Александр Прозоров - Трезубец Нептуна Страница 21

Ближе к вечеру, когда Траб Майл решительно вступил в спор с обвинением, по поводу того, может ли война вестись в одностороннем порядке, и не является ли она в таком случае вульгарным терроризмом, в энциклопедии начался раздел административного устройства Ершбика. Добравшись до судебной системы, Рассольников изумленно приоткрыл рот, а потом толкнул миллионера локтем в бок:

– Смотрите, сэр Теплер! Оказывается, на Ершбике смертная казнь запрещена!

– Как? – удивленный Вайт воззрился в экранную развертку браслета. – Может, это устаревшие сведения?

– А может, у мистера Майла на космодроме тоже стоял скутер? Или имеются акции космопорта? Помните, сэр, вы говорили про странности в его поведении? Он припугнул нас смертной казнью и теперь заставляет самих требовать себе пять лет лишения свободы вместе со всякими добровольными плантациями!

– Подсудимые! – председательствующий повысил голос. – Что за шум? Вы проявляете неуважение к суду!

– Я могу задать вам вопрос, ваша честь? – поднялся со скамейки Теплер Вайт.

– Объявляется перерыв десять минут по просьбе защиты, – ударил в гонг служитель Фемиды. – Задавайте свой вопрос, подсудимый.

– Это правда, что на Ершбике смертная казнь запрещена?

– Безусловно, подсудимый, – величаво кивнул судья. – Наше общество построено на принципах гуманизма и безусловного уважения жизни любого разумного существа. Никогда, и ни при каких обстоятельствах мы не позволим себе скатиться к древним, дикарским временам, когда людей тайно или публично уничтожали по приговору суда или без оного. Ершбик – развитая цивилизованная планета, свято соблюдающая галактические конвенции. Никакой смертной казни в наших землях нет и быть не может.

– В таком случае, я прошу вас позволить нам защищаться самим. Наш адвокат ввел нас в заблуждение, и мы подозреваем, что намеренно. Мы хотим отказаться от его услуг.

– Вы что с ума сошли? – изумленно повернулся к ним Майл. – Чем я вас обманул?

– А кто смертной казнью нас пугал? – злорадно прошипел Вайт. – Кто весь ущерб признавал? Кто уговаривал военное нападение на себя принять? Что, небось тоже скутер на космодроме стоял?

– Да делайте вы, что хотите! – покрасневший от обиды адвокат захлопнул свою папку для бумаг. – Да, стоял! И я же вас…

Он встал, и быстрым шагом вышел из зала.

– Заседание продолжается! – прокатился гул от удара гонга. – Я полагаю, подсудимые хотят сделать некое заявление?

– Да, Ваша Честь, – решился Атлантида. – Мы считаем нужным сообщить, что ни я, ни мой товарищ не являемся членами ордена Защиты Животных.

В зале повисла оглушительная тишина.

– Да, – подтвердил Рассольников. – Мы не состоим в ордене. Мы всего лишь путешественники, которые покинули терпящий бедствие космический корабль. Мы не умели управлять катером, поэтому были вынуждены пользоваться органами управления наугад. То, что во время полета над космодромом катер начал стрелять – это всего лишь досадная случайность. Мы готовы компенсировать ущерб. Прошу суд освободить нас из-под стражи, и как только мы вернемся домой, то немедленно переведем сюда необходимую сумму денег.

– Второй подсудимый согласен с этим утверждением? – поинтересовался судья.

– Да, – поднялся со своего места Вайт. – То, что мы вдребезги разнесли ваш космопорт, получилось совершенно случайно. Мы приносим свои извинения и готовы погасить ту часть ущерба, которая возникла по нашей вине.

– Обвинению понятна суть заявления? – повернул голову председательствующий.

– Да, ваша честь, – вскочили «черные». – Общественность в нашем лице считает необходимым отозвать ранее выдвинутые обвинения.

– На каком основании?

– Согласно данным подсудимыми показаниям, они вошли в атмосферу нашей планеты на боевом корабле, с управлением которым были совершенно незнакомы и в опасной близости от космопорта и населенного пункта город Верех стали наугад пользоваться имеющимися на катере органами управления, что привело к большому материальному ущербу, практически полному уничтожению космодрома Дубль. Обвинение обращает внимание, что подобное могло произойти и с самим городом. Поскольку подсудимые, по их собственному признанию, действовали «наугад», то только счастливая случайность уберегла Верех от приближения катера к его кварталам. Столь безалаберное отношение к своим поступкам, неспособность оценить последствия своих действий заставляет нас усомниться в разумности подсудимых. Я прошу суд снять все обвинения и оправдать подсудимых, поскольку они не являются разумными существами и не способны отвечать за свои поступки.

– Есть! – в первый миг путешественники не поверили своим ушам, а потом кинулись обниматься.

– Подсудимые! – повысил голос судья. – Вы согласны быть оправданными на этих основаниях?

– Да хоть тараканами называйте, – махнул рукой Атлантида, – лишь бы из клетки выпустили.

– Да, Ваша Честь, согласны, – более спокойно произнес миллионер.

– Прекрасно, – кивнул председательствующий, – поскольку стороны пришли к соглашению, суд считает возможным утвердить их договор. Подсудимые более не считаются разумными существами и ответственности за причиненный вред не подлежат. Слушанье дела о нападении на космодром «Дубль» закончено.

Судья ударил в гонг, символизируя этим жестом окончательность принятого решения. Миллионер и археолог закричали от радости и запрыгали на месте, размахивая над головой руками.

– В соответствии с Гражданским Кодексом Ершбика, статье двести четырнадцать об обращении с безнадзорными животными, – уже совсем другим, обыденным тоном продолжил председательствующий, – оба зверя должны быть отправлены на живодерню города Вереха. Если в течение двух недель владелец животных объявится, они будут переданы владельцу, с которого надлежит взыскать причиненный космопорту ущерб. В том случае, если владелец не объявится, животных надлежит забить, а стоимость выработанного из них мыла обратить в городскую казну. Судебное заседание объявляю закрытым!

Председательствующий ударил в гонг. Дверь за спинами осужденных распахнулась, ворвавшиеся внутрь полицейские с привычной ловкостью застегнули на шеях археолога и миллионера строгие ошейники с направленными внутрь шипами, намордники – и, не церемонясь, поволокли их за собой.

В общем-то, если смотреть беспристрастно, живодерня содержалась в безукоризненном состоянии. Длинный дощатый сарай метров двадцати в ширину и пяти в высоту, в котором в два ряда стояли клетки из стальных прутьев. Пол клеток также набирался из прутьев, в щели между которыми экскременты без задержек падали вниз, в алюминиевый короб, откуда тут же смывались водой. Все остальное пространство покрывал толстый, ежедневно подновляемый слой свежих опилок. Благодаря этому на живодерне пахло не застарелой грязью и говном, а свежеструганным деревом. Чистенькая, опрятная, ухоженная живодерня – если только осматривать ее снаружи, а не изнутри клетки.

Особенный оптимизм внушал пластиковый трос с крюками, медленно ползущий над головами узников. Время от времени к нему подвешивали за задние ноги кого-то из отсидевших свой срок обитателей, и несчастный, визжа и извиваясь, начинал свой неторопливый путь к мясницкому столу.

Если прижаться к прутьям у центрального прохода, и привстать на цыпочки, то виден и стоящий спиной к зверью живодер, и его стол. Когда очередная жертва подъезжает ближе, он сильным ударом ножа в шею вскрывает ей вену и отталкивает немного в сторону, чтобы кровь стекла в желоб. Затем ударами тяжелого мясницкого тесака перебивает конечности, прижимает их к тушке и сбивает получившуюся упаковку в горловину измельчителя. По сараю вкрадчиво расползается сытный чавкающий звук, от которого по коже бегут мурашки. Живодер прикидывает по весам количество получившегося фарша, после чего дает помощникам команду или цеплять к тросу очередную жертву, или отправляться на перерыв. В пищу местное зверье не годилось, зато на мыло – вполне, и живодерня работала каждый день, производя нужный всем и каждому продукт личной гигиены.

Осужденных привезли сюда сразу же после заседания. Четверо полицейских чуть не волоком протащили их до ближайшей клетки, сняли намордники, расстегнули ошейники и грубыми пинками загнали внутрь.

– Привет животным, – не удержался от прощания один из них.

– Ты совсем сбрендил? – с усмешкой подпихнул его в бок другой. – Со скотиной разговариваешь!

Конвоиры расхохотались и ушли.

– Значит, смертной казни здесь нет, сэр? – потер ушибленный бок толстяк, направился к дверце и подергал навесной замок. – Крепкая штуковина. С кодировкой и магнитной щелью. Если мы животные, то почему они нас просто на щеколду не заперли?

– Адвокат, сволочь, мог бы и предупредить, – поморщился Атлантида. Во время перевозки строгий ошейник довольно сильно разодрал ему шею. Вдобавок, от полученного пинка он ощутимо врезался плечом в прутья.