Юрий Никитин - Никитинский альманах. Фантастика. XXI век. Выпуск №1 Страница 14

То был приказ страшным неисчислимым силам, ныне находящимся в его власти… Через доли секунды все на многие километры вокруг будет испепелено, и только Талисман, да еще Фаргирм — его владыка и повелитель, останутся невредимы…

Тьма вырвалась из дверей, окутав готовый рассыпаться дом, и над возникшим черным облаком поднялась, уходя ввысь, колонна зеленого света, пронизанная змеящимися молниями. Казалось, река изумрудного огня низвергается с небес… — Я просто сошел с ума, мне все это кажется? — подумал лейтенант. Сама по себе чудовищная, мысль эта сейчас принесла ему громадное облегчение. Но то была последняя мысль в его жизни.

Исполинский вихрь поднял смертного высоко в воздух, и, закрутив, швырнул прямо в сплетение пылающих струй… Перед тем, как исчезнуть, сгинуть бесследно во всепожирающем пламени нездешнего мира, Фаргирм успел понять: его враг все же успел и нанес свой удар одновременно с ним. Он умер, зная, что проиграл…

Прибывшие на место катастрофы люди долго не могли прийти в себя, потрясенные до глубины души всем увиденным. Молча, не в силах понять что-либо, бродили они среди поваленных, мертвых уже деревьев, разглядывали вырванные с корнем столетние ели, с которых осыпалась побелевшая хвоя, и разнесенные в щепки дубы.

Долго стояли они возле вбитой в землю груды металлического крошева — то было все, что осталось от машины. Потом, успокоившись, они тщательно осмотрели и обшарили все, что только можно, пытаясь найти ответ — как это все-таки произошло. Но никто из них, конечно, не обратил внимания на маленький, меньше ногтя мизинца, серый камешек, лежавший на месте исчезнувшего дома среди оплавленных кирпичей и тонкого серого пепла.

Дмитрий Казаков

ЛЕГЕНДА О ЛОВЦЕ ВЕТРА

— Что, за новой сказкой явились? — улыбаясь, спросил старый Тафаки и замолчал, по старчески жуя сморщенными губами. — Ну, хорошо, слушайте. Будет вам сказка.

Да только не сказка это, а правдивая история, — продолжил он, поудобнее устаиваясь в тени хижины.

Раскаленный диск Солнца уже перевалил за полудень, небо истекало зноем, и на островах Тувуаи наступило время послеобеденного отдыха. Даже неугомонная ребятня, что обычно стайкой коричневокожих рыбок носится по селению и его окрестностям, в это время собиралась вокруг Тафаки, самого старого жителя острова Ротуа и лучшего рассказчика в селении. Говорили, что в молодости он был колдуном-кахуна, а потом по неведомым причинам оставил это занятие, но тело Тафаки было гладким, на нем не было и следов татуировок, которыми покрывают себя дети Акулы, не было и ритуальных шрамов идущего путем Леса. Да и мало ли что болтают люди. Но сказок и занимательных историй он знал больше, чем любой кахуна острова, и поэтому во время сиесты площадка около его хижины не пустовала почти никогда. — Да, быль! — повторил он. — Я сам видел все это, когда был еще совсем молодым, и волосы мои были еще черными, а не седыми. — Все вы знаете, что ураганы, которые уничтожают целые поселения на других островах, никогда не трогают наш остров? — ребятня согласно закивала. Действительно, страшные бури, регулярно проходящие над архипелагом и приносящие островитянам крупные неприятности, всегда обходили Ротуа стороной. — Во времена, когда я был молодым, на островах было гораздо больше кахуна, чем сейчас, и были они гораздо могущественнее.

Кроме тех, которых вы хорошо знаете, тех, кто помогает людям безопасно добывать пропитание из моря и выращивать хороший урожай на островах, кахуна Акулы и кахуна Леса, были тогда и другие колдуны, которые пытались обрести могущество, усмиряя могучие ветры, что носятся над просторами Великого Моря.

Называли их Ловцами Ветра, Мбату-Мане. В ученики к кахуна, использующему силу ветра, брали только юношу без телесных недостатков, на теле которого обнаруживалось все три десятка признаков склонности к колдовству и еще десять признаков избранности Ветром, ведомых только Ловцам. Избранника Ветра забирали из семьи после обряда совершеннолетия, после того, как юноша получал взрослое имя. С этого момента долгое время его не видел никто кроме учителей. Обучение свое кахуна проводили на самой вершине священной горы Мауна-Тоа, которая открыта всем ветрам. Никто не видел юношу до самого дня посвящения, когда все кахуна Ветра Тувуаи собирались вместе на нашем острове и испытывали своих учеников.

Теперь кахуна Ветра больше нет, и вы никогда не увидите обряд Посвящения Ветра, когда ученики показывают свою власть над прозрачной могучей стихией.

Ближе к концу обучения ученик должен выбрать для себя по подсказке Ветра, с силой какого из них он будет иметь дело. Кто выбирает обычный для островов восходный ветер, кто — редкого гостя — ветер с заката, кому-то достается ветер с полуночи, тот, что иногда приносит к нам на острова стужу из далеких холодных морей. Да, как же это было чудесно, оставить внизу свое тело и обрести свободу, самую большую свободу, которую может пожелать человек.

Воздушным столбом ринуться вверх, к престолу Ранги, до которого не могут долететь самые могучие ветра. Умчаться так высоко, что с этой высоты наши острова кажутся лишь россыпью зеленовато-коричневых камешков на странном голубом песке. Рухнуть внутрь самого себя, разделить себя на тысячу маленьких ветров, собраться вновь в единый ревущий поток и ринуться вниз, к воде. Промчаться над морем, срывая пену с самых высоких волн, набрать скорость и обрушиться на побережье, заставляя волны обезумевшими китами биться в берег, песчинки на пляже кружиться в сумасшедшем танце, и пальмы — склонять зеленые верхушки. Нестись по лесу, срывая аромат с цветов и топорща перья птицам, и, наконец, невиданной змеей обвиться вокруг священной горы, повторяя все ее изгибы.

Путь Ветра много давал своим последователям — кахуна Ветра были самыми могучими на островах, но и многое от них требовал. Более десяти жарких сезонов прошло после того, как меня избрали Ветром, прежде чем я был допущен к испытанию. Еще надо сказать, что ветер с полудня, который приносит ураганы на Тувуаи, выбирали самые талантливые из учеников, и пользовались они этой силой очень осторожно.

При рождении на моем теле были найдены все знаки, необходимые для хорошего Мбату-Мане. А сразу после Дарования Имени меня забрал на обучение старый Каи-тангата, самый сильный на тот момент из Ловцов Ветра. Бури тогда еще не щадили наш остров, но, благодаря могуществу Каи-тангата и его собратьев, они не были столь разрушительны для всего архипелага, как сейчас. Вместе со мной испытание должны были проходить еще двое учеников. Один — Карики, учился вместе со мной. Другой, звали его Моэа, учился у иного наставника. Как говорили кахуна, не было в народе наори более сильного колдуна за последние пять десятков поколений, со времен Хина Белой Акулы — о нем я вам уже рассказывал.