Юлия Григорьева - Погоня за сказкой Страница 30

Дамиан, спрятав в карман ключ, снова взял меня за руку и повел вниз.

– А я только в училище научился. Скажу больше: я боялся воды, как огня, но помолился, стиснул зубы и прыгнул. Какой же моряк с боязнью воды? А еще знаешь, что?

– Что? – пролепетала я, спускаясь за ним по лестнице.

– А еще меня от каши всегда тошнило, а в училище только ее и дают на завтрак. Пришлось бороться с собой и есть, теперь меня никакой кашей не напугаешь. Ты понимаешь, какой тебе герой достался? – спросил он, весело сверкая глазами. – А у героя должна быть героическая супруга. Ты же у меня такая? – Я отчаянно замотала головой. – Ну конечно. Стоит только вспомнить твою смелость, когда ты пробралась в наш двор, проникла на конюшню и подрезала подпругу.

– Я была ребенком, – возразила я.

– Вот именно, ты героиня с детства, – кивнул Дамиан и вытащил меня из гостиницы.

Служитель проводил нас изумленным взглядом, зато горничные из гостиницы уже стояли на улице и с интересом рассматривали меня и моего жениха.

– Какая красивая пара, – услышала я чей-то негромкий голос.

– Ага, – ответил второй голос, и Дамиан весело поклонился девушкам.

Я протянула руку, ухватила своего жениха за плечо и втянула в карету, погрозив ему кулаком.

– Это все потому, что я неженатый, – заявил он. – А вот женюсь, сразу стану серьезным. Веришь?

– У тебя выхода другого нет, – ответила я, и он рассмеялся.

За нашими разговорами я забыла о своем страхе. И когда экипаж остановился перед тем самым старым храмом, я довольно спокойно подала Дамиану руку. Но уже через мгновение, как только мы шагнули на первую каменную ступень, я опять впала в панику и вцепилась мужчине в руку.

– Дамиан, это обязательно? – спросила я.

– Даже не обсуждается, – серьезно кивнул он. – Прекратите бояться, будущая мадам Литин, наше счастливое будущее ждет нас!

И меня подхватили на руки, потому что я вдруг встала как вкопанная и замотала головой.

– Ну уж нет, – сказал Дамиан. – С нашей свадьбы ты не сбежишь, трусишка.

Я со свадьбы бежать и не собиралась, я всего лишь хотела предотвратить скорое будущее… Но мой будущий супруг в мои страхи вникать не собирался и резво взбежал по ступеням, шагнул в открытую створу храма и опустил меня на пол. Если бы святой отец, ждавший нас у алтаря, не смотрел в нашу сторону, я бы, может, еще решилась на бегство, но перед священником стало стыдно, и пришлось, дрожа всем телом, начать движение к алтарю.

Дамиан перестал шутить и улыбаться. Он кивнул двум мужчинам, сидевшим у стены на скамье, и те направились нам навстречу. Они пристроились за нами, как только мы остановились, как положено свидетелям жениха и невесты перед Всевышним. Священник открыто нам улыбнулся, раскрыл Святую Книгу, и полились молитвы.

Я почти ничего не слышала, мое сознание находилось где-то далеко. И когда пришло время приносить клятву, Дамиану пришлось меня тормошить.

– Я клянусь, – дрожащим голосом начала я повторять слова, подсказываемые святым отцом, – быть верной и послушной женой. Почитать супруга своего, блюсти его честь, не оскорбляя ни словом, ни помыслом, ни намерением, ни делом. Да услышит меня Всевышний и примет клятву мою, ибо даю ее с открытой душой и чистыми помыслами.

Клятву Дамиана я бесстыдно прослушала, она звучала перед моей. Священник связал наши руки, обмотав по очереди запястья, зачитал наставление и разрезал ленту, закрепив ее узлом у каждого на руке. Отныне мы были связаны. Затем святой отец позволил нам надеть друг другу кольца, которые подал один из приглашенных мужчин. Должно быть, господин предприимчивый лейтенант договорился с ними, когда оставил меня одну в гостинице. Второй развязал ленты и спрятал в маленькую шкатулочку. А целовал меня Дамиан, уже не дожидаясь никаких позволений.

– Ну, здравствуйте, мадам Литин, – прошептал он, как только оторвался от моих губ. – Моя супруга и будущая мать моих детей.

Тут же вернулся прежний страх, и я пролепетала:

– Может, не надо?

– У нас говорят: «Морского черта бояться – в море не ходить», – рассмеялся мой муж, принял из рук священника бумагу, где было записано, когда и где состоялось венчание, а также имя священника и свидетелей. Один из мужчин отдал шкатулочку с лентами, и Дамиан тепло поблагодарил всех.

Как покидали храм и возвращались в гостиницу, я помню плохо потому, что была напряжена до крайности, нервничала и отвечала на вопросы супруга резко и не всегда вежливо. Дамиан с улыбкой принимал мою панику. Уже в номере, когда я стянула с головы вуаль и решила сказаться больной и уставшей, господин лейтенант с пониманием и сочувствием кивнул. Он повернул меня к себе спиной и начал расстегивать пуговки на платье.

– Зачем? – взвизгнула я.

– Милая, я просто помогаю тебе разоблачиться. Самой тебе это не расстегнуть, – ответил он, и мне стало стыдно.

Действительно, к чему эти нервы, Дамиан всего лишь расстегивает пуговички. В конце концов, он мой муж, и в этом нет ничего дурного. Платье поползло с моих плеч, я испуганно охнула и перехватила его, но Дамиан накрыл мои ладони своими, сжал их, и платье упало на пол. Я осталась в короткой сорочке, чулках и панталончиках, ленточки которых так легкомысленно виднелись в боковых разрезах сорочки.

– Д-дамиан, – заикаясь пролепетала я. – Я раздета.

– Я ничего не вижу, я ведь стою сзади, – заверил он меня. – Просто стою.

Он отпустил мои руки и начал осторожно распутывать прическу, вытаскивая из волос шпильки. Локоны развалились, и волосы тяжелой волной упали на спину. Я вновь вздрогнула и попыталась отойти, но Дамиан снова обнял меня за плечи и прижал спиной к своей груди. И когда я немного успокоилась от того, что ничего больше не происходит, он вдруг развернул меня к себе лицом, и завладел моими губами, и целовал до тех пор, пока моя голова не начала кружиться. После поднял на руки и отпустил, лишь когда дошел до кровати и уложил на нее.

– Ты прекрасна, – хрипло прошептал он, нависая надо мной.

– Дамиан, но ты же увидишь меня голой! – сдавленным шепотом сказала я.

– Я закрою глаза, честно-честно, – пообещал мой супруг. – И даже подглядывать не буду.

– Но я тебя увижу голым!

– А ты тоже закрой глаза и не подглядывай, – предложил он.

– А можно? – в моем голосе прозвучала надежда, будто приговоренному на смерть пообещали помилование.

– Нужно, – негромко рассмеялся Дамиан. – Просто закрой глаза и позволь мне быть нежным. Обещаю, я буду очень осторожным. Просто доверься мне, хорошо?

– Только не подглядывай! – взмолилась я, сильно-сильно зажмуриваясь.

– Как ты могла обо мне такое подумать, бабочка? – возмутился Дамиан.

– Прости, – прошептала я.

– Я люблю тебя, – ответил он, и его губы вновь завладели моими…

Глава 11

Я никогда не бывала в столице. Впрочем, я и вовсе не покидала родной Льено ни разу за свои девятнадцать лет, если не считать, конечно, ежегодных осенних ярмарок в Морне. Но Морн находился всего в часе езды от Льено, и считать это выездом в другой город язык не поворачивался потому, что ровно столько же мы ехали на место для пикников, только в противоположную сторону.

Можно сказать, что Дамиан Литин сильно изменил мою жизнь. Да и отношение мое к нему менялось день ото дня. Начать с того, что сей господин лишился моего безоговорочного доверия в первый же вечер после нашего венчания, когда вдруг сказал, что он без ума от моей родинки на… простите, левой груди. И только я хотела изумиться, как он смог ее увидеть, как меня озарило осознание того, что старательно жмурилась в наш первый брачный день я одна. Я была вне себя от негодования. И чем больше супруг расписывал мне мои же собственные достоинства, тем сильней я хваталась за голову, не зная, куда спрятать глаза от стыда.

– Благовоспитанная моя, ты просто обязана мне отомстить, – воскликнул Дамиан, отрывая мои ладони от лица, за которыми я пыталась спрятаться.

– Как? – дрожащим голосом спросила я.

– Ты должна тоже меня рассмотреть во всех подробностях, – заявил господин королевский лейтенант. – Потом расскажешь, что увидела, и тогда мы сможем вместе стенать, краснеть и страдать с таким великолепным надрывом.

В этот момент я поняла, что мой муж еще и развратник. Наглец, развратник, лжец и, да, абсолютно лишен стыда, совести и такта. Потому что его не остановили ни двери в умывальную комнату, куда он вломился без стука на следующем же постоялом дворе абсолютно голый, требуя, чтобы я начала ему мстить немедленно. (От чего я спешно зажмурилась, закрыла глаза рукой и пронзительно завизжала. Что, впрочем, не остановило моего супруга от дальнейших действий…) Ни интимность такого процесса, как одевание. Эту процедуру мне порой приходилось начинать по нескольку раз, потому что господин Литин без зазрения совести обращал ее вспять, превращая в процесс раздевания. Я ругалась, угрожала, сопротивлялась, но моя оборона неизменно рушилась под целеустремленным напором господина королевского лейтенанта.