Джек Вэнс - Глаза Чужого мира. (Сборник) Страница 15

— Если ты боишься до такой степени, — резко сказал Кугель, — научи меня, как пользоваться амулетом, и я предотвращу эту беду.

Но Слэй упрямо потряс головой.

— Недостатки Дерве Корим хорошо известны. К чему менять их на заморские излишества какого-то бродяги?

За свою откровенность Слэй получил оплеуху, от которой, шатаясь, отлетел в сторону. Кугель продолжил свой путь вдоль берега. Солнце низко нависало над морем. Кугель ускорил шаг, беспокоясь о том, чтобы найти укрытие, прежде чем стемнеет.

Наконец он дошел до края песчаной полосы. Мыс возвышался над ним, а высокие темные деревья поднимались еще дальше в небо. Сквозь листву то тут, то там виднелась балюстрада, окружающая сады; чуть ниже — ротонда с колоннами вырастала над океаном на юге. «Действительно, величие!» — подумал Кугель и снова пристально осмотрел амулет. Его временное заветное желание — владычество над Силем — перестало быть просто удачной находкой. И Кугель задумался, не стоит ли ему выбрать себе новое заветное желание — например, стремление овладеть наукой скотоводства или непреодолимое побуждение превзойти всех в акробатических трюках... Он неохотно отказался от этого проекта. В любом случае сила проклятия морского существа еще не была очевидной.

Тропа покинула песчаный берег и начала виться среди кустов и пахучих декоративных растений: димфиана, гелиотропа, черной айвы, олеандра, — и клумб, на которых поднимались длинные стебли звездоцветника, тенистой верверики и ярких, как цветы, мухоморов. Песчаная полоса берега превратилась в ленту, исчезающую в темно-бордовой дымке заката, а мыс в Бенбэдж Сталле уже исчез из вида. Тропа перестала подниматься, пересекла густую рощу лавровых деревьев и вышла на заросшую травой овальную площадку, некогда плац для парадов или учений.

Вдоль его левой границы шла высокая каменная стена, разделенная надвое большим церемониальным портиком, который поддерживал очень древнюю геральдическую эмблему. Ворота были широко открыты, и за ними виднелась вымощенная мрамором аллея в милю длиной, ведущая ко дворцу: богато декорированному многоярусному сооружению с зеленой бронзовой крышей. Фасад дворца опоясывала терраса. Аллея и терраса соединялись между собой пролетом широких ступеней. Солнце уже исчезло; с неба опускался мрак. Не имея в перспективе лучшего убежища, Кугель направился ко дворцу.

Аллея некогда отличалась монументальной элегантностью, но сейчас все находилось в безобразном состоянии, которое сумерки наделяли меланхоличной красотой. Справа и слева простирались тщательно спланированные сады, ныне неухоженные и заросшие. Аллею обрамляли два ряда мраморных урн, украшенных гирляндами из сердолика и нефрита. По центру проходила линия постаментов, чуть превышавших рост человека. Каждый из них поддерживал бюст, опознать который можно было по надписи, сделанной рунами. Эти руны показались Кугелю такими же, как те, что были у него на амулете. Постаменты стояли на расстоянии пяти шагов один от другого на протяжении всей мили до самой террасы. Резьба на первых из них была стерта ветром и дождем, так что лица были едва различимы. По мере того как Кугель продвигался вперед, детали становились все более отчетливыми. Постамент за постаментом, бюст за бюстом; каждое лицо коротко поглядывало на Кугеля. Последний в ряду бюст, смутно различимый в угасающем свете, изображал молодую женщину. Кугель застыл на месте: это была девушка из шагающей лодки, встреченная им в северных землях. Дерве Корим из Дома Домбер, правительница Силя.

Одолеваемый мрачными предчувствиями, Кугель приостановился, чтобы оглядеть массивный портал. Он расстался с Дерве Корим не по-дружески; честно говоря, можно было ожидать, что она затаила на него обиду. С другой стороны, при первой встрече она пригласила его в свой дворец, используя при этом недвусмысленно теплые выражения. Возможно, ее обида улеглась, а теплота осталась. Кугель, вспомнив о ее замечательной красоте, нашел перспективу второй встречи очень привлекательной.

Но что, если она все еще обижена? Амулет должен произвести на нее впечатление, если только она не будет настаивать на том, чтобы Кугель продемонстрировал его применение. Если бы только он знал, как прочитать руны, все было бы проще некуда. Но поскольку эти сведения нельзя было получить от Слэя, приходилось искать их в другом месте, что на практике означало — во дворце.

Кугель стоял перед полосой невысоких ступеней, ведущих наверх, к террасе. Мраморные плиты давно растрескались; балюстрада вдоль террасы покрылась пятнами мха и лишайника: упадок, которому сумерки придавали скорбное величие... Стоящий вдали дворец, казалось, был в чуть лучшем состоянии. Над террасой поднималась очень высокая аркада с тонкими ребристыми колоннами и искусно вырезанным антаблементом, рисунок которого Кугель не мог различить в темноте. За аркадой были высокие стрельчатые окна, в которых виднелся тусклый свет.

Кугель поднялся по ступеням, терзаемый возобновившимися сомнениями. Что, если Дерве Корим посмеется над его претензиями, бросит вызов, призовет показать всю. его разрушительную силу? Что тогда? Стонов и выкриков может оказаться недостаточно. Кугель медленными шагами пересек террасу — его оптимизм таял по мере продвижения вперед — и остановился под аркадой; возможно, в конце концов будет разумнее поискать приюта где-нибудь в другом месте. Однако, оглянувшись через плечо, он заметил, как ему показалось, высокую неподвижную фигуру, стоящую среди постаментов. Кугель перестал думать о том, чтобы искать приют в другом месте, и быстро подошел к высокой двери: если представиться убогим странником, то, может быть, удастся избежать внимания Дерве Корим. На ступенях послышался осторожный шорох. Кугель настойчиво застучал в дверь дверным молотком. Звук гулко раскатился внутри дворца.

Прошла минута, и Кугелю показалось, что он снова слышит за спиной какие-то шорохи. Он постучал снова, и снова звук эхом отдался внутри. В двери открылось маленькое окошечко, и чей-то глаз внимательно осмотрел Кугеля. Потом глаз передвинулся наверх. Появился рот.

— Кто ты? — заговорил рот. — Что тебе нужно?

Рот скользнул в сторону, и показалось ухо.

— Я путник, я ищу укрытия на ночь, и как можно быстрее, потому что сюда приближается какое-то жуткое существо.

Глаз появился снова, внимательно поглядел на террасу, потом снова перевел взгляд на Кугеля.

— Каковы твои достоинства, где твои бумаги?

— У меня их нет, — сказал Кугель. Он глянул через плечо. — Я предпочел бы обсудить все внутри, поскольку это существо, ступенька за ступенькой, поднимается на террасу.