Владимир Михайлов - Властелин Страница 63

Вариант – в случае, если меня не выпустят с планеты.

Остановись на мгновение. Подумай. А если выпустят? Разве для них не проще – позволить тебе стартовать с планеты – и тут же учинить нечто. Аварию. Катастрофу. Распылить. Это очень красивое решение. Тебя не стало – не стало информации, не стало связи, одним отвлекающим фактором оказалось меньше…

Но если Застава с самого начала знала, что разведчики высланы и что, допустим, именно я лечу именно сюда, – почему они дали долететь? Уничтожить меня было проще еще по пути сюда, когда у меня вообще никакой информации еще не было. Так было бы надежней. Значит – не знали. Узнали с запозданием.

Это, собственно, мне ничего не дает. Но все же приятно. Значит, они перехватывают не все. Раньше, во всяком случае, не перехватывали. Все было бы совсем хорошо, если бы я сейчас обладал полной свободой передвижения. Но у меня запас энергии – только добраться по лучу до корабля. Собственно, если я благополучно доберусь, то все в порядке. На корабле смогу зарядиться заново. Но вот в случае, если на борт мне не попасть, тогда я буду целиком зависеть от местных возможностей. Конечно, при случае и ноги могут спасти. Бывает, можно ускользнуть и вплавь. Но если они поймут, что особых средств передвижения у меня нет, то им останется только локализовать меня и устроить систематический поиск. Тогда мне придется туго.

Впрочем, стоит ли исходить из самого плохого?

Стоит, стоит. Всегда будь готов к худшему, а с лучшим уж как-нибудь справишься. Ну вот и все. Теперь – полчаса отдыха…»

Он смог, наконец, расслабиться. Ускользнуть мыслью из стягивающейся петли. На сухую землю у подножия горы. Под тень олив. Туда, где не умолкая славят жизнь цикады…

Он очнулся, когда было без четверти семь. Вслушался прежде, чем открыть глаза. Было тихо. Внизу, у подъезда и на дорожках, уже зажглись матовые фонари. Он встал, внимательно всмотрелся – не прибавилось ли машин на стоянке. Их стало на две больше, но этo может ничего и не означать – прибыло еще два постояльца. Или больше. Да, или больше… А собственно, какая разница?

С балкона он вошел в спальню. Зажег малый свет на тумбочке. «Вице-председатель устал, он отдыхает. Он будет отдыхать до самого ужина, то есть часов до восьми… Да, к девяти все уже станет ясно. Окончательно. Но в девять он будет далеко. Или —… Или».

Георгий встрепенулся, заставил себя отогнать мрачные мысли. «Ничего, все будет в порядке. Такое ли бывало в жизни?»

Он поднял трубку телефона, заказал ужин в номер. К восьми. А пока – кофе. Ему не очень хотелось, но после заседания было вполне естественно. Мальчик принес почти мгновенно. Тут умели обслуживать, хотя у Георгия каждый такой случай, когда ему что-то подавали, вызывал какое-то внутреннее неудобство. Мальчик помедлил у двери. Улыбнулся. Спросил: – Может быть… компанию?

Георгий глянул укоризненно, ничего не ответил. Мальчишка испарился. Что же, теперь можно снять грим…

Он сделал это. Потом переоделся в свое, на ходу отпивая из стоявшей на столике чашки. Снова надел комбинезон. Взял чемоданчик. Вышел на балкон, оставив свет в гостиной гореть. Встал в самом углу. Прислушался. Все было спокойно. Взлетел. Лег на курс – к торговому космопорту. Не вдоль дороги, а по прямой – по лучу своего корабля. Пока корабль испускает непрерывный луч – можно считать, что на нем все в порядке: никто посторонний не проник на борт. Экипажа на корабле нет: один человек и куча устройств. Как только появится чужой – луч из непрерывного станет пунктирным, длина каждого штриха будет зависеть от количества визитеров. Сейчас луч шел, не прерываясь. Хороший признак.

Георгий летел на высоте примерно двух стадиев (оставаясь в одиночестве, он предпочитал пользоваться мерами, привычными с детства). Поверхность планеты казалась бархатной, иногда серебром взблескивали водоемы, и снова тянулась пушистая чернота, тут и там украшенная огоньками. Потом впереди возникло все усиливающееся зарево. Космопорт. Опуститься надо будет, не долетая до его границы, чтобы к кораблю приблизиться нормально, у всех на глазах. Да еще зайти предупредить, что вот-вот привезут товар, чтобы подогнали погрузчик, не мешкая.

Он опустился благополучно. Пользуясь последними клочками темноты (в тени от окаймлявшей территорию порта ограды), снял комбинезон, водворил на место, достал пакетик с капитанским мундиром. Мундир тоже занимал места не больше, чем комбинезон, но, если ненадолго поставить его на зарядку, он примет вид добротного, плотного форменного одеяния. Хватит ли еще на зарядку? Хватило. А лететь еще можно? Индикатор показал: ну, метров на триста пятьдесят – если не тратить на набор высоты. Значит, где-то около двух стадиев. Хорошо бы, конечно, побольше…

Он закрыл чемоданчик. Вышел на дорогу как раз напротив автобусной остановки. Машины подъезжали часто. Вошел в высокий, легкий предпорт, приблизился к справочной конторке, спросил, не доставлен ли еще груз на одиннадцатую площадку, борт «Алис». Конторщица поиграла на клавиатуре. «Да, прибыл». Была половина восьмого: ни один нормальный человек не станет отправлять груз, зная, что придется потерять полчаса на ожидание, – это Георгий успел уже понять здесь, на Киторе, здесь стоимость каждой рабочей минуты была рассчитана и учтена. «Контейнеры, не так ли?» – «Не указано… Но две машины пропущены к одиннадцатой». – «Давно?» – «Двадцать минут». «Тогда мне надо поспешить. Спасибо…»

Двадцать да тридцать: без малого час. Две машины. Вместо восьми с грузом. Все было ясно. Однако для вящей уверенности Георгий на миг опять включил пеленгатор. Корабль продолжал излучать – длинными импульсами. «Люди внутри. Вот так-то. Засада на борту. Значит, не будет ни энергии для подзарядки, ни старта… А что будет? На миг возникла сумасшедшая мысль: спокойно взойти на борт и, не дожидаясь приглашения, открыть огонь – и стартовать без разрешения, без оповещения – вырваться с планеты. – Он лишь усмехнулся. – Лихо было задумано, только нереально. И стрелять не из чего. И космическая стража, конечно, уже на военном положении – разнесут вдребезги, не успеешь высунуть нос за пределы атмосферы. Может быть, на этом и построен их расчет… Нет, никаких безумств. Ситуация не для храбрых – для хитрых».

«Что же сейчас? Возвращаться в гостиницу? Глупее ничего не придумаешь. Ты не зря обосновался там столь капитально, что об этом уже знают все, кому нужно. Сейчас тебя будут ждать здесь. До восьми часов, и еще минут десять. Потом свяжутся с теми, кто наверняка уже пасется в отеле. Начнут ждать там. Это – еще часа полтора. Значит, у меня два часа времени для какого-то маневра, – думал он, постепенно отклоняясь от взятого было направления к кораблю – отклоняясь туда, где была стоянка транспорта работников порта: стрекозы, карусели, прыгуны. Укрыться было негде: отлично освещенное забетонированное пространство, размеченное на стартово-финишные площадки. – Два часа, – думал он. – Два часа…» Потом понял, что двух часов у него нет. Минут десять, от силы. Потому что уловил начавшееся в противоположном конце порта движение казалось бы ничем не связанных между собою людей – ничем, кроме направления, скорости, кроме замысла. Прочесывание. Уже? Бессмертные боги, да конечно же: что им стоило связаться с предпортом и получить информацию, что он прибыл? А может быть, им и не пришлось, они предупредили заранее. «Так что мне было отведено времени – лишь добраться до корабля. Я не появился – и машина завертелась. Но спокойно, спокойно, никакого волнения, все тот же размеренный шаг, на таком расстоянии они тебя не опознают, тем более что ты был в светлом костюме, а тут идет дядечка капитан – идет, может быть, чтобы сесть на свою карусель, взлететь и спешить домой, к жене и ужину…»

Ну ладно, а на самом деле куда? Аэропорт – воздушного сообщения, не космического – далеко, не добраться. Да и куда лететь? Напарник – ассартский разведчик – сидел в другом полушарии, два дня тому назад умолк, – более чем очевидно, что сгорел. Увести сейчас со стоянки чью-нибудь машину? Куда лететь? Собьют здесь же, не успеешь даже набрать скорость – это ведь все тихоходы… Затаиться в торгопорте? Негде. Что остается?

Оставалось одно: умереть.

«Да, кажется, это единственный вариант, – думал Георгий, не ускоряя шага. – Они прочесывают территорию. В это время я, не видя иного выхода, иду на авантюру – действительно врываюсь в корабль и пытаюсь стартовать, но что-то там не срабатывает или это я сам от волнения делаю что-то не так – взрыв, грохот – и преследуемый гибнет вместе со своим кораблем. Что автоматически снимает возможность какого-то преследования его в этом мире.

Жаль корабля, конечно, – думал он, на ходу раскрывая чемоданчик. – Хорошая была машина. Ферма не зря старалась. Ладно… А не раскроют они твой трюк? Вряд ли. Конечно, на деле никто не будет врываться в корабль. Но те, кто это будет знать, – погибнут вместе с машиной. А кто не погибнет, – те, кто сейчас ищет меня на территории, и те, кто этим командует, – те не будут знать. Да и если разберутся, то не так уж сразу. А я тем временем ускользну…»