на уроке трудов собирали табуретки — типа один держит, другой пилит и прибивает, успеха не принесла.

Мы попытались сложить без клея основание нашей конструкции, но жесть не хотела гнуться, листы не стыковались, пока я держал резину, у Жоры выскальзывал капот, а подпорки скользили по гладкому полу. Промучившись с полчаса я сказал, что так не пойдёт. Мы сели думать, но ничего хорошего не приходило в голову.

Наконец, у меня появилась идея сделать сначала крышу и пол нашей летающей тарелки, а потом уже соединить их стенами. Для этого я предложил на полу сделать деревянную эллипсовидную форму, с её помощью выгнуть автомобильную жесть и на ней же сварить основу для НЛО.

За неимением других идей стали воплощать эту. Делать форму из тех досок, что в изобилии валялись во дворе, Жора отказался, сказав, что эти гнилушки не подойдут. В результате, на следующий день мы снова отправились в магазин, на этот раз уже за брусом и гвоздями.

Уже тогда, подсчитывая в уме во сколько нам, а точнее Жоре, а ещё точнее Жориному отцу, обходиться наша идея, я тихо ужасался. С каждым днём я ожидал, что он обнаружит, что его деньги вбухиваются в какие-то детские игры и перекроет нам источник финансирования. Но, похоже, у старшего Цветкова была ещё та выдержка и этот день всё не наступал.

Из толстого бруса мы собрали посреди комнаты некое подобие древнеримского Колизея, только наш был поплоше и в форме овала. С боков мы оставили лишь немного пространства до стен, чтобы потом можно было поставить на бок крышу и дно для последующей сборки.

С деревянным Колизеем работа заспорилась. Мы сложили жестянки внахлёст, решив, что так надёжнее, а стыки и края хорошенько проварили сваркой. Швы, конечно, получились не очень красивые — сварщики-то из нас были аховые, но надёжные, что нас вполне устраивало.

Когда мы сварили вместе несколько листов, перед нами встала проблема жесткости. Жора сказал, что он думал, что небольшой аппарат можно сделать просто из двуслойной жести, проложенной резиной и он будет держаться, но я разубедил его — мне, даже без математических расчётов представлялось, что подобная консервная банка, если её сделать достаточно большой сплющится и раздавит саму себя, даже никакая сварка и Жорина суперпена не поможет.

Впрочем, тут же сделав математические прикидки прямо на столе, Жора со мной согласился, и мы стали думать из чего сделать рёбра жесткости. Не придумав ничего лучшего, мы отправились в один из дней на городское «кладбище автобусов» — в муниципальный автопарк.

С тех пор, как коммерческий транспорт полностью заменил в городе муниципальный, старые городские «Икарусы» оказались невостребованными и пылились там без надобности и без стёкол. Местный забулдыга-слесарь согласился срезать нам все лонжероны с десяти раздолбанных автобусов всего за ящик водки. Причём двойной ценовой эквивалент водки в американских долларах на него не произвёл никакого впечатления.

— Водка и точка, — отрезал он, — глядя куда-то в облака мечтательными голубыми глазами.

Ещё за пять бутылок лонжероны нам доставил в КБ водитель грузовика из того же автопарка.

Родители просто поражались тому, каким вымотанным я приходил домой. Наконец-то я понял отца, которому по вечерам ничего не было надо, кроме как помыться, посмотреть телик и лечь спать. Теперь мы почти всё это делали синхронно, и практически молча. Молча садились за стол, когда мать накрывала на ужин, после чего обменивались не значащими фразами и молча шли смотреть телевизор. Даже компьютер я как-то позабросил — виртуальная жизнь не шла ни в какое сравнение с насыщенной реальной. Да и вообще, за лето я столько на компе наигрался, что разве что из ушей не лезло.

В среду, как и договаривались, ко мне пришла делать уроки Татьяна. Я заранее отпросился у Жоры, не обращая внимания на его недовольное бурчание.

— Слушай, — попытался я его урезонить, сколько по твоим оценкам мы будем строить этот аппарат.

— До весны, не меньше, — сказал он, подумав.

— То есть ты увидишь свою подругу не раньше, чем через несколько месяцев. Ты хоть связь-то с ней поддерживаешь? А-то забудет она тебя за это время.

— Чего же ты меня, за идиота принимаешь? Конечно поддерживаю, раз в три дня — железно звоню.

— А ты ей письмо напиши ещё! — сходу придумал я, чем бы занять деятельного Жору.

— Это ещё зачем? — не понял он.

— Как зачем? Просто так! Девчонки любят письма. Звонки это тоже хорошо, но они не передают ощущения разлуки, а если она получит от тебя письмо, только не е-мэйл и не напечатанное на принтере, а написанное от руки и полученное по почте, как в старые добрые времена, то она просто растает. Ничего ты не понимаешь в романтике.

— Да? — задумался он. — Ладно, надо попробовать.

Заняв Жору, я отправился готовиться к встрече с Танькой. Порывшись в столе, я нашёл туалетную воду, которую мама подарила мне на день рождения, и которой я ещё ни разу не пользовался и обильно полил себя ею.

Завершив парфюмерные процедуры, я скептически оглядел себя и решил ничего в одежде не менять, переодев только носки — пусть не думает, что я жду её визита как манны небесной…

…Или лучше приодеться и пусть думает что жду?… Не знаю, с этими девчонками никогда не поймёшь как сделать лучше.

Попробую, наверное, поцеловать сегодня Таню. Чем чёрт не шутит, может удастся и дальше зайти. Нет, я конечно не надеюсь, что 14-летняя совершенно не распутная девчонка всего на пятом свидании займётся со мной сексом, но вдруг если мы начнём целоваться, то мне удастся хотя бы потрогать её грудь или что-нибудь ещё?

Тут шальная мысль посетила мою голову, я достал из стола подарок Цветкова на день рождения и кинулся в туалет прицеплять кнопки-камеры. Мелькнула запоздалая мысль — а вдруг Танюха заметит? Она же видела что мне подарил Жора… или не видела? Тщетно пытаясь вспомнить, я успел налепить только одну камеру, как раздался звонок в дверь.

Я быстро засунул экранчик в карман и открыл дверь.

Татьяна скинула с себя пальто, и я обнаружил, что пришла она всё в той же бежевой кофточке и джинсах, в которых обычно ходила в школу.

— Ну а чего ты ожидал? — Сказал я себе. — Не будет же она каждый день наряжаться как на праздник.