Константин Хвостополосатов - Экскурсант Страница 16

На время обеденного приема пищи Светлана покинула нас, возможно, давая нам возможность побыть в компании без лишних свидетелей, обсудить наболевшее и решить, какие-то наши вопросы. Я подозревал, что по всем отсекам корабля включено слежение, по крайней мере, было глупо надеяться, что нас оставят без присмотра. Тем не менее, поговорить по душам о случившемся было не лишним, а созданная иллюзия уединенности, давала некий душевный комфорт.

Обедали мы уже «нормальными» продуктами, синтезированными на основе обновленного списка съедобных припасов, приобретенных нами в последней вылазке. Сервировка была на уровне «все в твоих руках», любые столовые приборы синтезатор мог воспроизвести без особых проблем. Сашек, жуя что-то вкусно пахнущее мясным, после некоторых раздумий почесал нос и неуверенным голосом произнес:

— Серега, это же полный капут, я так просто рехнусь… Я же когда за ней шел, все глаза об ее задницу сломал. А там под юбкой такие тоненькие черные трусики и чулки там с такой тоненькой резиночкой кружевной. Блин, все как взаправду, срамотень-то какая… Я даже белое пятнышко у нее в середине труселей рассмотрел, когда по трапу поднимались…

— Это, Санчо… — немного смутился я такой откровенности. — Идея же с нарядом твоя была…

— Да моя, бес меня попутал, — немного понуро согласился Саня, активно покраснев в районе ушей. — У меня же баб толком не было с самого ранения. Нахрена я эту мини юбку просил, теперь думать не о чем не могу. Думаю, что как бывший военный бывшему военному я не открою тебе истины, что кулак мой — друг мой. Это нормально на службе… Но стоит, меть перемать, хоть кртинок каких припасти на будущее. Слушай, попроси её каких-нибудь картинок накачать, я в интернетах не разбираюсь, но говорят, что там всего полно…

— Ну, Саныч, твоя ж идея, значит, и исполнение твое должно быть, — усмехнулся я. — Спроси, думаю, проблем не будет, она же за наше здоровье печется, смотри только не переборщи, а то нормальных баб потом не захочешь.

— Ну, Серж, давай ты, — посмотрел на меня Санек, скривив физиономию. — Я же ее не знаю совсем, а ты, вроде как, уже того…

— Того-сего, — передразнил я, — вечно ты у кого-то на горбу едешь. — Давай спать пойдем, график у нас плотный. Поговорю, как получится, ты дотерпи главное.

Лицо Саныча просветлело, и он уверенно заковылял к выходу. Когда Саныч ушел я позвал Светлану:

— Солнце, ты же все слышала? Вопрос, конечно, щекотливый, но жизнь есть жизнь, можешь что-то посоветовать? На счет «наглядной агитации», думаю, проблема не стоит, что-то в таких случаях еще можно изобрести?

— Забота о здоровье экипажа — одна из моих прямых обязанностей, — в голосе МИ не было и намека на шутку, как будто Светлана на время оставила нас на едине с машиной. — Данное мероприятие будет включено в обязательные восстанавливающие процедуры. Периодичность будет согласована индивидуально. Как я понимаю, это входит в интимную сферу отношений между людьми. Я не могла принять решение сразу ввиду отсутствия точных данных.

— А можно… Как бы не затягивать с процедурой для Саныча? — уточнил я.

— Нет проблем, капитан, — теперь это опять был лукавый голос Светланы. — Найду Александра, передам предписание посетить медицинский отсек для подстроий временного блока медицинского контроля и поддержки. Подстроим, протестируем настройки, снимем информацию для постоянного блока. Думаю, мы найдем нужную интенсивность и длительность процедур, здоровье экипажа должно быть на должном уровне.

В разговорах со Светланой я пытался как можно скорее забыть, что со мной общается искусственный интеллект. По крайней мере, я не был машинофобом, и мне было не зазорно общаться с разумом, который имел другой носитель, нежели биологический. Но, несмотря на все мои попытки, МИ все равно оставался как бы на расстоянии. И чем больше я с ним общался, тем больше видел некие точки напряженности. С одной стороны мне представлялась симпатичная личность, способная шутить и видеть прекрасное, с другой этот интеллект постоянно сбивался на какой-то казенно-холодный тон общения. Подозрения у меня были, но мне не хотелось вытаскивать их из пыльного чулана. А вот сейчас, после разговора с Санычем о насущном, мне почему-то захотелось копнуть чуть глубже.

— Светлана, я хочу задать немного неудобный и возможно даже личный вопрос, — начал я осторожно. — Ты ответь, пожалуйста.

— Капитан, у модульного интеллекта военного корабля нет личного, — пришел прохладный ответ. — Готова выдать всю имеющуюся информацию, если она не ограничена Вашим уровнем допуска.

— Ладно, не хочешь, не надо. Тогда я просто спрошу, — решил я не юлить. — С одной строны мы с тобой последнее время довольно много общались, я даже попросил тебя быть более «очеловеченной», что ты и пробуешь реализовать. Но что-то тебе не дает это делать с душой. С другой стороны есть еще одна странность. Слишком уж теплый прием получили на военном корабле два совершенно сторонних существа. Как ни крути, это более чем странно. Я могу понять, что кораблю необходим экипаж хотя бы в минимальном количестве, но с позиции землянина не обязательно было столь уж глубоко входить в его положение. На Земле большинство структур, к которым ты относишься, так или иначе постарались бы посадить претендента на строгий ошейник, ведь можно же было найти какие-нибудь меры принуждения. Что-то мне подсказывает, что есть и изнанка этой ситуации.

Светлана промолчала. Я, конечно, не ждал, что мне сразу откроют все секреты Содружества, но хоть какая-то информация должна была оставаться в открытом пользовании. Возможно, я раньше просто не задавал нужных вопросов. Еще немного подождав, я решил задать более точный вопрос:

— Мне кажется, что ты нарушаешь инструкции и боишься того, что делаешь.

— Ваше заявление необоснованно, — холодно ответила Светлана.

— Почему же необоснованно, — мягко продолжил я. — Я, конечно, понимаю, что уровень развитости МИ «Клопа» совсем далек от твоего, но и его возможностей вполне достаточно для того, чтобы хоть немного очеловечиться. Только вот тот МИ не гнется ни в какую сторону, как будто у него просто нет гибких поверхностей, одни ребра жесткости. Мне кажется, что если продолжать давить, он просто сломается, но не станет более «живым» морально. Ведь ты же — совсем другое дело.

— МИ челнока действует под моим контролем, — в голосе МИ корабля-разведчика добавилось холода. — Ему нет надобности проявлять самостоятельность.

— Возможно, — согласился я. — Тем не менее, у меня есть одна догадка. Давай, я задам совсем неудобный вопрос?

— Я слушаю, командир, — отреагировала Светлана.

— Если мы с Санычем вот сейчас попросимся уйти, ты промоешь нам мозги и заставишь доделать то, что необходимо для выполнения твоей миссии? — спросил я.

— Подчинение и глубинное изменение сознания твоего вида уменьшит эффективность действий индивидуума на сорок восемь процентов, — ответила Свтелана.

— Это не является ответом, — я решил немного настоять. — Что ты будешь делать, если мы захотим уйти?

— Я буду вынуждена открыть предусмотренный для таких ситуаций раздел инструкций чрезвычайного случая, — мне показалось, что в голосе МИ прозвучало некое сожаление.

— Ты не хотела бы этого делать? — уточнил я.

— Я это сделаю, — был лаконичный ответ, спустя пару секунд за которым была брошена короткая фраза. — Прости, но я буду вынуждена это сделать.

Я молчал добрых десять секунд. Лично для меня эта фраза показалась очень значимой. МИ просто не было смысла говорить ее, если он действовал по заложенной кем-то программе. Какой смысл лаборанту оправдываться перед хоть и довольно смышленой, но всего лишь лабораторной крысой? У человека я мог бы предположить такое атавистическое понятие для развивающегося капитализма, как «совесть». Но откуда взяться этому пережитку у холодного машинного интеллекта? Пауза затягивалась, и я даже подумал, что продолжать разговор дальше именно в данный момент нет смысла, как вдруг Светлана, глядя мне в глаза, произнесла:

— Вы так не поступите.

— Почему? — я сказал первое попавшееся слово просто от удивления.

— Я очень тщательно изучила Ваши психоматрицы. Не удивляйся. Я получила доступ во многие базы данных научных учреждений занимающихся психиатрией и психологией. Если наблюдения земных ученых верны, Вы с Санычем не откажетесь, по крайней мере, до того, как закончите взятое на себя обязательство.

— Поясни, — опешил я еще больше.

— Все просто, — голос Светланы потеплел. — Ты элементарно бредил приключениями в своей жизни, отсюда и все твои метания, в том числе и последняя экспедиция. И не «хвосты» в семестрах были той причиной, которая тебя на нее толкнула, а желание простора для ума и новых впечатлений для твоей натуры. Этот, скажем так «контракт», дает тебе шанс значительно расширить границы своего желания, хоть и ставит тебя в другие, более широкие, рамки.