Сергей Иванов - Дом без родителей Страница 10

- Ну, "солиднягами" нам никогда не стать! - сказал Димка, когда я навел разговор на молодежные неформальные группировки. - Они носят все самое дорогое. Тысячи на две-три надето на каждом. В "псевдо" или "мажоры" тоже не пробиться - из-за нехватки капиталов. Да и неохота мне жизнь тратить на фарцовку. Есть "псевдо-Америка", "псевдо-Франция", "псевдо-Италия", "псевдо-Финляндия". Каждая группа носит все только "своей" страны... "Битники" неинтересны, их мало, они почти исчезли. Как мамонты... "Рокеры" - страшные, я их боюсь. Хотя меня к ним тянет. Это ночные всадники, живут с двенадцати ночи до семи утра. Разделились на рокерские "семьи" и носятся стаями на своих мотоциклах. Двигатели у них форсированы, глушители сняты. Разбиваются они часто. Ну их!.. "Панки" - просто неумные, так я считаю. Выстригают на головах "петушиные гребешки", татуировки делают, серьги носят. Или, например, плечо и щеку цепью соединят. Зачем? Они наркотиками балуются. Я и сам раз попробовал. Разве это жизнь!.. "Металлистов" я тоже не люблю - за их злость. Если тебе нравится определенная музыка - на здоровье! Но зачем считать ее единственной и плевать на все остальное! У них вот есть "кровавые металлисты". Если ты, например, очистишь краску с металлического круглого значка, а голую бляху повесишь на грудь, значит, ты причисляешь себя к поклонникам "хэви метал рок". Увидят такого "кровавые металлисты", подойдут на улице и попросят назвать пятнадцать групп, играющих "метал". Назовешь только четырнадцать побьют. По-моему, дикость... Кто мне всех симпатичнее, так это "митьки" и "ватняги". Они скромнее всех. Никакой особой выпендрежки. Одевайся, как хочешь. Лишь бы среди прочего на тебе были тельняшка или ватник. Я, наверное, к тем или другим пристану. Вот только выйду из детдома...

Наташа пришла лечиться от кашля. Я ее обследовал, дал лекарства и направление на физиотерапию. Потом заговорили просто так. Жили ее родители тихо-мирно, и вдруг все началось...

- Я теток не люблю, которые к чужим папам лезут! - рассказывала девочка. - Если бы водки не было и таких теток, жить было бы хорошо. Прилипла к папе одна такая, и он стал пить, на маму кричать. И мама стала пить. Жалко, не знала я, где эта тетка живет. Не то бы отравила ее, честное слово. Насыпала бы в кастрюлю какой-нибудь гадости - подавись, проклятая! И мама бы тогда жива была...

Наташа ерошит челку, глядит доверчиво и беспомощно. У нее огромные глаза, толстые губы, повышенная упитанность. Ну прямо телушка, да и только...

Почему один эпизод снова и снова поднимается из глубин памяти? Почему тревожит меня?..

Пришел на вызов. Дверь открыла девчонка с заплаканными глазами.

- Ты чего? - спросил сочувственно. Она не ответила, ушла в комнату, шмыгнув носом. Я разделся, помыл руки, вытащил из сумки стетоскоп. В комнате на диване лежал небрежно запеленутый малыш. Подошел к нему.

- Так он же мокрый!

- Ну и что?

- Как тут не болеть!

- Ну и пусть!

- А взрослых-то никого нет? Мама его где?

- Я мама.

Девчонка прошептала эти слова и снова заплакала.

- Сколько тебе лет?

- Пятнадцать... - Она ладошкой размазывала слезы по лицу.

- А папе сколько?

- Пятнадцать.

- Кто пеленать-то научил?

- Мама...

- Вот это весомо звучит. Когда она придет?

- Вечером...

Тут рыдания усилились. Надо было успокоить ее. Но как? Погладить по голове? Или, наоборот, сказать что-то резкое?

- Ну а ты-то что? Совсем беспомощная?

- Не умею ничего...

- Ну так учись, мамаша!..

Я сказал это неприязненно и стал осматривать ребенка. Попутно пытался растолковать матери правила ухода. Но она, по-моему, ничего не слышала...

Не в нашем ли детдоме теперь тот ребенок?..

Почему бы нам не перенять полезный опыт братских стран? Почему мы такие неторопливые там, где не мешало бы поторопиться?.. Трудно, что ли, организовать Дома матери и ребенка, где бы мамы-отказницы могли провести с ребенком первый год его жизни? В Болгарии так сделали и говорят, что не раскаялись. Если родившая женщина за год не осознает себя матерью, она уходит из жизни ребенка навсегда, и его может усыновить другой, кто захочет. Но в том-то и дело, что многие женщины в течение первого года привязываются к своему ребенку и уже не расстаются с ним.

Не верю, что нам не под силу такая работа с мамами-отказницами...

Девчонки рассказывают, перебивая друг друга:

- Как мы Новый год встречали весело! В десять вечера начали и до утра. Сперва концерт был... На нем каждый выступал, кто хотел... Потом за стол сели. Сколько было сладостей, еды... Кушали-кушали... Потом на улицу пошли, костер зажгли. Большой костер... Нам бенгальских огней дали, хлопушек. Сколько хочешь! По две пачки в каждой руке! Мы их жгли, жгли. Так здорово! Потом опять кушали за столом. Опять сладости... Потом стали призы выигрывать. На столе целая куча призов. Если ты что-то придумаешь, выступишь и все захлопают, значит, тебе пятьдесят очков. Сколько наберешь очков, на столько призы можешь выбирать. Там книги, игрушки, игры... Потом мы телевизор смотрели. Очень было хорошо!..

Так рассказывали эти девчушки из самых "ненужных". Две трети детей на Новый год разъехались - по папам и мамам, бабушкам и дедушкам, дальним родичам и просто знакомым. Новогодняя ночь была устроена для оставшихся. Что ж, возможно, они встретили Новый год веселее тех, кто к своим непутевым родным отправился...

Опять Алена Игоревна дежурит в воспитательской. А мне опять нужно позвонить в СЭС...

Она едва кивает на мое приветствие. Глядит мимо. Поговорив по телефону, шагаю к двери. И вдруг вырывается, будто кто тянет за язык:

- Алена Игоревна, а правду ребята говорят...

- Что? - вскидывается она.

- Что вы их убеждаете, будто в детдоме лучше всего... Лучше, чем в нормальной семье с папой-мамой...

- Больше слушайте стариков! Их скоро тут не будет!

- Знаю: выжить хотите. Чтобы только вы, молодежь, да ваш директор...

- Они как цепи. Висят и мешают. Забывают, что их время кончилось. Нужно уступать место!

- Так-таки ни на что не годятся?

- Почитайте Стругацких. У них почти все герои в интернатах вырастают. Не в семье... Семья - морока и помеха. Мы вот музыке учим бесплатно. А родителям за своего надо платить каждый месяц. И немало. Не всякий сможет... А наши поездки по стране! Экскурсии! Разнообразный досуг!.. Если посчитать, сколько уходит на каждого ребенка, - детдом больше тратит, чем любая семья! Этот детдом, может, зародыш будущих интернатов. Таких, как у Стругацких... А семья отомрет. Уже отмирает. Потому и детдомов так много. Мы в семью не верим.

- "Мы" - это вы?

- Не только я. Все наши, молодые. Мы принципиально против семьи. Нам семья не нужна.

- Зато детям нужна, - вздохнул я и вышел... Дурость какая-то. Объявлять детдома - уродство, боль, стыд наших дней - зародышами будущего. Переворачивать все с ног на голову. Считать черное белым. Ничего не скажешь, так можно легко и просто ответить на сложнейшие вопросы. Но кому от этого легче?..