Василий Головачев - Реквием машине времени Страница 64

Робот дошел до границы темпоральных эффектов и шагнул в «студень». На обычном экране его фигура причудливо исказилась, задрожала, стала зыбкой и скачком выросла в размерах. В виоме, принимавшем изображение от антенн хроновизора, было видно, как робот вошел в одну из жидких на вид капель, разделился на три одинаковых силуэта и, вспыхнув, пропал.

Как сонные мухи поползли секунды, складываясь в минуты, десятки минут. Павел нашел глазами Алюша, начальник отдела «бронемастеров» развел руками: что, мол, я могу сделать? В это время Павла тронул за рукав Ромашин.

– Ждете?

– Ждем. Прошел час с небольшим.

И в это мгновение раздался голос наблюдателя:

– Возвращается!

Полуянов бросился бегом с холма к тому месту, где у границы запрещенной зоны должен был выйти робот.

В виоме хроновизора длиннорукий урод вынырнул из шевелящейся массы «студня» в шести экземплярах, сложился в один. В обычном виоме выход робота выглядел иначе: сначала из черного прямоугольника двери главного входа вынеслось размазанное серое пятно, потом робот прошел границу несовмещения времен и превратился в серого горбуна, который неторопливо направился к ожидавшему его человеку.

– Поздравляю, – сказал Ромашин Алюшу.

– Рано поздравлять, – оживился тот. – Посмотрим, что он принесет.

– Он вернулся, а это главное. – Ромашин глянул Павлу в глаза. – Кажется, приближается ваш звездный час?

– Мне пока не объяснили, что я должен делать в здании.

– Все объяснит Златков, лучшего специалиста у нас нет. Вы не торопитесь?

– Как будто нет. Хотел закончить работу со скафандром.

– Что ж, подождем несколько минут.

Они стали смотреть, как возвращаются Федор и робот.

Инженер почему-то размахивал руками, забегая вперед, останавливался, толкал серого робота в толстое «плечо», а тот размеренно шагал вперед, не обращая внимания на действия своего провожатого. Наконец Полуянов выдохся.

– Он не отвечает на вызовы и не слушается команд. Что делать? Так мы пройдем мимо лифта в Центр. Разрешите, мои ребятки спеленают и принесут его вниз?

– Действуйте, – буркнул Златков.

На склоне холма показались «ребятки» Федора – два странных механизма, похожих на многоруких и безголовых обезьян. Они ловко окружили невозмутимо шагавшего робота, мгновенно опрокинули его, подняли над собой, заключив ноги и руки робота в захваты, и понесли в Центр. Робот дернулся несколько раз и затих.

Через несколько минут выяснилась причина его молчания: во-первых, антенны связи скафандра оказались «съеденными» необычной коррозией, а во-вторых, у робота почти полностью отсутствовал энергозапас.

Павел не стал дожидаться, пока ученые разберутся с причинами этих явлений, и вместе с Ромашиным вернулся в Управление.

– Я вижу, вы до сих пор сомневаетесь в целесообразности режима бедствия, – сказал Ромашин в кабинете, усадив Павла.

– Я почему-то считал, что внешняя сторона этой формы тревоги выражается эффектней. Два года назад я был свидетелем тревоги по форме «Шторм», тогда управление проводило операцию «Демон». Подробностей не знаю, помню только, что где-то в Северной Америке обнаружили неземной аппарат, обладающий способностью изменять реальность мира. За ним прилетели хозяева, и дело едва не закончилось крупной катастрофой. Вот тогда режим бедствия был исключительно заметен: в воздух были подняты все три спасательных флота УАСС.

– Руководителем операции был я. Но мы отвлеклись. Вы говорите, что настоящий режим бедствия со стороны незаметен? Что ж, как мне кажется, это большая похвала отделу безопасности, да еще из уст профессионала. Наша работа и должна быть незаметной и эффективной. Ну-ка, смотрите.

Ромашин наклонился над столом, стремительно прошелся пальцами по сенсоратуре, в стенах комнаты загорелись ячеи виомов. Каждый показывал свою картину, в основном – рубки спейсеров Дальразведки и погранслужбы, посты связи станций приема аварийных сигналов и посты оперативного дежурства, диспетчерские пункты аварийно-спасательной службы, кабинеты руководителей Управления.

– Вы видите «изнутри» систему координации Управления по режиму бедствия. Я координатор операции, и на кабинет сведены все цели связи и контроля.

Павел кивнул.

Напротив, в полутемной рубке одного из спейсеров звездного флота, плотный, крупнолицый человек с коротким ежиком волос разговаривал с невидимым собеседником:

– В первую очередь эвакуируйте женщин и детей, остальные пойдут во вторую очередь. Потом пройдите по трассе Ориона в ТФ-режиме и прощупайте границу мрака, только без ненужного риска.

В другом виоме в такой же рубке трое космолетчиков работали на общем пульте, переговариваясь на таком узкоспециальном жаргоне, что Павел с трудом понял, о чем идет речь: космолет не мог пробиться в какую-то закрытую неизвестно чем область пространства, его выталкивало обратно.

В третьем виоме разговор шел о свертывании дальних звездных экспедиций и подготовке к эвакуации колоний у других звезд.

В четвертом директор УАСС беседовал с председателем Высшего Координационного Совета Земли о необходимости переброса энергетического моста от энергостанций солнечного пояса в район Брянского леса, к установкам Центра защиты…

Ромашин сделал выпад пальцем в стол, радуга виомов погасла.

– Так-то, – сказал он. – Это наша работа, и пусть она будет видна только нам. Хочу вернуться к разговору, который вы сочли за неудачную шутку, – о слежке. Вспомните два момента: кто вам сообщил о вызове на Землю в отдел безопасности?

Павел наморщил лоб.

– Кто-то из дежурных бортинженеров космолета «Рысь», базового корабля экспедиции к альфе «Рыси». Меня направили туда для расследования причин исчезновения разведшлюпа с тремя исследователями. Экспедиция работает в системе «Рысь» уже больше двух лет, и ничего подобного до этого не случалось.

– Где исчез шлюп?

– В одном из пылевых поясов. Вокруг звезды вращаются две планеты и три пылевых пояса, самый внутренний и преподнес сюрприз: внутри его оказались твердые образования, не влезающие в рамки теоретических представлений об эволюции планет. Предположим, что тела искусственного происхождения, и…

– Понятно. Вы направили когг и к этому пылевому кольцу…

– И меня вернули.

– А вы ничему не удивились потом?

– А ведь верно! – вспомнил вдруг Павел. – Полет занял полтора часа, и, когда я прилетел, заместитель начальника экспедиции сказал, что я вернулся «вовремя». Мол, только что пришло ТФ-сообщение с Земли, чтобы меня отправили в отдел безопасности неземного сектора. Понятное дело, я удивился – как «только что»? Дежурный сообщил мне об этом полтора часа назад! Но разбираться было некогда, и я улетел. Вы хотите сказать, что меня вернули из полета до того, как пришло сообщение с Земли?

– Более того, вас никто не вызывал на Землю.

Павел засмеялся.

– Выходит, я все придумал? Легко проверить.

– Я констатирую факт: вас никто не вызывал. О том, что вы якобы «вызваны» в наш сектор, стало известно совсем недавно, случайно. Еще вопрос: полет к пылевому кольцу таил в себе опасность?

– Как вам сказать? – Павел не сразу собрался с мыслями. – Вообще-то риск был, тем более что именно там и пропал разведшлюп. Но до меня в кольце побывали десятки людей на таких же коггах, к тому же я не работаю один, со мной была бригада поиска и поддержки…

– И все же риск был… Я, кажется, понял…

– Зато я ничего не понимаю!

– Сейчас поймете. Вспомните последнее: сегодня утром вы решили пройти по вектору от Ствола, посмотреть на странные явления: свечение стратосферы, «пузырь отталкивания», так?

– Признаюсь, это было лишним. Нет сомнений, что свечение и все остальное связано со Стволом. Но я не знал, что делать.

– Во время полета вы разговаривали?

– Со службой координации транспорта и патрулем.

– Вас останавливали?

– Дважды: у зоны свечения и у «пузыря отталкивания».

– Что говорилось при этом?

– Дословно не помню, но что-то вроде: «Вы в опасной зоне», «Включите локаторы» и «Не мешайте работе».

– Дело в том, что никто с вами не разговаривал! Во всяком случае, никто из людей. Коррекцию траектории полета осуществляют автоматы, а они не запрограммированы вести переговоры с пилотами всех видов транспорта. Были слышны только ваши реплики и ни слова тех, кто с вами разговаривал.

Павел молча смотрел на Ромашина. Тот слабо улыбнулся.

– Интересно, правда? Хотите верьте, хотите нет, но за вами установлено наблюдение. Хотелось бы знать, кто этот неизвестный радетель, волнующийся за вашу судьбу.

Павел оценил скрытый подтекст речи начальника отдела: если бы ему не доверяли, этого разговора не было бы.

– Если все это связано с лабораторией, – продолжал Ромашин, – а иначе все происшедшее с вами теряет смысл, то вывод напрашивается сам собой: кто-то – не люди – назначил вас главным исполнителем по выключению Ствола и печется о здоровье, чтобы, не дай Бог, до похода в Ствол с вами ничего не случилось!