Татьяна Патрикова - Тонкости эльфийской генеалогии Страница 25

Теперь о мужчинах. В первый момент меня поразил Ромашель, которого я заочно, как только узнал от Алого имя папы, прозвал Ромашкой. И не зря прозвал, знаете ли. Такую особь мужского пола еще поискать! Даже ежу было понятно, что нынешний глава семьи Мильзились – редкостный франт и пижон. С одной стороны, сие было предсказуемо, с другой, не очень. Потому что косая сажень в плечах, рост под два метра, большие руки кузнеца или кожемяки из древнерусских сказок как-то не сразу вязались со стильным белоснежным смокингом, рубашкой с рюшами на груди, изящной бородкой и светлыми, слегка вьющимися на концах волосами с несколькими кокетливыми розовыми прядями в них. Еще у него были трость с каким-то навороченным набалдашником и лента-галстук – розовая, что понятно. Как ни странно, несмотря на некое несоответствие богатырского телосложения с такими вот пижонскими изысками, в какой-то момент становилось понятно, что этот костюм и даже эти розовые прядки в волосах смотрятся до неприличия изысканно и, что интересно, уместно.

Лукерью описывать не стану. С ним мы уже виделись, так что внешность папы Лии новостью для меня не стала. Сразу перейду к людям. Дэниз Рутберг и Витаус Виттебранд. О, насколько же сильно бросался в глаза тот факт, что вышли они из весьма далеких друг от друга слоев общества! О чем речь? Сейчас объясню. Как я уже знал от Тома, его отец считался одним из самых сильных магов современности, но при этом не закончил ни одного университета и учился магическим премудростям в бою. То есть по сути своей Дэниз был простым деревенским парнем, родившимся с даром и попавшим в такую историческую струю, которая вынесла его на вершины магического олимпа, где-то обтесала, где-то заострила, где-то приодела, да. Но в целом он как был рубахой-парнем, так им и остался. И беда его лишь в том, что теперь, достигнув в этой жизни определенного общественного положения, он стал отчаянно стыдиться своих корней и чураться безыскусных манер. Но давно известно, что аристократом нужно родиться. Конечно, при должном актерском таланте можно научиться искусно притворяться, но надолго этого все равно не хватит. Но откуда у сына полка должный актерский талант?

Конечно, он приоделся. Длинные рыжие волосы свободно падали на плечи, рубаха цвета морской волны оттеняла серо-голубые глаза, на груди символом достатка и, по всей видимости, каких-то воинских заслуг висела богато украшенная самоцветами золотая цепь с массивным медальоном. Можно было бы обмануться относительно происхождения и затаенных комплексов этого рыжеволосого мужчины с мужественными, грубыми чертами лица, если бы сразу за ним на последней парте не сидел Витаус Виттебранд – отец нашего Ульки. Вот от кого, а вовсе не от эльфов, что, согласитесь, было бы логичнее, веяло настоящим ненавязчивым аристократизмом!

Светлые, совсем немного вьющиеся волосы, спускавшиеся до середины шеи, на лбу и висках схватывал аккуратный обруч, простой и гладко отполированный, золотой по всей видимости, но данный предмет роскоши ни в коем случае не бросался в глаза. Потому что для своего владельца он выполнял роль не украшения или символа достатка – это был самый обычный эквивалент женской заколки, не более того. Скорей всего, Витаусу и в голову не приходило задуматься о его номинальной стоимости. С одной стороны, для рыцаря-драконоборца было немного странным надеть на такое рядовое событие, как родительское собрание в университете, сверкающие стальные доспехи, нагрудник которых был украшен невероятно правдоподобным изображением золотого дракона (с той разницей, что крылья у него оказались не как у нашей Гарри, перепончатые, а фасетчатые, как у стрекозы). Но с другой стороны, несмотря на этот более чем вычурный наряд, Витаус смотрелся в нем настолько естественно, что в первый момент трудно было сообразить, что на родителе именно доспех, и, судя по всему, боевой. Да, умеют же некоторые носить такие вещи…

В первую очередь я поздоровался.

– Добрый день. А теперь все, кто моложе ста пятидесяти, за дверь. – Я выразительно посмотрел на «колокольчиков». Те начали переглядываться. Потом вставать. И только Машка, сидящий на небольшом участке зеленой травы, которая уже проросла прямо на нашем паркете благодаря усилиям Умки, так и не сдвинулся с места. Темный поймал мой выразительный взгляд и объявил:

– Мне уже сто пятьдесят два.

Я только рот открыл, чтобы высказаться, но меня неожиданно перебил сэр рыцарь с последней парты:

– А мне, о горе, нет и ста сорока.

И тут вашему покорному слуге просто шлея под хвост попала.

– А мне двадцать три. Но в моем мире люди живут максимум восемьдесят лет, сто – это уже полная дряхлость и недееспособность, да и доживают до ста единицы.

Беда в том, что сказать-то я сказал, но забыл, что о таких тонкостях моего бытия знали только Ир, ну и Карл, само собой. А вот «колокольчиков» мы, хоть и собирались, но как-то забыли просветить. Подходящего момента так и не подвернулось.

Лица вытянулись у всех. И у родителей, и у моих обожаемых деток. Собственно, именно это подвигло меня развить тему и пуститься в объяснения.

– Но это так, к слову. Ир, когда узнал, чуть с потрохами меня не сожрал… – начал я, но тут с какой-то пугающей истеричной интонацией, совершенно не вяжущейся с образом Темной Владычицы, вскрикнула Иля, которая стояла в этот момент ближе всех ко мне.

– Я тебя сама сейчас сожру! И ты все это время молчал?!

– Моя дочь права, – раздался с первой парты мелодичный голос Великой Матери. – У нашего народа есть масса способов…

– Да ему уже не надо. – Голос прозвучал от двери, я к тому времени уже благополучно перебазировался к учительскому столу, так что моя тушка совсем не помешала Иру просочиться в класс.

Разумеется, секретарь ректора тут же завладел всеобщим вниманием. Ир улыбнулся собравшимся и мягко пояснил:

– Господин ректор с помощью новейших технологий, разработанных исследовательским центром факультета экспериментальной магии, уже решил данный вопрос. Теперь Андрей вполне может пережить даже нас с вами. – Он посмотрел на обеих темных. Потом перевел взгляд на меня, хотел что-то спросить, но я вовремя его перебил:

– Раз уж пришел, забирай всех деток, мне с их родителями посекретничать нужно.

– Деток? – послышался со стороны лужайки возмущенный голос Машки.

Но мне сразу стало понятно, что наш темный непоседа не столько удручен таким определением себя любимого, сколько ищет повод задержаться в классе. А вот дудки! Нечего тут «колокольчикам» ошиваться. Хочу им сюрприз сделать. Если, конечно, получится.

И тут мне на помощь пришла все еще хмурая Иля.

– Так, все уходим, – скомандовала она, и на глазах у изумленных родителей «колокольчики» встали с насиженных мест и ретировались за дверь.

Ир бросил на меня вопросительный взгляд. Я махнул рукой, отсылая и его. Демонстративно пожав плечами, секретарь удалился. Вздохнув чуть свободнее, я перевел взгляд на родителей. И тут меня огорошила Вариусель, к слову, про себя Великую Мать Второго Дома я называл Варей.

– Сначала о кошках.

– Э? – как-то сразу растерялся.

– Признаться, мне тоже любопытно, – приятным баритоном протянул Ромашка и пояснил специально для меня. – Пока вас не было, нам показали ваших котят. Они и останутся такими маленькими?

– Станут немногим больше, – сказала на это темная, не обращаясь конкретно к светлому, а больше смотря на меня.

Я покосился на кошачий домик, возле которого, подставив мохнатые бочка льющемуся из незанавешенных окон солнечному свету, валялись наши киски.

– Великая Мать Игр-Фагур приехала вместе со мной исключительно для того, чтобы обсудить перспективы межвидового скрещивания наших и ваших кошек. Она прослышала от брата, что вашими стараниями у светлого командора живет весьма интересный рыжий экземпляр данной карликовой породы.

– Э? – еще больше опешил я, но решил уточнить: – А кто у нас брат?

– То, что мне рассказала о вас дочь, подсказывает, что по полному имени вы его все равно не узнаете. Но я слышала от Илюизмены, что вы называете его Филькой.

– А! – Тут до меня слегка запоздало дошло. – Межвидового скрещивания? Но Бандит ведь маленький! Он даже в прыжке не дотянется… – Что-то мне подсказывало, что у Барсика будет такая же реакция, как у меня.

Эльфийка так снисходительно мне улыбнулась, что я предпочел оборвать свою пламенную речь.

– Я чего-то не знаю?

– Наши кошки – магические существа, основную часть жизни проводящие на инфернальных уровнях, появляются, только когда их призывают или когда им самим того хочется. Ему и не надо будет, как вы выразились, дотягиваться. Это исключительно магический процесс. Вы ведь и про магию нашего мира все время забываете, не так ли?

– Я смотрю, Иля с вами на удивление откровенна, – с трудом приведя в порядок мысли, буркнул я.

– Она моя дочь.