Дом Живых. Арка вторая: Башни в небесах - Павел Сергеевич Иевлев Страница 21

— Боюсь, этот период моей жизни заканчивается, Комеций. Меня влекут другие дела и другие задачи. Как ты говоришь, «Кровь есть кровь».

— Это то, что я думаю, Полчек Кай?

— Это может быть тем, что ты думаешь, Комеций Тиг. Но лучше тебе не знать об этом наверняка.

— Ну что же, Полчек Кай, удачи тебе в том, о чём я не знаю наверняка. И тащи своих ребят, раз ты так в них уверен. Ты с детства отличался хорошим вкусом.

— А ты нет, — засмеялся Полчек, показывая на перстни.

— Ах, это… — смутился Комеций. — Это, в некотором роде, рабочая униформа. На нижних уровнях так принято. Иначе пацаны не поймут…

* * *

— Что, совсем ничего не осталось? — Спичка растерянно треплет в руках пустой кошель. — Полчек, ты за полдня просрал кучу денег!

— Спокойно, — драматург слегка пьян и демонстративно позитивен. — Эта сумма покажется тебе смешной мелочью уже к полуночи. Всеношна много просит, но и щедро одаривает.

— Эй, Мастер Полчек, — нервничает табакси, — мы тут уже полдня торчим. Выступать тут нельзя, я спрашивал, менеджеры клубов не бегут расстилать перед нами ковровую дорожку, а знакомств в столице у меня нет. Я простой провинциальный паренёк, да и вообще табакси в столице почему-то не жалуют.

— А где их жалуют? — ворчит Спичка. — Уж больно вы ушлый народец…

— Спокойно, труппа! — улыбается Полчек. — У вас уже есть ангажемент на сегодня.

— У нас?

— У нас, у вас, у театра «Дом Живых». Столица готова распахнуть свои объятия, и обошлось это всего-то в один приличный костюм.

— Полчек, мне не нравятся твои интонации, — нахмурилась Спичка. — Ты пьян или задумал какую-то глупость?

— Я соскучился по столичным башням, я соскучился по приличному вину, я устроил вам шикарный… ну, ладно, средней шикарности, но надо с чего-то начинать, ангажемент, и что я получаю вместо благодарности? — прищурился драматург. — Кажется, за время пути вы успели забыть, что это мой театр!

— Полчек, не заговаривай мне зубы! Я тебя с младенчества знаю! Вот так же ты меня забалтывал, когда стащил мамину парадную мантию чтобы поменять её на…

— Наш Мастер лучше знает! — перебил её Пан. — Не будем забывать, что это он привёл нас к славе. Я верю, что приведёт и к богатству!

— А в крайнем случае, никогда не поздно вернуться в Жерло, — фыркнула Фаль.

— Не надо ссориться, мы же семья, — мягко укорил всех Кифри. — Пойдёмте, а то есть хочется.

* * *

— Ого, у меня отдельная гримёрка! — удивляется Фаль. — Мне с непривычки в ней одиноко.

— Вон та дверь в ваши апартаменты, мадам! — показывает вежливый служащий.

— Ничего себе, — гномиха сунула нос в дверь и огляделась. — Завирушка, ты видела?

— У меня такие же, — сказала девушка, входя. — Мне будет не хватать твоих ушей, щекочущих пятки.

— А мы ведь ещё даже не выступали! Недаром говорят, что во Всеношне деньги растворены прямо в воздухе.

— Спичка сказала, что Мастер Полчек выбил нам какой-то фантастический аванс.

— Ну, теперь-то её корыстная дварфовская душа довольна? — засмеялась Фаль.

— Нет. Она переживает за Полчека. Он куда-то исчез.

— Наш Мастер определённо может о себе позаботиться! — отмахнулась беззаботно гномиха. — А нам пора переодеваться, подруга, мы просто обязаны покорить столицу!

* * *

— Труппа может сама о себе позаботиться, Франциско, — недовольно говорит Полчек семенящему рядом гоблину. Они идут по улице Всеношны, поднимаясь выше по лестницам и межстолповым эстакадам. — Я устроил им отличный старт, дальше они справятся.

— И всё же, господин, если мне позволено будет высказать своё мнение…

— Можно подумать, если я скажу «нет», ты помолчишь.

— Не очень честно вот так уйти, не попрощавшись.

— Если всё пойдёт правильно, то я вернусь за девушкой.

— Завирушкой?

— О, так ты всё-таки запомнил её имя? Да, за ней. Тогда и попрощаюсь, если они к тому времени смогут вспомнить, кто я такой. Столица заставляет забыть старые знакомства, Франциско. Память разменивается на успех. А сейчас будет лучше, если никто не свяжет их со мной. Для их же безопасности. Дом Теней здесь весьма силён, Полуслово тоже, да и Вару лучше пока не знать, что я прибыл не один.

— Мне кажется, господин, вы недооцениваете их верность вам.

— А ты, Франциско, переоцениваешь людскую память и благодарность. Демоновы лестницы! Сколько же их? Надо было купить летательный артефакт. Но я оставил почти весь аванс Спичке, им на первых порах нужнее.

— Господин…

— Что, Франциско?

— Мне очень стыдно, но…

— Да что такое? — Полчек обернулся и увидел, как гоблин оседает на мостовую. Его морщинистая кожа на глазах приобретает салатовый оттенок из нормального огуречного.

— Что с тобой? — драматург подхватывает Франциско, не давая упасть.

— Мне бы передохнуть, господин… Все эти лестницы…

— Что же ты сразу не сказал? — Полчек заозирался. — За что люблю Всеношну, тут на каждом углу питейное заведение!

Он взвалил гоблина на плечо и направился к дверям бара. На двинувшегося к ним вышибалу глянул так грозно, что тот сразу сделал вид, что люди с полудохлыми гоблинами на плечах — самые обычные для их заведения посетители.

Полчек пристроил дворецкого на диванчик и пододвинул к себе столик.

— Мне вина, — сказал он подлетевшему официанту, — а ему… Франциско, что ты пьёшь вообще?

— Иногда я позволял себе допивать из вашего бокала, господин…

— Значит, бутылку и два бокала. Что у вас есть из еды?

— Мы не подаём еду в это время суток…

— Значит, сделайте исключение! Быстро неси что-нибудь, пока я не превратил тебя в жабу! — Полчек щёлкнул пальцами, вокруг них забегали зловещие синие огоньки.

— Вроде бы повар ещё не ушёл, попрошу его сделать омлет, — испуганно ответил официант, — прошу вас, господин маг, не превращайте меня ни в кого!

— Посмотрим на твою расторопность.

— Но… господин… — тихо сказал Франциско. — Разве вы владеете магией метаморфоза?

— Нет, конечно. Но он об этом не знает. Прости, Франциско, я совсем тебя загонял. Забываю, что ты старик.