Эльфийский маг. Кровавый эльф - Максим Арх Страница 16

попал в некую незримую точку. Нажал на неведомый мне нерв и тем самым обнажил какой-то давний комплекс. Очевидно, связан этот комплекс у эльфов был со слухом или с ушами. И хотя я не слышал в этом мире никогда историй о том, что эльфы как-то этих самых ушей стесняются или вообще комплексуют по этому поводу, но факт был налицо — с темой ушей точно что-то не так.

В поддержку коллеги по расе почесал своё ухо и тихонечко произнёс:

— Ну-ну… Ну, хватит уже… Успокойся…

Тот похлюпал носом ещё немного, а затем, словно воспрянув духом, потряс головой и, вытирая глаза, спросил:

— А дальше? Брат… Что было дальше? Ведь ты же мне прочитал лишь две строчки. Где следующие?

— Следующих, брат, пока нет, — развёл руками я. — Этому миру ещё предстоит придумать продолжение. Уверен, что именно ты должен быть достоин чести завершить эту философскую притчу.

— Я⁈ — удивился тот.

— Конечно ты! Кто же ещё? Ты получаешь от меня воображаемую эстафетную палочку, и теперь этот крест становится твоим! Но не спеши! Спешить тут некуда! Торопиться тут нельзя! Каждый звук, каждый шорох, каждая пауза и придыхание должны быть чётко выверены, взвешены и только после этого озвучены всему эльфийскому народу.

— Ты прав! Прав! Тысячу раз прав! — уже придя в себя, воскликнул эльф вскакивая. Достал из кармана пергамент, развернул его, трясущейся рукой вписал туда великие строки и прошептал: — Тут спешить не нужно! Нужно думать! Хорошенько думать!

— Согласен, — зевнул я поднимаясь. — Ну что, пошли дальше?

— Конечно!

Минут десять мы молчали. Я не торопил впавшего в задумчивость дознавателя, тот тоже не спешил что-то вещать, явно погрузившись в свои мысли.

Но идти было скучно, поэтому я решил нарушить молчание.

— Так о чём ты думаешь?

— Я? — вздрогнул эльф, выходя из раздумий. — Ты про что?

— Я говорю, общих дел у нас может быть много.

— Дел? Каких?

— Ну, например, таких… Скажи, на что ты готов пойти ради получения умения писать стихи, от которых происходит бафф?

— На всё! — мгновенно ответил дознаватель и этим самым меня даже напугал.

— Как на всё? Совсем на всё?

— Да! — безапелляционно заявил тот.

— Гм, звучит хоть и странно, но многообещающе, — хохотнул я и решил подвести итог. — Тогда давай вот как мы решим. Я пытаюсь найти нужные песни и стихи, затем показываю тебе, мы с тобой их разучиваем, а уже затем…

— А затем я, усовершенствовав их, рассказываю их тебе, — перебил меня счастливый служитель муз. — И мы уже вместе дорабатываем их. А как доработаем, показываем их богине в храме. И если на это становится воля богов, они закрепляют эти возвышения за нами.

— То есть за тобой, — уточнил я, обличающе показав пальцем.

— Гм, — застеснялся вельможа, помяв перо шляпы, — получается, что пока они будут за мной. — Резко поднял глаза и, видя мои покачивающиеся в задумчивости уши, затараторил: — Но обещаю — ты совершенно не будешь внакладе! Клянусь! И чтобы ты не сомневался в моей честности, мы заключим взаимовыгодный договор, оформим его по всем правилам и подтвердим под сенью великого древа Иггдрасиль! Боги обязательно подтвердят честность моих намерений, ибо они у меня прозрачны, как горная слеза. — Он кашлянул: — А твои?

— Ну, в общем-то, так сказать, в принципе, и у меня тоже есть намерения, — честно ответил я, вспоминая, что являюсь вроде как предателем от Тьмы, ибо от тёмного уже получил свои «тридцать серебреников».

— Вот и хорошо, — выдохнул Лаваиль-Дар. — Хорошо, — улыбнулся и предложил: — Ну, так может, давай прямо сейчас ещё попробуем что-нибудь придумать?

Если честно, хотя его идея была и азартная, и вдолгую очень перспективная, ведь хороший бафф в этой игре воистину на вес золота, но от всего рифмоплетства, что устроил мне по дороге эльф, уже болела голова. Я не то чтобы не хотел или не мог продолжать петь, сочинять, рифмовать и заниматься подобной фигнёй, просто уже устал. Голова просила отдыха.

Не став придумывать выверты, озвучил свою правду:

— Давай продолжим, но не сегодня. Устал. К тому же мы уже к мосту подошли.

И действительно, как только мы вышли из-за поворота, невдалеке показалась Малая Эльфийка, через которую и был перекинут злосчастный мост.

— Понимаю тебя, — согласился с моими доводами эльф. — Тогда давай закончим с текущими делами и разойдёмся отдыхать, — кашлянул. — Ты уж извини, Элай, но тебе придётся ещё одну ночь провести в тюрьме. Я сегодня все детали следствия объединю, обосную. Завтра днём тебя вызовут в суд, и выйдешь по подписке.

— Что за подписка?

— Обязательство не покидать Изначальную территорию в течение тридцати лун — месяц, по-вашему. — И продолжил, видя моё безразличное пожатие плечами: — Вот и правильно. Следствие разберётся. Будет ещё один суд. Уверен, тебя оправдают и всё закончится. К тому же ты всё равно докачаться до двадцатого ранга силы и покинуть лоу-территории за тридцать дней не успеешь. Согласен?

Я кивнул.

— Ну и хорошо, — кивнул в ответ эльф и, подойдя к сломанным перилам, спросил: — Это случилось тут?

— Да, — подтвердил я и показал рукой. — Вот тут я лежал, а потом тут они упали.

— Интересно, — хмыкнул эльф, произнёс какое-то заклинание, и под его ногами появились два небольших крылышка. — Это левитационное заклинание пуха, — видя мой интерес, сказал коронер. Встав на них, словно на скейтборд, он подплыл по воздуху к краю моста и произнёс: — Подойди ко мне.

Я подошёл.

Он двумя руками взял меня за голову и, глядя прямо в глаза, холодно проговорил:

— Сейчас твоё тело станет тебе неподвластным, и оно сделает то, что делало той ночью, за пять минут до рокового часа, когда появился тёмный курьер.

Я ещё не понял, что произошло, а тот уже произнёс заклинание.

— Валриар! Эльлунарий! Гросс!

И я, к своему удивлению, безвольно прошёл к перилам и лёг на мост.

«Гм… Интересное заклинание. А ещё более интересно смотреть на это как будто бы со стороны».

Тем временем дознаватель шагнул с моста. Однако не упал, как я предположил вначале. Он перенёс вторую ногу через перила и потихоньку стал спускаться, паря на этих забавных крылышках.

«Тоже