Тайна пятой планеты - Борис Борисович Батыршин Страница 56

— Ещё разгляди этот пик… — ворчливо отозвался Шарль. В самый пепел лезем, не видно ни зги! Ну да уж ладно, как– нибудь…

Он перехватил поудобнее рога штурвала.

— Приготовься, сейчас будет трясти всерьёз! — и толкнул штурвал от себя, прежде чем Дима успел удивиться: «а раньше что, шуточки были?..»

Звук пришёл сверху, по ущелью. Поначалу девушки решили, что это очередное извержение и заметались в поисках укрытия (к скалам приближаться было нельзя в опасении камнепадов) но вскоре стало ясно, что к тектонической активности этот гул, напоминающий звук реактивного самолёта, отношения не имеет. Они уставились в небо, силясь разглядеть что-нибудь в затягивающих его облаках вулканического пепла, но успели заметить только какой-то объект, стремительно пронёсшийся над ущельем и скрывшийся за противоположным склоном. Потом звук изменил тон, в нём появилась отчётливая пульсация, и загадочный объект появился снова. Тёмный, угловатый, с короткими, загнутыми на концах вверх крылышками и какими-то бочонками по бокам, на торчащих из корпуса кронштейнах, он завис над ущельем в самом широком месте на двух огненных столбах и стал, покачиваясь, спускаться. Из «брюха» выдвинулись три короткие лыжи — на них аппарат и опустился, подняв огромную тучу пыли. Девушки переглянулись — и, не сговариваясь, бросились к неожиданному гостю.

Боковые иллюминаторы, как и лобовое стекло кабины, почти сплошь залепили пыль и пепел, и всё же Дима сумел разглядеть бегущих к планетолёту девушек. Трое, европейки, в истрёпанной одежде, они подпрыгивали, размахивали руками, кричали — внутрь, в кабину не проникало ни звука. Секундой позже он узнал одну, затем и другую и охнул от удивления.

— Шарль, это же Влада Штарёва — помнишь, она с вами в «Астре» был?

Француз приник к почти непрозрачному иллюминатору и выругался.

— Точно, её потом выставили из-за той истории с учебной тревогой!

— А вторая Мира, скрипачка, она ещё была на «Лагранже» прилетела на Тихо Браге’, вместе с Юркой и Лёшей Монаховым. Но откуда они здесь?

— Понятия не имею! — Дима пожал плечами. — Откроем, впустим?

— Нет, нельзя. — Шарль помотал головой. — Тут и так не развернуться. И потом — ты что, собрался их с собой тащить?

— Предлагаешь оставить здесь? Сам же слышал — ожидается сильнейшее землетрясение, ущелье может завалить, и тогда им точно крышка. А с нами — хоть какой, а шанс!

— Ну, не знаю… — Шарль попытался почесать переносицу, но не смог, помешал гермошлем. — Сколько времени до старта?

— Двенадцать с половиной минут, если с орбиты не поторопят.

— Тогда впускай. — решил француз. — Время есть, объясним им насчёт рисков, пусть сами решают, в конце концов!..

Дима кивнул — в решении Миры, да и Влады, отличавшейся отчаянным характером, он нисколько не сомневался.

— Только устраивать их будешь сам! — торопливо добавил Шарль. — И объяснять, как «Скворцы» натягивать, у меня и без того дел хватает!

— Это каких же, интересно? — осведомился Дима, берясь за запорный штурвальчик внешнего люка. Вроде, сидим, пока ничем не заняты, времени ещё вагон. А со «Скворцами» они и сами разберутся — Влада проходила вместе с вами обучение, да и Мира бывала во Внеземелье, имеет опыт…

Шарль уже не слушал — он с сосредоточенным видом терзал верньеры настройки рации. Динамик отзывался на его усилия треском и завываниями…

— Ещё сорок секунд… — пробормотал француз. — Корабль– транслятор окажется точно над нами, стены ущелья не будут мешать прохождению сигнала. А ты чего встал, впускай скорее!

Дима кивнул и в несколько оборотов отдраил люк. Высунулся, махнул девушкам рукой и сбросил лёгкую алюминиевую лесенку. Первой в кабину поднялась Мира узнала, кинулась на шею и сделала попытку расцеловать, но помешал всё тот же гермошлем. Дима осторожно высвободился из её объятий, помог подняться второй девушке — он припомнил, что вроде, видел её на плакатах трио, на станции «Гагарин», — а потом и Владе. Но, прежде чем он успел сказать гостьям хоть слово, Шарль вскинул руку, требуя тишины. Сквозь какофонию помех пробивались отдельные фразы:

— У вас… трёх минут… извержение… ущелье завалит… старт!

— Слышали? — Он повернулся к гостьям. — Всё, объяснять некогда. Дим, приготовься, стартовать будем на бустерах. А вы он повернулся к девушкам, — натягивайте гермокостюмы, они сзади, в аппаратном отсеке. Гермошлемы, чемоданы жизнеобеспечения — в общем, по полной программе. Справитесь?

Мира и Влада торопливо закивали. Соня испуганно переводила взгляд с подруг на Шарля и обратно — её веки набухали слезами.

— Вот и ладно. — Шарль посмотрел на часы, встроенные в приборную панель. — На всё про всё у вас полторы минуты, потом взлетаем, успеете или нет. И ухватитесь покрепче за что– нибудь — трясти будет немилосердно.

VI

— Как дела, Юджи-бой?

Механик, к которому он обращался Стив, поднял взгляд от разобранного поворотного блока дюз, нашёл босса и показал оттопыренный большой палец. Говорить ему было непросто распухшие, напоминающие оладьи губы, с трудом пропускали осмысленные звуки. Вообще вид у старшего механика группы был более, чем предосудительный: роскошный, начинающий уже чернеть, фингал налился у него под левым глазом, свёрнутый набок нос украшен пластиковой нашлёпкой. Да, японец– астроном, с которым он повздорил вчера в кают-компании, не пожелал, несмотря на мирную профессию и субтильную внешность, изображать боксёрскую грушу. Дьявол их разберёт, этих япошек — с виду дохляк, соплёй перешибёшь, а потом выясняется, что это мастер боевых искусств с чёрным поясом…

Как и Стивен, Юджин был по происхождению ирландцем, только не из Канзаса, а из Бостона. Характером он отличался неуживчивым, и всегда готов был пустить в кулаки, размерами мало уступавшими кувалде. Как, например, во время позавчерашней стычки — и надо было механику потребовать, чтобы астроном заменил в музыкальном автомате какие-то восточные завывания на свой любимый рок-н-ролл! В результате — сломанная челюсть астронома, разбитый вдребезги музыкальный автомат, три сломанных стула. Хорошо хоть Стивен успел вовремя вмешаться, не дал ирландцу покалечить ещё двух коллег пострадавшего, сделавшего попытку ввязаться в драку… Происшествие запросто могло закончиться для механика карцером (имелось на «Фубуки» и такое) но у двух из четырёх «омаров» очень вовремя обнаружились поломки, и капитан Йошикава вынужден был отложить наказание. Бостонец кроме буйного нрава славился тем, что мог разобрать и собрать любой «омар» с закрытыми глазами, а француз Гарнье, которому не смел возражать даже японский капитан, кровь из носу требовалось держать все наличные буксировщики в постоянной готовности. Впрочем, механик уже получил своё — будет с другой раз думать, прежде чем затевать свару. Хотя — именно сейчас это очень даже кстати…

— Я