Алексей Ефимов - Путешествие вверх Страница 3

Анмай вздрогнул. Ему до боли хотелось вернуться туда… вновь встретиться с Айэтом… но вернуться в прошлое нельзя. Впрочем…

— Если уж возвращаться в прошлое, — задумчиво сказал он, — то лучше в самое далекое. Я предлагаю вернуться на наш Первичный Мир, на Эрайа.

— Вряд ли это будет разумно.

— Почему?

— Из координат, найденных вами на «Увайа», следует, что Эрайа сейчас в опасной близости от Стены Света. Не пройдет и года, как она сгорит.

— Тогда тем более стоит посетить её… в последний раз.

Повисло молчание. Анмай усмехнулся. Кто он, чтобы указывать пути восьми триллионам разумов? Есть ли он на борту «Укавэйры», нет ли, — это ничего не изменит…

— Мы согласны, — ответила машина. — Вряд ли там мы встретим что-то, с чем не сможем справиться. Возле любой из не-планет, — даже возле Девяти Миров, — такая вероятность существует.

— Можем ли мы спасти наш Первичный Мир?

— Да, — но лишь переместив его в другое место. Чтобы провести любой объект сквозь не-пространство, надо превратить четверть его массы в энергию. Найти дополнительную массу можно, но для Эвергета предельный размер зоны захвата, — двадцать миль, для Сверх-Эвергета, — сто миль. Мы просто не успеем произвести такое число установок и разместить их во всем объеме планеты. Даже если успеем, синхронизировать точки прибытия невозможно, — даже при минимальной дальности прыжка разброс составит тысячи миль для каждой установки. Но если и этого удастся избежать, при не-переходе всё живое на Эрайа погибнет. Двадцать две тысячи лет назад её биосфера уже погибла в миг квантового вырождения, но экипаж «Увайа» восстановил её. Мы тоже сможем это сделать, но к чему нам мёртвый шар?

— А можно вывести Эрайа через Туннель Дополнительности? Ведь для него нет предельного размера!

— Да. Но создать его сможет лишь Нэйриста, Строитель Туннелей.

— Забавно. Или за год мы найдем нужную для нашего проекта технологию, — или наш Первичный Мир погибнет. Перед нами открыто множество миров, — Файау, Церра, Шу-Шарра, Сурней… и несчетные, никому не известные миры… но сначала я хочу увидеть мир, породивший всех нас. Сколько это потребует времени?

— Поимка ближайшего крупного астероида, — три часа, заправка масс-приемников, — пять часов, зарядка накопителей, — полчаса, сам прыжок, — вообще ничего.

— Значит, около восьми часов. Пожалуй, хватит, чтобы выспаться, — Анмай зевнул. — Последний раз я спал сутки, — или десять тысяч лет назад.

— Мы разбудим вас, когда придет время, — машина отключилась.

Анмай коснулся браслета на левом запястье. Кресла ушли в пол, на их месте замерцала постель, — огромная подушка силового поля.

— Стоит ли так спешить? — спросила Хьютай. — Не-переход всего через девять часов после этого…

Он пожал плечами.

— Может, и не стоит. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Я вынесу всё, что вынесешь ты, если ты это имеешь в виду. Просто… мне кажется… если мы полетим к Эрайа… через год наша мечта исполнится.

— Ну и что? Мы же сами этого захотели. Глупо тянуть.

— Глупо, — она усмехнулась, отвернувшись к окну.

Анмай скинул одежду и с удовольствием растянулся на упругом воздухе. Хьютай присоединилась к нему. Силовая подушка свернулась вокруг них, словно одеяло. Они ещё с минуту повозились, потом сонно затихли. Обняв подругу и сонно глядя на звёздную бездну в окне, Анмай почувствовал, как одиночество, эта тоскливая затерянность, от которой сжималась кожа на спине, отступила.

Забавно, от каких пустяков зависят наши чувства, — подумал он. — Ведь мне не терпится выйти в Бесконечность, — и притом, я боюсь этого, боюсь своей мечты. Но стоит обнять столь же испуганную и растерянную любимую, — и всё кажется нам славным и интересным.

С этой насмешливой мыслью Анмай и уснул.

Пока они спали, прижавшись друг к другу, одна из звёзд на экране медленно росла, превращаясь в угловатую глыбу. Громадный, больше звездолета, монолит закрыл небо и застыл, покачиваясь в тисках силового поля. Затем вспыхнул ослепительный свет. По стенам каюты прошла беззвучная дрожь. Тысячи кубических миль железа и камня испарялись в огне главной тяги, разлетаясь плазменными облаками. Плазма билась в магнитных ловушках, и, скручиваясь смерчами, исчезала в питательных дюзах корабля. В окне танцевал огонь, по стенам каюты и лицам спящих бродили причудливые тени. Наконец, пламя погасло, и раскаленные останки, угасая, поплыли во мрак…

Через несколько минут пара уютно устроились в креслах, безмолвно рассматривая россыпи звездной пыли в окне. Скосив глаза на медленно растущую зелёную линию, — индикатор зарядки накопителей, — Анмай ощутил вдруг неожиданно сильное волнение. Всего через полчаса он увидит родину всего своего народа…

Хьютай думала о другом.

— Почему она нас послушалась? — спросила она. — Всезнающая общность с памятью миллиарда лет?

Анмай пожал плечами.

— Не знаю. Впрочем, если не хватает информации, нет лучшего решения, чем чисто случайное. И потом, там вряд ли найдется что-то, опасное для нас… — он замолчал, вспомнив о пережитом им всего девять часов назад.

Тогда он мало что не умер, — такое нелегко забыть. А вновь испытать это по своей воле…

Он усмехнулся.

Я ещё никогда не ощущал такой боли, но перенес её. Перенесу и сейчас. Но Хьютай… — Вэру встряхнул головой. Страх за неё был мучительней любой боли.

Перехватив его взгляд, она слабо улыбнулась.

— Не бойся. В этот раз мы не будем входить в безвременье.

Он улыбнулся в ответ, любуясь звездной пылью. Где-то там, за триста миллионов световых лет, затерялась система двух солнц. Вокруг меньшего плыли шесть планет, — родиной его расы была четвертая. Вторая звезда, впятеро массивней солнца Эрайа, была мертвой, черной дырой. Это сочетание солнц было уникальным, — нигде в космосе файа больше не встречали такого…

Вэру многое знал об Эрайа, — просмотрев записи корабля предков, мертвого уже двенадцать тысячелетий. Но увидеть всё своими глазами…

Он вспоминал увиденное вместе с Хьютай, пытаясь отвлечься, а зеленая полоса медленно росла, — энергия аннигиляции в ядре Эвергета, в сотни раз более мощного, чем солнце Эрайа, запасалась в накопительных кольцах, готовясь перенести корабль сквозь пустоту.

— Пусковой механизм Эвергета готов к работе, — сообщила «Укавэйра», когда линия доползла до края и погасла. — Внимание! Пуск через пятнадцать секунд. Хьютай, Анмай, удачи.

Анмай улыбнулся. Эта фраза была традиционной, неизменной в течение тысячелетий. Но последнее предложение…

— Удачи, младший брат, — повторила машина, и смолкла.

Это молчание тоже стало традиционным, — отсчет перед не-переходом был пыткой. Уже сейчас его мышцы невольно вздрагивали от ещё не пришедшей боли. Можно заставить сознание не чувствовать страха, но с рефлексами справиться куда труднее. А ведь это лишь четвертый его переход в не-пространстве! И ещё никогда он не ощущал так сильно напряжения Хьютай, её подавленного страха…

Анмай встряхнул волосами. Сможет ли он сейчас увидеть то, что видел девять часов назад, но так и не сумел запомнить и понять? И что это было? Что могут зафиксировать чувства за время, недостаточное, чтобы свет успел пересечь поперечник протона?

В этот миг «Укавэйра» бросилась в бездну света и тьмы.

Глава 2. Первичный мир

Воображение — презанятная штука. Иногда мне снится, как я возвращаюсь домой, в места, где был очень счастлив в три или четыре года. Они совершенно непохожи на те, где я в те годы был в реальности, но их реальность — куда плотнее и ярче настоящей. Я не могу представить себе большего удовольствия, чем попасть в такой сон — на самом деле.

Прыжок всё же застал Вэру врасплох, хотя он и ожидал его. Он словно взорвался изнутри, всё тело пронзила невыносимая боль… И Анмай понял, что прыжок окончен, — слишком быстрый, чтобы он успел что-то заметить. Он инстинктивно сжался в комок, ожидая, когда боль утихнет, и рассеется мятущийся перед глазами свет.

Всё прошло неожиданно быстро, — «Укавэйра» уже приноровилась к здешней физике, и этот не-переход оказался куда более удачным.

Анмай с трудом выпрямился. Мышцы подчинялись с трудом, перед глазами всё плыло, но по сравнению с пережитым недавно он дешево отделался. Традиционные слова «Укавэйры» показались неожиданно чёткими:

— Поздравляем с прибытием. Всё прошло успешно, корабль не получил повреждений. Изучение системы Эрайа уже начато.

Анмай взглянул на экран. Среди дивных россыпей звёзд сияла одна, очень яркая, — солнце Эрайа. Её свет заставил его сердце неожиданно сжаться.