Татьяна Патрикова - Тонкости эльфийской генеалогии Страница 26

– Она моя дочь.

– Почему вы от темных одна? Ребята обещали, что придут все их родители.

– Потому, что даже для мальчиков вашего класса на данный момент я единственный родитель.

– Но ведь у них… – И снова до меня дошло, как до утки на третьи сутки. Озаренный догадкой, я пробормотал: – Они оба принадлежат вашему Дому, несмотря на заимствованные у других Домов имена.

– Да. На данный момент – да.

– Но Машка, скорей всего, в ближайшее время вернется в свой Дом.

– Вряд ли. – В этот момент улыбка на милом, молодом лице показалась мне акульим оскалом. – Я дала Нанисе соответствующие указания.

А вот сие мне совсем не понравилось, и я не постеснялся об этом сказать.

– Мне очень не по душе, как вы это говорите.

– Не стоит беспокоиться, думаю, ему тоже будет куда выгоднее остаться в моем Доме. Я уверена, что благодаря вам он скоро и сам это поймет.

– Но она отпустит его?

– Даже раньше, чем он рассчитывает.

– Раньше совершеннолетия?

– Да. Но выбор, за что вы так активно радеете по отношению к нашим мужчинам, останется за ним.

– Вы меня заинтриговали.

– Меня тоже, – снова подал голос с середины ряда светлый эльф, за глаза прозванный мной Ромашкой. – Машка – это не от Машмула ли? Тот мелкий эльфеныш, который солгал про сто пятьдесят с лишним лет и который вьется вокруг моего сына?

– Он не лгал. – На этот раз Варя обернулась.

Ромашка вопросительно выгнул бровь и перевел взгляд на меня. Мне пришлось пожать плечами и пояснить:

– Наниса – его жена, и у них к тому же растет дочка.

Глаза эльфа стали квадратными. И вот тут в игру вступил Лукерья, который все это время поглядывал на других родителей с легким снисхождением. Конечно, ведь он, как самый хитрый, успел разведать обстановку заранее. И, наверное, еще в тот памятный понедельник сделал какие-то выводы.

– Не считаю, что это такая уж проблема, особенно на фоне открывающихся перспектив. Ты так не думаешь, Ароматный? – с подчеркнутой невинностью в голосе полюбопытствовал отец Лии. Из чего я сделал вывод, что с родителем Алого они были знакомы и раньше.

– Но ребенок! – воскликнул Ромашка, правда, в его голосе не чувствовалось такого уж негодования, скорее, легкое недоумение, не более того.

– В перспективе у них может появиться и второй. Но вы ведь и сами еще не говорили с сыном о наших общих планах на него, – с милой улыбкой осведомилась Варя.

– Каких планах? – тут же поспешил вклиниться я, но меня, как назло, проигнорировали.

Светлый бросил на темную долгий взгляд, потом неожиданно повинился:

– Да. Но достаточно было сегодня на поле увидеть, как эти двое смотрят друг на друга. Или вы думаете, что мне это только показалось?

– Вряд ли. Поэтому я и предложила вам такой вариант развития событий, который устроил бы все заинтересованные стороны.

И тут я не выдержал.

– Так, – резко заявил, вскинув руки вверх, – а теперь, пожалуйста, по порядку и для таких тупых, как я.

– О! – хитро прищурившись, пропела Вариусель. – Вы на себя, безусловно, наговариваете.

– Я объясню, – вызвался Лукерья, посмотрев на меня подозрительно лукаво. Похоже, я очень многое пропустил. Когда они только успели сговориться? Пока размышлял об этом, светлый эльф принялся вещать: – После разговора с дочерью и ее… – Он запнулся, явно подбирая верное слово, и все же решил назвать вещи своими именами: – … Парнем, я решил, что глупо ждать у неба погоды, и действовать надо сейчас, пока чувства еще не остыли. К тому же от Кара мне стало известно, что Илюизмена одобрила их с Антилией отношения, поэтому я предположил, что говорила она словами Великой Матери, и оказался прав. – Эльф сделал паузу, предоставив темной возможность ее заполнить.

– Да. К тому времени я была уже в курсе событий. Поэтому благосклонно восприняла попытку наладить контакт.

– Более того, – снова взял слово Лукерья, – наша семья имеет многовековые торговые и дружеские связи с семьей Мильзились. Поэтому, когда в разговоре леди Вик-Холь упомянула о перспективах сотрудничества относительно поставок благовоний в Темное королевство, для меня не составило труда пригласить к нам на дружеский ужин Ромашеля.

– Мы давно, – тут же подхватил названный эльф, – начали рассматривать темных как будущих деловых партнеров и даже попытались со своей стороны наладить первый контакт. Но, опасаясь действовать напрямую, до недавнего времени общались только с представителями малых Домов, при этом оставляя Великие Дома, если можно так выразиться, на закуску.

– Просто с ходу не нашли, как к ним подступиться? – навскидку предположил я.

– Да. – Эльф улыбнулся и посмотрел на Варю, та кивнула. – Великие Дома весьма замкнуты в плане кастового устройства, недостаточно выйти на какого-то одного представителя. К тому же большинство темных, о чем нам стало известно, как только мы попытались изучить перспективы данного сотрудничества, довольно недоверчивы, и им было бы недостаточно получить от нас только стандартные словесные гарантии.

– Даже договора о взаимовыгодном сотрудничестве, закрепленного на бумаге, было бы недостаточно, – обронила Варя словно между прочим.

– И что же, в вашем понимании, могло стать допустимым эквивалентом данного договора? – неожиданно подал голос Витаус Виттебранд, которому, по всей видимости, тоже стало любопытно.

Варя, помедлив, начала отвечать ему, для этого ей пришлось сесть полубоком, чтобы видеть и рыцаря, и краем глаза меня.

– Мой народ весьма недоверчив, это правда. Расчетливость тоже входит в перечень наших характерных черт. И в то же время мы все прекрасно знаем, что голый расчет еще никогда не приносил столь же высокие дивиденды, как в тех случаях, когда к нему примешивались личные чувства.

– В равных долях? – осторожно уточнил я, уже догадываясь, о чем именно эти хитрющие эльфы договорились в своих кулуарах.

– Не обязательно.

– Если чувств больше, иногда это даже выгоднее, – задумчиво заметил Лукерья. Ромашка его молчаливо поддержал. Я обратился именно к нему:

– Вам предложили завязать все на Алого, так?

– Ты изумительно сокращаешь его имя, – как-то совершенно неожиданно перешел на «ты» Ромашель.

– Скорее не сокращаю, – помедлив, повинился я с улыбкой, – а адаптирую под слова и звучания, которые мне знакомы.

– Не суть, – небрежно отмахнулся эльф и подтвердил мои подозрения. – Да. Всеми вопросами торговли с темными будет заниматься Алиэль и его… – Светлый запнулся, покосился на Варю, та вопросительно выгнула бровь, словно поощряя. Только тогда он договорил: – Друг.

– Не боитесь, что они вас за такое… – начал я, но меня перебила Варя – и тоже, как и светлый, обратилась уже без официозного «вы»:

– Не забывай, пожалуйста, что благодаря тебе юный Мильзились дружен с моей дочерью, и не только с моей, насколько я знаю. – Судя по всему, она намекала на Ингу. – Поэтому мне прекрасно известно, что он испытывает к Машмулу дружескую симпатию. Или ты станешь меня убеждать, что Машмул, выбирая между супругой, к которой никогда не испытывал теплых чувств, и новым другом, к которому явно неравнодушен, сделает неправильный выбор?

– И все равно, – упрямо протянул я. Меня коробил такой вот голый расчет, хоть и замешенный, как они утверждали, на чувствах. – Вам не приходило в голову, что у Машки, в отличие от Алого, никогда не было друзей. Любовные похождения – это не то же самое, что приятельские отношения и дружба. Готов поспорить, что он испугается и как минимум попытается пойти уже по проторенной дорожке, чем утруждать себя и протаптывать новую, доселе не изведанную. Или, еще проще, они оба могут послать вас со всеми этими инсинуациями далеко и надолго.

– Могут, – неожиданно покладисто согласилась темная. – Но я убеждена, что если ты сам все хорошенько обдумаешь, поймешь, что от такой расстановки выиграют все.

– По проторенной дорожке? – Одновременно с ней пробормотал Ромашель, вопросительно посмотрев на меня.

Я глубоко вздохнул, из последних сил попытался держать себя в руках и уже не так экспрессивно продолжил:

– Он знает, как вести себя с любовниками, но плохо себе представляет, как надо просто дружить, не заводя любовных отношений.

– То есть… – начал было эльф, но я вскинул руку, прерывая его. И обратился к эльфийке, которая тоже ждала моей реакции на свое заявление.

– Это значит, что мне предстоит убедить их в том, что гипотетический дружеский союз выгоден всем, вы на это намекаете? – в лоб спросил я у темной.

– А ты смог бы убедить? – вопросом на вопрос ответила она.

– Мне не нравится, что вы решили все за них.

– Они еще дети, по крайней мере, еще совсем недавно были таковыми, что плохого в том, что мы, родители, хотим помочь им сделать как можно меньше ошибок? – уточнила Варя. И ее тут же поддержал Лукерья:

– К тому же ты сам только что говорил о том, что еще неизвестно, как все сложится. Поэтому намеки на что-то большее, чем дружеские отношения между ними, могут так и остаться намеками. Машмул все же старше и сможет вовремя остановиться, я уверен.