Jamique - Дарт Вейдер ученик Дарта Сидиуса Страница 34

Можно умирать от страха. Может горло перехватывать от отчаяния. Можно быть готовым к смерти. Именно эта решимость крепла в Лее, как в горле комок. Палпатин поставил ей такое условие? Хорошо. Пусть. Жить ей незачем. Игрушкой в его отвратительных старческих руках она не будет. Он хочет, чтобы она умерла? Она умрёт. И пусть он не думает, что ей будет страшно. Страх свойственен только первой стадии. Когда ещё не знаешь, что тебя ждёт. Когда ещё надеешься. Но теперь, взглянув в его изменившие свой цвет глаза – древнее зло, тлен и дурная вечность – она знала, что надежды нет. Она умрёт. Она готова.

Она была готова ещё час. Но никто не пришёл. Никто не потревожил.

Можно ненавидеть, можно умирать. Но когда не умер – раньше или позже, но тело захочет пищи. И после нескольких дней в полевых условиях, после боёв, плена, камеры – оно захочет в душ.

Маленькие, бытовые, совсем не героичные мелочи. Грязь, пот, усталость… Для неё, выросшей на цивилизованном Альдераане, это было хуже всего. Из-за своего сложения и особенностей организма она могла обходиться без пищи довольно долго, даже о ней забывать. Самое яркое впечатление от определённого куска детства – она, плотно сжавшая губы и отворачивающая лицо от ложки с кашей. Тётя пытается накормить её завтраком, а маленькая девчонка, растрёпанная, тогда с короткой стрижкой, больше напоминающая мальчишку, смотрит за окно, на солнце и зелень: сбежать! Через придворцовый парк, кубарем по косогору, к друзьям. И бегать с ними до ночи, пока за маленькой, вымазанной, пятилетней наследницей альдераанского престола не будет послана куча дроидов под предводительством одной из её тёть…

Лея сухо усмехнулась. Нет того косогора. И придворцового парка нет. И друзей детства из окрестных мест. Их матерей, которые поили соком их ораву, ворвавшуюся после игр. Один миг. Женщина отворачивается от накрытого стола, смотрит в окно сквозь прозрачные занавески, там к дому бегут её дети, а потом вспышка – и всё…

Ветер и солнце.

Лея сжала виски и удержалась от того, чтобы заплакать. Хватит уже. Наплакалась.

И всё-таки тело невыносимо чесалось, и от него исходило то липкое, противное ощущение, от которого, и только от него, Лея страдала больше всего на протяжении всей своей кочевой жизни.

Ладно. Раз уж они не сразу собираются её убивать, она не доставит им такой радости и не будет ходить немытая, нечёсаная и с голодными глазами.

Лея решительно зашла в душевую.

А когда вышла из неё, завернувшись в махровое полотенце, поскольку одежду тут же пришлось засунуть в машину для чистки – в комнате за накрытым столом сидела та самая женщина. Мара… Джейд?

Принцесса от неожиданности остановилась.

- Присаживайтесь, ваше высочество, - домашним и мирным тоном сказала та. – Придётся нам какое-то время терпеть общество друг друга. Приказ императора, - она пожала своими точёными плечами. – Да, а чистая одежда – вон, - она кивнула на стул. Я заказала.

Лея молча и быстро переоделась. Одновременно она искоса наблюдала за своей гостьей-надзирательницей. В той не было прежней агрессии. Покой.

Убранные назад рыжие волосы были стянуты тугим узлом. Яркое лицо. Зелёные глаза. Прекрасная фигура с плавными движениями хищника. Она красивая, подумала Лея угрюмо. Очень красивая. И очень опасная. Интересно, что их связывает с императором, помимо одарённости?

Раз ей дали шанс и оставили на время в покое, то следует этим шансом воспользоваться. Надо разузнать…

- Значит, - Лея застегнула последнюю пуговицу и повернулась лицом к своей тюремщице, - меня пока раздумывали убивать?

Голос её звучал насмешливо.

- Император счёл, - ответила Мара, - что вы не сможете сделать сознательный выбор, поскольку лишены правдивой информации о нашей стороне. Поэтому в мою задачу всходит сопроводить вас в Центр Империи и ознакомить в общем и целом с тем, что мы из себя представляем.

- Вы?

- Мы. Имперцы. Ситхи. Те, против кого вы боролись всю жизнь.

Лея насторожилась. В голосе у женщины не было подвоха. Кажется, она говорила правду. Но почему?

- Вам не удастся меня переубедить, - сказала она.

- Ваше высочество, - ответила Мара, - в мою задачу не входит вас переубеждать. В мою задачу входит лишь ознакомить вас с той стороной, о которой вы до сих пор имели весьма смутное представление.

- Ну да, смутное, - усмехнулась Лея. – Я гостила на вашей первой Звезде.

- А теперь гостите на второй, - невозмутимо ответила Мара. – Впрочем, понимаю, что на первой вам вряд ли понравилось. Не хотите присесть и перекусить?

Лея угрюмо посмотрела на стол. Есть ей до сих пор не очень хотелось. Но скоро захочется. А потом она просто ослабнет. Она кивнула и села за стол. То, что она ела, не имело значения. Значение имел только странный диалог, который они вели. Лея не чувствовала в сидящей напротив неё женщине агрессии. А она обычно знала настроение тех, кто говорил с нею.

Лея задумалась и не донесла ложку до рта. А ведь похоже, Люк был прав. Форсьюзерство и у неё в крови. Только она никогда не думала об этом.

Мара с любопытством смотрела на неё. Лея быстро изменила застывшую позу.

- Я хочу сказать, - произнесла она, - что на первой Звезде я уже имела честь познакомиться с лучшими представителями высшего командования Империи.

- С Таркиным, что ли? – усмехнулась Мара.

- И с Вейдером.

Мара как будто не слышала её ответных слов.

- Таркин не был лучшим, - сказала она. – Он был умён, честолюбив, хитёр и жесток. Но лучшим он не был. Держать в кулаке звёздные системы – его идея. Презрение ко всем, кто не достиг его уровня – его характер. Органическая ненависть к одарённым, доходящая до отвращения – его мания. Он собирался организовать собственную империю. Во главе с диктатором Таркиным. В ней мало кому предполагалось достойное место… - она хмыкнула. – Например, чисс Траун там не предполагался вообще. Император, конечно, не сама доброта, - принцесса чуть не подавилась, потому что женщина эта произнесла вслух язвительную фразу, которая через секунду была готова сорваться с её языка. – Политик вообще редко бывает добрым. Но его ум и его природное превосходство над остальными позволяют ему мыслить гораздо более широко.

Лея полуоткрыла рот, а потом сердито сжала губы. Она не ожидала от этой… Руки таких слов. Впрочем, она тут же нашла им объяснение. Она сама сказала: приказал император. Естественно, этот старый паук дал соответствующие инструкции. Создать определённое впечатление. Якобы о том, что подчинённые Палпатина могут столь свободно рассуждать о нём.

Хорошо, не свободно. Но в таком тоне.

Она обнаружила, что Мара внимательно следит за ней.

- Я ваша ровесница, - сказала внезапно она. – Мне тоже двадцать три года. Я родилась примерно в одно время с вами – в первый год Империи. На Корусканте.

- Вам повезло больше, чем мне, - усмехнулась Лея. – Как я понимаю, моей матери пришлось меня рожать в условиях, которые для этого мало подходили…

- Ваша мать предала вашего отца, - ответила рыжеволосая женщина спокойно. – Она заслужила свою смерть.

- Не вам судить!…

- Почему же?

- Что вы помните о своих родителях?

- А что вы знаете – о своих?

Лея сердито смотрела на женщину перед собою.

- Тем более, - добавила та, - что вы знаете о моих родителях?

- Скорей всего то, что у них вас отобрали, когда вы были ещё младенцем! – с отвращением сказала Лея. – Раз ваш… паук не уничтожал форсьюзеров, а подгребал к себе, значит, он таскал детей из семей…

- Как до него джедаи.

Лея замолчала. Упрямо наклонила голову.

- Джедаи спрашивали позволения у родителей.

- А если те отказывали? – насмешка мелькнула в зелёных глазах.

- Они оставляли детей в покое.

- Кто это вам сказал? – насмешка перешла в ямочки на щеках. Мара улыбалась.

- Так говорится в истории Ордена.

- Принцесса, историй много. Каждый сочиняет свою.

- Спасибо за философию! – сердито ответила Лея. – Так просветите меня, раз я ничего не знаю!

Женщина подумала.

- Говорить о глобальных вещах долго, - сказала она. – Я лучше расскажу вам о своих родителях. Вы совершенно правы, ваше высочество. Это было время, когда одарённые уничтожались. Так говорила пропаганда. О том, что мой… паук берёт их себе и для себя воспитывает, знал только он и Вейдер. Таким образом, когда моим родителям было в роддоме сообщено, что девочка, произведённая ими на свет, имеет в крови много мидихлориан, те перевозбудились…