Дмитрий Казаков - Солнце цвета льда Страница 26

– Большой муж… так называют тех, кто достиг выдающего сана и повелевает другими, – в глазах капитана мелькнул испуг. – Ведь вы, преждерожденный, командуете своими воинами?

– Еще как, клянусь воротами Вальхаллы, – сказал Ивар, подгибая ноги и опускаясь на пол.

Похоже, тут, как и в Тростниковой земле, не знали, что такое лавки и стулья.

Честно говоря, конунг ожидал, что его приведут в пропахшую рыбой и брагой комнатушку, где предложат кружку гнусного пойла. Пока же он сидел в помещении, больше всего напоминавшем обиталище ромейского чиновника или знатной дамы из Бретланда, а в горшке с выростом, за который взялся Бао Вэнь, плескалось, если верить носу, никак не хмельное.

Похоже, моряки не везде и всюду так одинаковы, как он думал.

Из дырки полилась светло-коричневая, приятно пахнущая жидкость.

– Прошу вас, прошу, – залопотал капитан, даже сидя продолжавший кланяться.

Ивар отхлебнул, нашел, что чай на вкус неплох, хотя и непривычен, и в один глоток опустошил крошечную чашку. Потянулся к миске, где лежали дольки засахаренных фруктов, те захрустели на зубах.

– Да простит преждерожденный мою дерзость, – Бао Вэнь пил неспешно, смаковал, даже глаза время от времени прикрывал от удовольствия. – Но что ищете вы в пределах Поднебесной? Варвары чаще приходят к нам с войной, порой торгуют с нами, но лишь на окраинах империи, вы же хотите проникнуть в ее сердце.

– А мы послы, – сказал Ивар, прилагая немалые усилия, чтобы не сплюнуть.

От того, что соврал, во рту появился мерзостный привкус, словно разжевал нечто гадкое. И не важно, что сделал это не для того, чтобы добиться какой-то малой выгоды, зажать марку-другую золота.

– О, вот как? – глаза капитана вновь округлились, похоже, что за это утро они станут чуть менее узкими.

– В наших землях неустроенность и беспорядок, – говорил Ивар, мешая правду с ложью, и чувствуя себя висящим над ямой с острыми кольями. – И мы решили обратиться за помощью к Сыну Неба… ведь в Срединном государстве все хорошо, покой и благоденствие?

– Ну, да… – неуверенно сказал Бао Вэнь, отвел взгляд, и конунг понял, что его собеседник врет. – Под счастливым правлением государя народ вкушает покой и изобилие, Вэнь-Шэнь, духи эпидемий забыли дорогу в наши пределы, а боги долголетия и богатства ходят из дома в дом…

Речь лилась гладко, точно сага из уст эриля, вот только правды в ней содержалось меньше, чем сладости – в еловой хвое.

– Но ведь послы должны… прибывать по церемонии, согласно ритуалу? – вопросил капитан. – Над старшим надо нести бумажный зонт желтого цвета, впереди в шкатулке везти грамоты…

– Ты запамятовал – мы дикие варвары, – Ивар наклонился, сам налил себе чая, а обнаружив, что засахаренные фрукты кончились, потянулся к мисочке, где лежало нечто рассыпчатое, светло-коричневое.

Ухватил все в ладонь, и запихал в рот; щеки чуть не лопнули, но зато на лице Бао Вэня появилось облегчение – ну точно, самые что ни на есть дикие, откуда им знать про ритуал, зонты и прочие желтые грамоты?

– О да, о да, – закивал он. – А из каких вы земель?

– С севера.

– Значит, из жунов? О да, о да…

– Когда мы прибудем в Восточные Ворота? – в свою очередь спросил Ивар.

– Скоро. Войдем в устье Янцзы, и там останется не больше сотни ли.

– Тогда я пойду к своим, спасибо за это, за чай… – конунг поднялся, едва не врезался головой в низкий потолок.

На палубе с наслаждением вдохнул свежего морского воздуха, изгоняя из груди сладкую вонь. Эрили встретили Ивара любопытными взглядами, и тот кивнул – все прошло как надо, удалось втюхать капитану откровенную ложь, хотя и пришлось для этого давиться всякой гадостью…

Бао Вэнь тоже выбрался наверх, зазвучал его писклявый голос.

Паруса сдвинули, «Весеннее Благоденствие» повернуло, прошло мимо небольшого острова, и впереди открылся громадный пролив, поля и поселки на его берегах, рощи на горизонте.

– Это река… – сказал Арнвид севшим голосом.

– Да ну, не может быть таких… – Ингьяльд нахмурился, принялся ожесточенно тереть лоб.

Ивар пригляделся – точно, цвет воды тут был иным, чем за островом, и, судя по волнам, имелось течение, пока слабое, но уже мешавшее джонке, и это значило, что впереди и вправду река, но такой ширины, что ее и вправду можно принять за морской пролив.

– Пора обратно на драккар, – сказал он. – Не к лицу послам, чтобы их тащили на веревке, словно упрямого козла… Эй, капитан, можешь радоваться, мы отправляемся восвояси!

На драккаре конунга встретили улыбающиеся физиономии.

– Ну как там? – поинтересовался Гудрёд.

– Неплохо, хотя и скучновато, и привычной вони не хватает, – услышав ответ Ивара, дружинники с готовностью загоготали. – Так, давай на весла, дальше пойдем сами!

Недовольно ворча, принялись рассаживаться по лавкам, заплескала вода под лопастями. Пока примеривались, джонка ушла вперед, над бортом показалось круглое и очень довольное лицо Бао Вэня.

– Как бы снова не начали стрелять, – заметил Арнвид.

– Не начнут, – буркнул Ивар. – Мы же теперь эти, послы от этих, жунов к самому этому, Сыну Неба.

Когда начали грести, едва не догнали «Весеннее Благоденствие», затем ветер усилился, и корабль с черными бортами принялся уходить вперед. Заплескали, ударяя в корму, волны, полетела пена, поднимающееся солнце утонуло в белесом мареве, стало немного холоднее.

С одной стороны берег тянулся близко, одна за другой попадались деревни из небольших домиков. Виднелись работавшие на полях крестьяне в конусовидных шляпах, медленно бредущие волы, впряженные в повозки на высоких колесах, торчавшие из земли побеги.

Завидев драккар, все останавливались, провожали взглядом и качали головами. Женщины прекращали стирать белье, рыбаки отводили лодки в сторону, а мальчишки долго бежали следом, крича и тыча пальцами.

С другой стороны суша была лишь темной полоской на горизонте.

– Ходко пошли, – оценил Арнвид, когда судно Бао Вэня скрылось за горизонтом.

– Ничего, мы с ними гоняться не собираемся, – ответил Ивар. – Пусть дойдут до своего Цзянье как можно быстрее и расскажут всем о том, что туда плывут послы от диких варваров…

Видели другие джонки, и такие же большие, как «Весеннее Благоденствие», и совсем маленькие, но все одинаковые – с парусами из циновок, мачтами и реями из дерева, что именуют бамбуком, с поднятыми носом и кормой. От драккара старались держаться подальше, спешно поворачивали, уходили с дороги – видно, что судно необычное, а необычное всегда вызывает недоверие и страх.

Туман клубился над гладью великой реки Янцзы, жиденький, белый, совсем не похожий на густые северные.

Цзянье так и не показался до вечера, и они остановились на ночь, выбрав безлюдный участок берега, где прямо к воде подходили заросли бамбука – голенастые стебли торчали из земли, шелестели узкие зеленые листья, порхали в кронах незнакомые птицы, перекрикивались гулко, протяжно.

А утром, едва пустились в путь, навстречу попался очередной корабль, средних размеров, чуть побольше драккара, но разукрашенный так ярко, что едва увидев его, Ивар невольно зажмурился.

Покрытые золотистой краской борта украшала искусная резьба, на мачтах развевались большие флаги, и всюду трепетали малые – алые, малиновые, зеленые, синие и желтые. На них черным были намалеваны хитрые загогулины, мало похожие на северные руны или вальские буквы.

На джонке увидели драккар, с нее донеслись глухие удары и звон.

– Чего это они? – удивился Ивар. – Радуются?

– Конечно, – Арнвид хихикнул. – Встречают послов от диких варваров.

– А ну-ну.

Яркий корабль подошел ближе, резьба предстала в деталях – скалились огромные кошки вроде той, какую видели на Тростниковой земле, извивались драконы, расправляли крылья птицы с языками пламени вокруг головы. На носу появился дядька в полосатом халате, завопил, поднеся руки ко рту:

– О, благородные варвары! Чиновник третьего ранга, почтенный Ли Гуан желает приветствовать вас от имени облеченного доверием Сына Неба областного вана Гоуцзяня!

– Ну и имена у них, – старый эриль почесал лысину. – Ты чего замер, отвечай, давай?

– Э… мы готовы его принять! – рявкнул Ивар, и добавил для своих: – Суши весла!

Хорошо помнил, как нелегко было разговаривать с то и дело кланявшимся речистым капитаном. С чиновником, да еще и третьего ранга, наверняка все будет еще труднее, так что уши завернутся в трубочку, а язык от болтовни станет тяжелым, как бревно, и выпадет изо рта.

Драккар замедлил ход, почти остановился, и разукрашенная джонка подошла вплотную. Стукнули, соприкоснувшись, борта, и с того, что повыше, спустилась легкая лестница с бамбуковыми перилами.