Виталий Бодров - Шутки судьбы Страница 24

– Болонка тьмы! – перепуганным фальцетом заверещал какой-то эльф. Вообще-то голоса у эльфов что надо, им бы в опере петь, так что как же сильно надо было перепугаться, чтобы этак вот петушком заголосить.

– Уничтожь ее! Немедля! – Это уже другой эльф сделал попытку установить общение. И для облегчения переговоров натянул лук.

– Вот уж нет! – Это наиболее литературный пересказ ответа Лани. – Не знаю я никаких болонок тьмы, а щенка обижать не дам!

– Ты не понимаешь! Это же – исчадье мрака, квинтэссенция некромантии! Он – абсолютное зло, тварь Великой Тьмы…

– Сам ты… тварь, – обиделась Лани. – Он маленький и беззащитный щенок, а не то, чем вы тут его обзываете. Кыш отсюда, остроухие, не то я за себя не отвечаю!

Кышать с дороги эльфы явно не собирались. Более того, еще несколько уже налаживались к стрельбе, доставая свое грозное дальнобойное оружие. Лани беспомощно оглянулась по сторонам. Как на зло, никого нет из своих, а явно свихнувшиеся эльфы готовы и ее нашпиговать стрелами заодно со щенком. И как, интересно, отбиваться, если обе руки заняты? Одно она знала точно – погубить щенка она им не даст.

– Что здесь происходит? – Мастер Лур подоспел, как всегда, вовремя. Такая уж у магов особенность – всегда поспевать вовремя… или не поспевать вовсе, если уж совсем никакого желания.

– Щенок тьмы, – коротко сказал эльф и тут же понял, что сказал что-то не то. Пришлось добавить: – То есть болонка тьмы, только маленькая.

– Интересно. – Судя по выражению лица, маг не соврал, ему и впрямь было интересно. Впрочем, можно ли что-то твердо утверждать, имея дело с магами?

Учитель, он же Мастер Лур, подошел к Лани и внимательно осмотрел щенка. Тот заскулил обрадованно и полез общаться. Маг протянул ему открытую ладонь, щенок тут же приложился к ней языком. Недовольно фыркнул – видимо, магические ладони не соответствовали его эстетическим представлениям.

– Щенок болонки тьмы, крайне интересно. Я слышал, они рождаются маленькими, а потом за неделю взрослеют. За это время создавший его некромант дрессирует и накладывает на него свою матрицу. После чего эта гончая служит ему верно и преданно. Забавно то, – продолжил он лекцию, – что на изнеженных болонок сии существа нисколько не походят. Видно, и некроманты порой пошутить любят…

– Это тварь тьмы, – неуверенно сказал кто-то из эльфов. – Не должно ей жить на свете…

– Сейчас это обычный щенок, – резко ответил маг. – Да, он создан из тьмы, но он свободен пока и от добра и от зла. А уж что из него получится – от нее зависит.

Он кивнул Лани, и девушка, прижав щенка к груди, скользнула мимо эльфов. Сердце ее отчаянно стучало, и малыш затих, прислушиваясь к новому звуку. Пристыженные эльфы неохотно убирали луки в чехлы. Лани обернулась к ним:

– А еще светлые… Стыдно, господа эльфы!

И, отпустив эту последнюю шпильку, девушка с достоинством удалилась. А какого блина! Еще миг, и эти перепуганные придурки стрелять бы начали. Причем, скорее всего, без промаха, как эльфам и полагается. Нет, ну это надо же!

Бол проснулся от негромкого разговора где-то рядом и сразу навострил уши. Спал он довольно крепко и если уж просыпался, то только для того, чтобы послушать что-то важное. Для всего остального просыпаться вовсе не стоило.

– …завтра отправляемся в школу.

Он опознал голос Таля.

Ага, значит, друг-приятель очнулся от смерти живым и здоровым. Надо сказать, что, когда Ларгета принесли окровавленным и бездыханным, Бол ревел в голос и порывался пробиться к телу. Как, впрочем, и Лани. Причем девчонке, в отличие от него, это удалось. Правда, трое эльфов приобрели полосатый оттенок лица после ее когтей. У него, у Бола, когтей не было, а потому и результаты были куда скромнее. Вдобавок те же эльфы, что стеснялись слегка врезать девушке, с Болом особо не церемонились, и пару-тройку пинков он заслуженно получил. Впрочем, быстро подошла Тиллатаэль и успокоила обоих. Да, дескать, будет жить. Недолго, конечно, и мучительно, но будет. Впрочем, вы, люди, все так живете – недолго и мучительно. А он, может, вас обоих вместе взятых переживет, потому как показал себя крутым магом. Так что отойдите и не мешайте.

Надо сказать, лечить эльфийка умела. Вмиг залатала раны, но на этом не успокоилась. Сев у обнаженного тела Таля (Лани, паршивка такая, так и пялится куда не надо, пользуясь бессознательным состоянием его друга), она начала делать странные движения руками и что-то напевать при этом на эльфийском. К разочарованию Бола, желавшего на халяву разжиться свеженьким эльфийским заклинанием, слов он не понял, потому как эльфийский почти не знал. Вдобавок, если бы он запел, бедняга Таль окончательно слетел бы с копыт. Если отсутствие слуха считать талантом, то Бол владел им в полной мере.

Но теперь Ларгет, похоже, окончательно оправился. В смысле от раны. В порядке то есть. А с кем же это он, интересно, разговаривает?

– Может, и поеду.

Ага, это Боресвет. Сомнений в голосе хоть отбавляй. Не особо он, видать, в школу рвется. Наверное, имел уже в детстве печальный опыт.

– Да тебя же никто там не заставляет остаться, – уговаривал Таль. – Посмотришь, с Мастером Коэто поговоришь. Такого воина, как он, еще поискать. Уж в Квармоле точно не найдешь, за Гардарики вашу не поручусь.

– Да? – В голосе воина появился интерес. – Что ж… децил поглаголить я не прочь. Глядишь, и новому, в натуре, чему научусь. Все лучше, чем домой-то возвращаться.

– Почему? – полюбопытствовал Таль.

Вовремя, надо сказать, полюбопытствовал: еще миг – и Бол сам бы спросил. Жутко интересно ведь, отчего это ему домой не хочется.

– Ты, пацан, женат когда-нибудь был? – вопросом ответил Боресвет.

– Нет, – озадаченно ответил Ларгет.

– Поперло тебе, в натуре. А я, дурак, попал по жизни. Теперь не отмажешься, хоть кипятком в две струи писай. Рюхаешь?

Таль озадаченно рюхал. То есть думал и понимал. Бол решил взять себе на заметку – женятся одни дураки. Хотя, возможно, женятся они еще будучи умными, а дураками становятся после. Надо бы это проверить экспериментально. Например, на Тале. Его, конечно, жалко, но все же не так, как самого себя. Вдобавок и подруга у него уже вроде как есть.

– То есть жена тебя там ждет? – сообразил Ларгет. – Вот почему ты на мир посмотреть поехал? Чтобы домой не возвращаться?

– Угу, – мрачно ответил Боресвет. – Не знаю, как тут у вас, а у нас в Руси Голуньской развод законом чисто не предусмотрен. В Домострое так и записано: хрен с маслом – пожалуйста, а вот развод – ни-ни. В натуре, братан, так и сказано. Второй раз моя кикимора меня уже из дому не отпустит. Дура дурой, а не отпустит. Так и придется до смерти не на мир, а на жену глядеть. Да я себе лучше буркалы выколю, в натуре!

– Вы бы потише бакланили, чуваки, – включилась в диалог секира. – Хозяин проснется, всем кирдык будет. Вам хлебало разобьет, меня в болоте утопит…

– О чем это она, ты понял? – спросил Таль Боресвета.

– Ясен пень, – удивился тот. – А ты разве нет?

– Я в языках не очень, – сознался Ларгет. – Хуже меня в них разве что глухонемые шарят.

– Это точно, гоблин, – подал наконец голос Бол. – Я смотрю, ты все же ожил, несмотря на все старания эльфийских врачей? Бедняги так старались избавить мир от твоего надоедливого присутствия… и где результат, я вас спрашиваю?

– Послушай, добрый калека… – начал Таль.

– Я не калека, – возмутился Бол.

– Это, поверь, ненадолго, – успокоил его Ларгет. – Так вот о чем я – почему бы тебе не поспать и не помолчать до утра. Мы тут о серьезных вещах говорим.

– Так уже утро, – возмутился Бол и ткнул пальцем в светлое небо. – Вон уже солнце из-за горизонта ползет. А вон Учитель идет вместе с Лани. Утро, я тебе точно говорю.

Таль немедленно обернулся. Бол не соврал, хотя с него сталось бы. Действительно, Учитель. Действительно, Лани. А что это у нее на руках такое, интересно? На щенка слегка похоже. Нет, это только она может, девчонка шальная. Отыскать щенка в башне некроманта. Или это зомби щенка? Боресвет говорил, зомби птиц он здесь уже видел…

– Привет!

Голос радостный, щенка к груди прижимает. Да, повезло малышу…

– Ты уже ожил? Эльфы говорили, жить будешь. Им, правда, никто не верил, они же народ такой, правды нипочем не скажут, даже если и не соврут.

– И тебе того же. – Ларгет неожиданно смутился. – А что это у тебя за живность такая?

– Это болонка тьмы, – торжественно сообщила девушка. – То есть пока еще щенок тьмы. Но Учитель говорит, через неделю она будет вполне умной и взрослой.

– А пока будет грызть мои сапоги и меч Боресвета, – подал голос Бол.

Боресвет поспешно убрал меч подальше, неодобрительно покосившись на щенка.

– Очень удобный зверь, – сказал Учитель увлеченно. – Жрет все подряд, включая железо, и при этом совершенно не гадит. Мечта кинолога, блин!

– Железо, говорите, жрет? – осведомилась секира. – Знаете что, держите-ка эту штуку от меня подальше. Только этого мне и не хватало…