Георгий Бекесов - Антитерра (СИ) Страница 27

— И что же нам теперь делать? — недоумённо спросил Вегрейт, отойдя от стены и выйдя на середину комнаты.

— Для начала успокоиться, — ответил Меернод. — По крайней мере, я уверен, что никакой скрытой хунты или заговора в этом мире нет. Вот ответьте мне на вопрос, Кого в мире больше: дураков или умных?

— Дураков разумеется.

— Правильно и чего уж греха таить, не просто больше, а на порядок больше, взять хотя бы нас, относись мы ко второй категории, оказались бы в столь дурацком положении, — здесь он флегматично свернул газетку и отложил её в сторону. — Так что если у меня есть два объяснения чему‑либо и одно из них основывается на чьём‑то уме, а второе на чьей‑то глупости, то я всегда приму второе. Почти всегда.

Меернод встал с кровати и сделал несколько шагов по комнате.

— А нам‑то что делать, нам что делать, глупость умность… — заорал Вегрейт, указывая на себя.

Профессор подошёл и ребром ладони врезал бортмеханику между ног, тот схватился там руками, согнулся и еле удержался на ногах.

— Значит, что‑то там есть, а то из‑за ваших приступов паники, я стал предполагать иное, — произнёс Меернод. — А вообще на месте вас всех, я бы обзавёлся чем‑нибудь чем смог бы, в крайнем случае, моментально лишить себя жизни. Если я окажусь неправ, и нас схватят, то дальше будет просто море вариантов развития событий, но те, что предполагают участь лучше смерти, можно пересчитать по пальцам левой руки.

Тут же в дверь постучали. Все путешественники, кроме согнувшегося в нечеловеческой позе Вегрейта, и, похоже, ничего вокруг не замечавшего, посмотрели на вход.

— Войдите, — произнёс Валенрод.

В комнату вошли женщина — сопровождающий и ещё один мужчина. Они удивлённо посмотрели на Вегрейта, но Адриан тут же встал между ними и бортмехаником с улыбкой произнеся. — Вам что‑то нужно?

— Да, знаете, — крайне удивлённо смотря за спину командиру пришельцев, начала женщина. — У вашего государства есть флаг или герб, или ещё что‑то в этом роде.

— Разумеется, — со всё той же улыбкой ответил Адриан.

— Прекрасно, мы думаем, что будет неплохо, если флаг ваше республики, повесить на фасаде гостиницы рядом с флагом нашего города в знак дружбы и сотрудничества. Вы бы не могли рассказать, как выглядит ваш флаг, или где‑нибудь показать.

— Наш флаг, — задумался Адриан. — Архангел Михаил с мечом на чёрном фоне.

— Кто, кто?

— Командир, но это же флаг… — послышался из‑за спины голос Ольриса, но Адриан тут повернул голову и сверкнул волчьим взглядом.

— Я пришлю к вам Ольриса, он прекрасно рисует и, думаю, сможет изобразить, то, что вам нужно.

Гости вышли из комнаты, продолжая недоумённо смотреть на Вегрейта. Профессор сел обратно на кровать. Вновь повисла тишина.

— Но ведь это флаг Аквилона командир.

— Когда они это поймут, будет уже поздно. Так что, Ольрис, проверь винтовки, в случае если профессор прав, будем отстреливаться спина к спине, — скомандовал Адриан, добавив про себя. — Хотя спиной к спине здесь находиться никогда не помешает, а то у них тут водятся всякие.

Валенрод прошёл к окну, старый дом где он только что был всё ещё стоял на другой стороне улицы. Ему казалось, что всё произошедшее в нём ему просто померещилось, особенно та картина, на которой был изображён в своём парадном мундире, первый пожизненный диктатор Лавразийской Республики, Александр Ланарис.

Глава одиннадцатая. ЧЕМ ДАЛЬШЕ В ЛЕС ТЕМ БОЛЬШЕ ДРОВ

На следующее утро Адриан встал раньше всех. На часах было полвосьмого, и вся остальная экспедиция мирно дрыхла по своим койкам. Валенрод прошёл в гостиную, чисто номинально отделённую от спальни, потянувшись, зевнул, и подошёл к окну. Он одёрнул занавеску и посмотрел на улицу, надеясь увидеть тот самый старый дом с зеркалами, но к своему удивлению его не обнаружил, напротив гостиницы, там, где, Адриан был готов поклясться, только вчера стоял этот проклятый старый дом, находилась площадка заставленная машинами, или как это называли сами местные — парковка. Он прекратил мирно и безмятежно зевать, лицо его в один момент сделалось суровым. Валенрод открыл окно, высунулся и посмотрел направо и налево, но нигде дальше по улице не было видно домов ниже десяти этажей.

Лейтенант отошёл от окна, развернулся и прислонился к стене, сделал несколько глубоких вдохов пытаясь успокоиться. 'Дома просто так не исчезают, — подумал он, — значит, крыша начинает ехать у меня'. Он уже давно ожидал подобного, ещё на Терре он понимал, что ещё чуть — чуть и начнёт сходить с ума, а уж здесь сам Бог велел. Адриан вдруг ощутил невероятно странное, пронизывающее его как будто изнутри чувство страха, и он отчётливо понимал, что это страх перед самим собой. События вчерашнего дня вспоминались как сон, как дурной страшный сон. Сначала этот тип с козлиной бородкой, потом этот дом с зеркалами.

Он прошёлся по комнате, достал из ящика бутылку какого‑то местного пойла, и отхлебнул прямо из горла, при этом поморщившись. Жидкость похожая на какой‑то химикат обожгла глотку и внутренности, но намного сильнее, чем обычно это бывает от алкоголя. 'Может это всё от местной еды, — тут же предположил Адриан, — шут его знает, что эти сволочи добавляют в пищу, они ради денег хоть мышьяк, хоть цианид подсыплют, ну а тут может быть какая‑то дрянь от которой галлюцинации видишь'.

Валенрод присел и стал медленно прокручивать события вчерашнего дня. Единственным чётким событием, которое он хорошо запомнил, было то, как он перебегал дорогу и чуть не попал под машину. Он усмехнулся, подумал, как бы это было смешно, если б его там сбили насмерть, его лётчика истребительной авиации с десятками боевых вылетов за спиной, пережившего мировую войну, голод и террор Ланариса, в трёхстах миллионах вёрст от дома, убила бы какая‑то надменная курица на легковой машине. Он представил, как потом о нём будут говорить, обсуждая так же, как он обсуждал великих путешественников.

'- Значит он погиб во время экспедиции на Антитерру?

— Да.

— И что же? Их корабль разбился при посадке, или Валенрода сожрали дикие звери, а может он погиб в схватке со злобными инопланетными дикарями?

— Нет, когда он устанавливал контакт с инопланетной цивилизацией, в одном из их городов его случайно сбила машина, когда он погнался за каким‑то, как ему показалось подозрительным мужчиной'.

Валенрод потряс головой, словно отгоняя дурацкие мысли. Хотя теперь он задался вопросом, относительно того как же они живут тут с таким количеством машин. Вон на Терре по улице раз в полчаса трамвай или грузовик проедет, и так всё равно, кто‑нибудь нет, нет, да попадёт под колёса. А как же они тут живут, понятно, что светофоры, переходы и прочая предосторожность, но всё равно, когда машины сплошным потоком по улице идут, у них же тут люди сотнями должны гибнуть.

Он усмехнулся, подумав, что это было бы на руку Терранской цивилизации и облегчило бы вторжение. Мысли о вторжении внезапно нагнали на него тоску. Он вдруг подумал, что никогда не прикидывал саму возможность отправки сюда сколь — либо значительных сил. Антитерру от них отделяет триста миллионов вёрст, и то, если считать по прямой. И эти триста миллионов вёрст безвоздушного пространства защищают эту матриархальную цивилизацию лучше, чем любая оборонительная линия. Допустим, Ланарис сможет послать сюда дюжину ракет, но даже это потребует мобилизации половины ресурсов Лавразии, и это в условиях войны. К тому же сколько он сможет напихать в каждый корабль, ну человек двадцать — тридцать, и того около трёхсот человек, две роты. А население города не меньше миллиона, и что триста человек могут сделать против миллиона. Хотя в принципе, единственное сопротивление здесь может оказать лишь полиция, и та вооружена лишь дубинками. А остальные и вовсе смогут воевать разве что палками и камнями, да и вряд ли здесь смогут быстро организовать хоть какое‑то подобие ополчения. А полиция: с дубинками против инфразвуковых генераторов. Да, если подумать, у двух рот мог быть шанс, но проблема в том, что даже их доставить сюда непросто, а ждать даже такое вторжение придётся несколько лет, не меньше. Да и чего греха таить, шансов у них будет всё равно маловато, особенно в уличном бою. И здесь Валенрод решил, что раз отправлять войска с Терры проблематично, то поискать поддержки можно у местных мужчин, наверняка ведь им осточертел этот матриархат и при первой возможности они перейдут на сторону высадившихся лавразийцев, и поднимут восстание. С каждой минутой мысль о мятеже стала всё больше и больше нравиться Адриану, так он в последнее время уже начал бояться, что его экспедиции, в качестве разведчиков, после получения основных данных о местной цивилизации, будет нечего здесь делать и им придётся откровенно скучать до прибытия второго корабля. А здесь могла появиться реальная перспектива серьёзных мероприятий по созданию подполья и подготовки революции.