Юлия Григорьева - Погоня за сказкой Страница 31

…Но в какой-то момент мне это начало нравиться! И я сама звала супруга помочь затянуть шнуровку на платье, которое так и оставалось на стуле, или же жаловалась на холодную воду и просила проверить мои подозрения. В такие моменты я отчаянно краснела, и мой голос иногда подводил меня, но Дамиан появлялся рядом, неизменно натянув на лицо совершенно серьезное выражение, только в его черных глазах плясали бесенята. И даже… Я согласилась его рассмотреть! Но мой взгляд дошел только до бедер, дальнейший осмотр мужского тела я отложила на потом, уделив все свое внимание широкой груди мужа и его плоскому животу, на котором ясно угадывался рельеф мускулатуры. И нашла их восхитительными, но вслух этого не сказала, потому что, ко всем прочим своим недостаткам, мой муж оказался самовлюбленным и самоуверенным индюком.

Но все это не мешало ему оставаться заботливым, внимательным и нежным; иногда он едва не доводил меня до слез умиления трепетным ко мне отношением. Я ни разу не заскучала за время дороги. Дамиан всегда находил, чем меня увлечь. Рядом с ним я забывала о правилах и этикете, всё более раскрепощаясь и нарушая правило за правилом, вложенные мне в голову родителями и гувернерами. А наши разговоры, в которых мы узнавали друг друга, дали гораздо больше, чем дали бы светские посиделки в гостиной под бдительным взглядом родителей или Лили.

Сделав все эти открытия о мужчине, с которым меня свели судьба и матушка, я окончательно потеряла от него голову. Все прошлые страхи и сомнения оставили меня в одночасье, даря веру в долгую и счастливую жизнь рядом с любимым мужчиной. Возможно, это было лишь следствием эйфории нашего первого счастья, но об этом думать совершенно не хотелось. И в столицу я въезжала счастливейшей из женщин.

– Остановимся в гостинице, – сказал Дамиан, выпуская меня из объятий.

– В уездных городах нам позволяли брать в номер Лютика, а здесь разрешат? – забеспокоилась я за нашего питомца, который проделал все это путешествие вместе с нами и вполне комфортно чувствовал себя и в гостиничных номерах, и на постоялых дворах, и в карете.

– Позволят, – уверенно кивнул мой супруг. – Лютик мне жену добыл, я его на произвол судьбы не оставлю. Да, дружище? – он приподнял с соседней подушки котенка, и тот лениво пискнул:

– Миу.

На семейном совете, после долгих разбирательств, мы пришли к выводу, что Лютик все-таки кот, хотя Дамиан утверждал, что девушку он узнает и с закрытыми глазами. Такое заявление я оставить без внимания не смогла, и дверь купальной комнаты тем вечером оказалась подперта стулом, что не позволило мужу вмешаться в процесс моего омовения. Наказание было усвоено, я получила эпитеты бессердечной и коварной, и о девушках господин Литин больше не упоминал. Как не рассказывал и о своих женщинах, о которых я все-таки спросила, заявив:

– Любознательная моя, я слишком дорожу открытыми дверями в супружескую спальню и обнаружить их запертыми не желаю вовсе.

– У нас нет супружеской спальни, – резонно заметила я.

– В Маринеле появится, – уверил меня Дамиан. – А женские головки имеют привычку не к месту вспоминать неосторожные слова и использовать их против мужчины.

– Я смотрю, многоопытный мой, вы разбираетесь в этом вопросе, – отметила я, прищурившись. – Думаю, мне уже и этого будет достаточно.

– И кто вы после этого, мадам Литин? – возмущенно вопросил меня господин королевский лейтенант.

– Женщина, вашими стараниями, любезный супруг, – философски ответила я.

– Быстро матереете, дорогая супруга, – с добродушной усмешкой произнес Дамиан.

– Говорят, муж и жена со временем становятся друг на друга похожи, – подмигнула я.

– Это-то и пугает, – вздохнул он, и мы весело рассмеялись.

В столичной гостинице «Бертис» в господине Литине обнаружился еще и склочный нрав, который я ранее за ним не замечала. Лютика нам все-таки не позволили взять с собой в номер, предложив разместить его в гостинице для животных. Дамиан в прах разругался со служащим, довел до нервного припадка управляющего и вынудил явиться хозяина гостиницы. После того как они закрылись в кабинете управляющего и провели там не более четверти часа, хозяин гостиницы махнул рукой и сказал:

– Проживанию Лютика с его хозяевами не препятствовать. И впредь, – его мученический взгляд скользнул по невозмутимому лицу моего супруга, – исполняйте просьбы господина и мадам Литин, не привлекая меня.

Я вопросительно взглянула на Дамиана. Он пожал плечами и сказал:

– Я просто умею ладить с людьми.

Мой скептический смешок был встречен взглядом оскорбленной добродетели. Наш невеликий багаж был доставлен в номер, и мы, включая Лютика, прошествовали следом. С того дня наши просьбы выполнялись быстро и без возражений. И, что не могло не радовать, теперь в этой гостинице даже горничные старались избегать моего мужа, не вызывая моей затаенной ревности пристальными взглядами и кокетством.

Это пока был единственный минус красоты моего мужчины, но о нем я подозревала изначально. Успокаивало меня лишь одно – Дамиан смотрел только на меня. И если Всевышний не оставит меня своей милостью, то так оно дальше и будет. Впрочем, в моей памяти сохранился рассказ матушки о том, как она изводила папеньку перед свадьбой, и метод мадам Ламбер я решила оставить при себе и воспользоваться им, если мой супруг позволит себе лишнего.

Нам предстояло пробыть в столице не больше недели, как заверил меня Дамиан. Документы, которые он собирался доставить на свой корабль, были уже готовы, и мой супруг должен был их получить со дня на день. В основном наша задержка объяснялась лишь желанием мужа показать мне город. Я ничего против не имела. Наоборот, мне все было любопытно.

В первый день по прибытии мы просто гуляли, кормили голубей на площади святого Праскара, главной площади Саглена – столицы Марантии. Прошлись вдоль Центрального канала, одетого в гранит, где спустились к самой воде, найдя литую скамью, и долго сидели там, разговаривая обо всем на свете. Там нас заметил знакомый Дамиану военный.

– Дамиан! – услышали мы и обернулись.

На набережной стоял молодой мужчина, опираясь на перила, и приветливо махал рукой. Дамиан махнул ему в ответ и отвернулся, продолжая прерванный разговор. Но мужчина не ушел. Он сбежал вниз по ступеням и подошел к нам.

– Прошу прощения за вторжение, – склонил он голову. – Литин, как же я рад, что встретил тебя. А ты не меняешься: как всегда, с дамой. Приветствую вас, милое дитя…

– Севил, ты уже наговорил на оплеуху, – мрачно возвестил Дамиан. – Знакомься, Ада, этот языкастый тип – мой сокурсник, Севил Мартине. Севил, позволь представить тебе мою супругу – Адалаис Литин.

– О, – явно опешил господин Мартине, но быстро справился с оторопью и склонился в галантном поклоне. – Мое почтение, мадам Литин.

Он протянул руку, но не успела я вложить в его ладонь свои пальчики, как там воцарилась длань моего супруга. Господин Мартине изломил бровь и вопросительно посмотрел на Дамиана.

– Руки своей жены целую только я, – заявил тот. – Можешь передать через меня.

Я незаметно ткнула мужа в бок и улыбнулась.

– Рада знакомству, господин Мартине. А что вы говорили о дамах?

– Я?! – на меня посмотрели с праведным возмущением. – О дамах?! О каких дамах, очаровательная мадам Литин?

– Действительно, дорогая, о каких дамах? – на меня взирала черными очами сама непорочность.

Я не смогла удержаться от смешка. После перевела взгляд на мужские руки, так и застывшие одна в другой. Мужчины проследили мой взгляд и отдернули друг от друга ладони, оба брезгливо скривившись. После этого знакомый Дамиана присоединился к нам, присев рядом с моим супругом. Они недолго поговорили, и господин Мартине поспешил распрощаться.

Стоило ему покинуть нас, как Дамиан обернулся ко мне, преувеличенно радостно улыбаясь.

– Дорогая…

– Не заговаривайте мне зубы, господин Литин, – отчеканила я. – Я услышала достаточно.

– Навет, бабочка, чистой воды навет! – истово заверил меня Дамиан. – У него всегда было слишком богатое воображение. Да Мартине вообще немножечко, – он склонил ко мне голову и заговорщицки произнес вполголоса, – того… А я чист, как слеза ангела. А ты вообще чуть за Набарро замуж не вышла.

Я даже задохнулась от такой наглости. Открыла рот, чтобы высказать свое возмущение, но супруг, презрев все правила приличия, закрыл мне его поцелуем.

– Дамиан! – воскликнула я, смутившись до крайней степени.

– Ты тоже уже проголодалась? – живо спросил невозможный супруг. – Вот и я думаю, что пора бы уже поужинать. Тут есть один замечательный ресторанчик, тебе он непременно понравится!

Подхватил меня за руку и потащил за собой, не давая опомниться. И уже наверху на мгновение остановился, чтобы заглянуть мне в глаза и сказать в который раз:

– Я хороший, – и снова потащил меня за собой.