Андрэ Нортон - Звёздная стража [= Звёздный легион; Наёмники Галактики] Страница 34

Но ужаснее всего была постоянная тишина. Она окутывала Кану толстым отупляющим одеялом и нервы его напрягались. Он расхаживал взад и вперед, пытаясь утомить себя физически, чтобы уснуть и хоть несколько из бесконечных часов провести в забытьи. Это была ловушка, из которой не было выхода. И, что хуже всего, он знал, что однажды наступит момент, когда высвободившийся демон — страх — победит и овладеет его мозгом.

Мир сузился до размеров этой камеры без окон и двери, упрятанной где-то глубоко в основании Прайма. Аппаратура камеры функционировала автоматически. Кану могли забыть, оставить на многие годы, а свет продолжал бы загораться и гаснуть в соответствии с каким-то диким расписанием, заложенным в машину… Даже когда пленник умрет…

Он пытался заставить себя думать о чем-нибудь другом. Если бы у него была информационная катушка или письменные принадлежности… Но с таким же успехом можно мечтать о свободе. Кана не знал даже, осужден он или же только дожидается суда.

Хансу ошибался, считая, что подземные ходы Прайма неизвестны официальным военным. В арестовавшей их группе находился посредник ВП.

Сдаться пришлось без сопротивления. Последний раз он видел мастера лезвия, когда их разделили перед допросом. Ветеран выглядел плохо.

Специалисты по допросам не были грубы. Давным-давно исчезнувшая необходимость в пытках была заменена наркотиками, которые хорошо развязывают языки упрямым пленникам. И Кана знал, что выболтал все секреты своей жизни любому желающему слушать. Пришел он в себя уже в этой камере, раздетый до брюк, и с тех пор здесь и оставался.

Чтобы как-то отвлечься, Кана начал сам себе намечать задания, вспоминая после каждого приема пищи все детали курса Экс-Тии.

— Закатан, — произнес он медленно, стараясь придать голосу специфический свист, — планета земного типа. Суша представлена главным образом архипелагами островов. Самый большой остров — Зородал, Крепость Зородала была основана во времена полумифического правления пяти королей, теперь почти легендарном периоде. Археологические раскопки подтвердили некоторые легенды и доказали, что на одном и том же месте сменилось по крайней мере десять цивилизаций, причем между падением одной цивилизации и возвышением другой проходило тысячелетие. Закатане — раса рептилий, родственных земным ящерам. Протяженность их жизни во много раз превосходит человеческую. Они не агрессивны, чрезвычайно поглощены историческими исследованиями и дают много известных историков и философов…

Раздавшийся резкий щелчок заставил Кану вздрогнуть. В стене перед ним открылась ниша. В ней лежал мундир. В стене передним открылась ниша. В ней лежал мундир. Но мгновение Кана похолодел, потом схватил мундир, опасаясь, что все это — мучительная иллюзия.

Полный комплект обмундирования… мечника третьего класса! Когда Кана начал одеваться, руки его все еще дрожали. Освобождение… По крайней мере — из камеры. Но что впереди? Суд? Возвращение на службу? Или…

Не хватало только меча — ножны на поясе оказались пустыми. И ножа Милосердия нет…

Когда он уже застегивал ремешок шлема, стена беззвучно сдвинулась. Кана шагнул в коридор, где его уже ждали четверо конвоиров. В голове мелькнула шальная мысль — стоит ли гордиться таким эскортом? И пошел, понимая бесполезность расспросов.

Лифт мчался сквозь этажи штаб-квартиры Управления и, наконец, выпустил в широкий коридор. Фрески, изображающие чужие миры, где сражались орды и легионы, чередовались с окнами, через которые Кана бросил первый взгляд а землю с тех пор, как был арестован. Насколько он мог судить, было утро. Внизу лежал залив, переходящий в море. Предания гласили, что древние руины, на которых был возведен Прайм, некогда являлись предместьем огромного города, покрывавшего до атомных войн весь остров у залива.

Меж зданий летали тяжелые коптеры — все выглядело так же, как и в тот день, когда Кана впервые прибыл в Прайм и получил назначение в орду Йорка.

Но охранники не дали ему времени любоваться видом, открывающимся из окна, или философски обобщать прошлое. Его быстро провели в приемное отделение, где уже ожидал трибунал. Кана чуть не присвистнул. Большие Медяки, возможно, самые высокие!

Трое из четырех советников штаба, Галактический Посредник и офицер Галактического Патруля, командир субсектора, судя по знакам различия.

Кана напрягся. Какое право имеют эти чужаки судить его? Он был уверен, что сможет опротестовать это и будет поддержан Кодексом службы. Но, желая выиграть время, отдал честь и доложил согласно правилам:

— Кана Карр, мечник третьего класса, назначенный в орду Йорка, место службы — Фронн.

Хансу… Где Хансу? Неужели их будут судить порознь? Он был уверен, что сможет опротестовать это, если добиться разрешения переговорить с мастером лезвия. Потому что он только сейчас сделал ошеломляющее открытие: один из офицеров, смотревших на него, был Маттиас, тот самый Маттиас, который, по мнению Хансу, был бы их защитником, сражался бы на их стороне, если бы они сумели добраться до него.

Лица офицеров были бесстрастны, но Посредник ВП, арктурианец, ярко-алый с золотом плащ которого резко контрастировал с серо-зелеными мундирами землян, нетерпеливо ерзал в кресле, как бы желая ускорить процедуру, но в то же время не решаясь указывать. Другой чужак, офицер Патруля, явно скучал.

Потом Кана увидел то, что лежало перед старшим офицером — меч арча. Это был ответ на один из его вопросов — он вызван сюда для объявления приговора. Приговорили, даже не дав возможности высказаться в свою защиту. Но… как они могли? Ведь он рассказал правду! Эти люди должны были знать об убийстве на Фронне, о страшной сцене у патрульного крейсера, знать так, как будто сами были свидетелями всего этого. Как они могли?

— За неразрешенный контакт с расой Экс-Тии, — начал старший офицер, — за дезертирство с места службы, за кражу крейсера, принадлежавшего Галактическому Патрулю, вы, Кана Карр, мечник третьего класса, арч, отныне не пригодны к службе в космосе. Вы лишаетесь всех званий и привилегий службы и на весь остаток жизни приговариваетесь к работе в одном из рабочих отрядом.

Врожденная дисциплина заставила его выслушать приговор до конца. Рабочий отряд до конца жизни — это почти рабство. В нем нарастал холодный гнев. Он ответит этим дьяволам, с их отмороженными лицами! Он скажет им несколько правдивых слов!

И сейчас, немедленно!

Когда Кана заговорил, то обратился не к старшим офицерам, а непосредственно к Посреднику ВП:

— Я узнал ваше истинное лицо, — медленно произнес он сквозь стиснутые зубы. Кровь древних малайцев, устремляющихся в битву, размахивая свистящим боло, была разбавлена представителями других, более миролюбивых рас, но оставалась в нем и заговорила только теперь… — Пока вы еще можете заставить землян повиноваться вашей воле. Но когда-нибудь заплатите за это!

Белое лицо арктурианина не изменило выражения, только сидел он теперь неподвижно, длинные глаза сузились в щелки, как у хищника, следящего за добычей.

— Как долго, — переключил Кана внимание на землян. — Как долго вы сумеете скрывать такие происшествия? Вы знаете, что они сделали с нами там? Я… — Он замолчал, дожидаясь пока полностью совладает со своим голосом. — Я дал Милосердие Дэки Миллсу, выслушав его рассказ. И все вы знаете, что именно он мне рассказал! Считается, что мы — бойцы, наемники, продающие свое искусство другим. Но теперь пришла пора сражаться против убийц!

Последние слова он бросил прямо в лицо арктурианину и офицеру Патруля. Он еще пытался выбирать слова, унять сводящий с ума гнев… Но затем настроение его изменилось. Зачем ему разговаривать с этими бесчувственными судьями, когда настоящее его желание — броситься на арктурианина и ощутить под кулаками его дряблую плоть? Что пользы говорить? Слова ничего не изменят, не нарушат спокойствия этого изменника Маттиаса.

Кана отдал честь и повернулся к ожидающим его стражникам. Неужели его снова отведут в подземную камеру? Или попытаться… Что значит «попытаться»? Бежать! Бежать на обратном пути!

Хансу… Если Кану приговорили к пожизненным работам, то начальнику лезвия должен быть вынесен смертный приговор. Как он ошибался в Маттиасе, в своей вере в будущее!

Его отвели к лифту, и доставили не в камеру, а в маленькую комнатку рядом со входом в здание: он был уверен в этом, так как мимо непрерывно сновали в обоих направлениях солдаты. И оставили одного, если не считать часового у двери. Оставили ждать…

Ждать?

Нет, действовать!

18. Нет стражей у звезд!

Кана старался оценить ситуацию.

Он в мундире. Не хватает лишь оружия. Если бы не часовой, он мог бы просто выйти из комнаты, смешаться с толпой в зале и покинуть здание, прежде чем поднимется тревога. Значит нужно решить проблему часового.