Генри Олди - Волчонок Страница 59

Усыпляют бдительность, подумала Н’доли. Что ж, подыграем.

— Мы знакомы?

— Мы, можно сказать, коллеги. Работаем на «Грядущее». — Женщина сделала один, точно рассчитанный шаг. Серебристый отблеск упал на ее лицо. — Меня зовут Юлией. Юлия Руф, к вашим услугам.

Высокий лоб. Черные, как смола, волосы гладко зачесаны назад. На висках — спираль локонов. Эталон помпилианской красоты — огонь во льду. Разница в возрасте если и чувствовалась, то не в пользу Н’доли. Она была шапочно знакома с госпожой Руф: встречались пару раз в центре. Кто в «Грядущем» не знал Юлию Руф, первого помпилианского коллантария?

Неужели Юлия, лишенная расового статуса, работает на имперскую контрразведку?!

— Извините моих друзей, — госпожа Руф развела руками, — за небольшое представление. Господа офицеры питают слабость к театральным эффектам.

— Если мы испугали вас…

Из лимузина вышел бритый наголо мужчина средних лет, в светлой рубашке и брюках. Он коротко, по-военному, поклонился:

— Я прошу прощения.

У Н’доли отлегло от сердца. Полковника Тумидуса она знала лучше. Случалось, полковник захаживал в гости к отцу Н’доли.

— Готов искупить вину! — Полковник щелкнул каблуками, словно на нем были не сандалии, а сапоги. — Если, конечно, у вас нет других планов…

Делая вид, что колеблется, вудуни отступила от мобиля. Ее не преследовали, не хватали, не тащили обратно. Н’доли расстегнула сумочку. Пальцы нащупали коммуникатор. Вот он, сенсор тревоги. Одно касание… Никто не двинулся с места, чтобы ей помешать. Н’доли перевела дух и вынула руку из сумочки. Сердце колотилось в груди, как после долгого заплыва, но в дочери Папы Лусэро уже проснулось любопытство.

— Чем обязана такой чести?

Юлия по-птичьи склонила голову. На лице помпилианки читалась уверенность: мы уже едем в ресторан. Мы просто кокетничаем, ломаем комедию, чтобы наше согласие выглядело милостью, одолжением, а не сдачей крепости.

— Нам есть о чем поговорить, биби Шанвури, — сказала она.

И любопытство победило.

«Эта королева права, — с легким раздражением отметила Н’доли, ныряя в салон. — Я сама согласилась. Добровольно…»

Мобиль тронулся с места.

В ста метрах от лимузина, скрыт тенью деревьев, стоял «Скарабей» эконом-класса. В его тесной кабине переглянулись два человека. Тот, что сидел на пассажирском сиденье, моргнул — фасеточный глаз сменил режим восприятия.

— Ты что-нибудь понял?

— Нет.

— Кто это был? Наши?

— Не знаю. Почему нас никто не предупредил?

Они говорили на помпилианском.

— Надеюсь, вы не вегетарианка, милочка?

В том, что сама Юлия — хищница, не было ни малейших сомнений.

— В еде у меня нет предрассудков.

— Замечательно! Мы с вами найдем общий язык. Рекомендую зайчатину под соусом гарум из макрели…

С небрежностью, выказывающей большой опыт, Юлия пролистала меню — увесистый том, отпечатанный на тонированной бумаге, в переплете из телячьей кожи. Н’доли огляделась: она впервые была «У дядюшки Марция». Ресторан — скорее элитный клуб, с входом по карточкам — прятался в тихом центре, сторонясь буйства ночной жизни и сияния рекламы. Приглушенный свет, минимализм старомодного интерьера, отдельные кабинеты. Живая обслуга — и, судя по всему, цены первой звездной величины.

— Пока несут основное блюдо, возьмем соленых улиток. Их тут чудесно солят, с оливками и сыром.

— Полагаюсь на ваш вкус.

— На вкус Юлии можно положиться, — серьезен, как на совещании Генштаба, подтвердил полковник Тумидус. В кабинете они были втроем. — Вина? Чего-то покрепче?

— К улиткам пойдет белое. К зайцу — красное. — Юлия размышляла вслух. — Я за золотую середину. Розовое сухое «Аттенато», Гай. С виноградников моего отца.

— Хорошо.

— Тогда я зову официанта.

Госпожа Руф позвонила в серебряный колокольчик. Официант — черная рубашка, белый жилет — возник в кабинете. Юлия продиктовала заказ: зайчатина для Н’доли, фрикасе из мурены — для себя, улитки — всем. Полковник, как мужчина, заказал вино для дам. Свой интерес Тумидус тоже не забыл: свинина с миндалем, тушенная в хмельном меду, и графинчик тутовой водки. Вино, водка, улитки и хлеб — пышный, еще горячий — объявились на столе через минуту. Наполнив бокалы, официант испарился.

Юлия включила конфидент-поле:

— За нашу вторую родину! — Она подняла бокал. — За Китту!

Вкус у вина был изумительно свежий. «С виноградников моего отца», — вспомнила Н’доли. Она бы дорого дала за возможность бросить такую фразу — мимоходом, как что-то малозначащее.

— Полагаете, я слишком пафосна? Играю на вашем патриотизме? — Яркие губы Юлии улыбались, но глаза оставались серьезными. — Родина отреклась от нас. Да, это несправедливо. И что? Забыть родину трудно. Скажу больше: невозможно. Она всегда первая, даже в изгнании. А Китта — вторая.

Полковник кивнул.

— Вот и ходим к дядюшке Марцию…

Юлия умолкла, задумчиво изучая улитку, насаженную на тонкую двузубую вилку. Она вертела улитку и так и этак. Казалось, деликатесный моллюск полностью завладел вниманием госпожи Руф. На миг Н’доли ощутила себя улиткой на вилке. Ее рассматривали с холодным интересом исследователя перед тем, как отправить в рот.

— Уютный ресторан, — сказала вудуни. — Тут все аутентично?

— Более чем. Маленький кусочек Помпилии, откуда нас не гонят. А вокруг — целая планета, которая нас приняла. Чувствуете разницу? Приняли — и не гонят. Всего лишь не гонят… Я не привыкла оставаться в долгу, милочка. У меня есть подарок для вас.

— Для меня?

— Для вас. Мы ведь коллеги? Делаем общее дело. Считайте, что подарок и для вас лично, и для центра. А в перспективе… Впрочем, не будем лететь впереди звездолета.

Последняя фраза в устах помпилианки-коллантария прозвучала тонкой издевкой. Уж кто-кто, а Юлия Руф, выйдя в «большое тело» коллективного антиса, могла играючи лететь впереди любого корабля!

— Не буду скрывать, — продолжила Юлия, съев наконец улитку, — что этот подарок в перспективе может пойти на пользу и нам. В выигрыше будут все. Увеличение числа действующих коллантов — одна из главных задач «Грядущего». Вы согласны?

— Да.

— Не буду больше томить вас прелюдиями, милочка. Вам известно, что такое «корсет»? Иными словами, «координирующая сеть»?

Н’доли стоило большого труда не вздрогнуть. Она выпила вина, не спеша с ответом. Информация по большому счету открытая. Вряд ли кто-то поверит, что межрасовый генетик, работающий с коллантами, никогда не интересовался особенностями помпилианского клейма.

— Известно. Ослабленный вариант клейма. Применяется для ступенчатого иерархического управления в вашей армии. Для улучшения координации действий частей, подразделений и отдельных бойцов.

— Вы знаете «Уложение о родах войск…»? Оно, между прочим, «для служебного пользования»!

Похоже, Н’доли удалось удивить полковника Тумидуса.

— Спецслужбы Помпилии плохо работают. — Вудуни щелкнула ногтем по бокалу, слушая тонкий звон. — Наберите запрос в вирте. Ваше «Уложение…» лежит в открытом доступе.

— Р-р-растяпы! — рявкнул Тумидус.

Свой гнев он яростно запил тутовой водкой.

— Это хорошо, что вы в курсе. — Вспышку полковника Юлия проигнорировала. — Для нас важен общий принцип: ослабление клейма для координации и управления, но не для полного подчинения. В армии Помпилии есть две категории воинских частей: части вероятного контакта и части второго эшелона. Никаких тайн я не выдаю, это открытая информация. Так вот, под корсетом служат в частях вероятного контакта. Офицеров, а также младший командный состав, прошедший спецподготовку, учат управлять «корсетом». Рядовые, как и в любой армии, должны лишь подчиняться. Исходные данные понятны?

— Вполне. — Н’доли позволила себе сарказм. — Объяснения для школьников?

Юлия достала пачку «Perfectum» и мундштук из янтаря. Прикурив от зажигалки — миниатюрной копии лучевика, — она глубоко затянулась и выпустила струю ароматного дыма. Из стола выехала пепельница, под потолком включилась фильтр-вытяжка принудительной рециркуляции.

— Переходим к объяснениям для докторов наук, — сказала госпожа Руф. — Все коллантарии-помпилианцы, кому удалось выйти в «большое тело», служили в армии. В частях вероятного контакта. Офицерами или старшими сержантами со спецподготовкой. Повторяю: все без исключения.

«Разрешите смену блюд?» — текстовым запросом поинтересовалась голосфера над столом. Юлия дала подтверждение. «Они не могли знать о сегодняшнем консилиуме, — думала Н’доли, пока официант заново сервировал стол. — Не могли знать, что мы движемся в этом направлении. Они опередили Умслу. Координатор обещал результаты только завтра. В конце концов, это их раса, их психофизиология… Кому, как не помпилианцам, разобраться раньше других, что к чему? Они изгои, лишенные всего. Им нечего терять. Если создание коллантов существенно облегчится, у них появится надежда…»