Гордон Диксон - Дикий Волк Страница 15

– Нет! – сказал Император. – Это… – Он с минуту смотрел на Джима, похоже, не узнавая его, затем по его лицу расплылась широкая улыбка. – О, да это Дикий Волк!

– Вот именно! – сказал старый Высокородный. – И что ему здесь надо? Племянник, тебе лучше…

– О, – прервал его Император, направляясь к Джиму и продолжая широко улыбаться ему. – Я пригласил его сюда. Разве ты не помнишь, Вотан? Я пригласил его после того, как он убил быка.

Высокое тело Императора находилось сейчас между его телохранителями и Джимом. Он остановился на расстоянии одного своего большого шага, и так и остался стоять, продолжая улыбаться.

– Естественно, ты поспешил прийти к нам, ведь так, Дикий Волк? Ты не хотел заставлять нас ждать?

– Да, Оран, – ответил Джим.

К этому времени старик по имени Вотан, который, по всей видимости, был дядей Императора, подошел и встал рядом со своим племянником. Его желто-лимонные глаза засверкали на Джима из-под белых, но тоже с желтизной, бровей.

– Племянник, – проговорил он, – ты не можешь не наказать этого дикаря за его проступок. Нарушь правила хоть раз, и ты увидишь, как их начнут нарушать тысячами!

– Ну-ну, Вотан, – сказал Император, поворачиваясь и улыбаясь старому Высокородному. – Разве много у нас в Тронном Миру Диких Волков, которые знали бы все правила? Нет, я пригласил его сюда. Если мне не изменяет память, я даже сказал, что мне будет интересно поговорить с ним, и я думаю, что не ошибся.

– Садись, Дикий Волк, – продолжал он. – И ты, дядя, и ты, Лорава… – Он оглянулся на третьего Высокородного, который только что подошел. – Давайте все присядем и поговорим с нашим Диким Волком. Откуда ты пришел, Дикий Волк? Из отдаленного уголка галактики нашей Империи, верно?

– Да, Оран, – ответил Джим.

Он уже сел, и недовольный Вотан опустился на подушку возле Императора. Молодой Высокородный по имени Лорава торопливо подошел ближе и опустился на первую же попавшуюся подушку.

– Забытая колония, забытый мир, – пробормотал Император, как бы разговаривая с самим собой, – с дикими людьми и, несомненно, дикими зверьми?

– Да, – сказал Джим. – У нас еще много диких животных. Хотя их стало значительно меньше за последние несколько сот лет. Люди любят покорять животных.

– Люди любят покорять иногда даже людей, – сказал Император.

На его лицо скользнула тень, как будто он на мгновение вспомнил о какой-то печальной истории из собственной жизни. Джим осторожно, но с большим интересом наблюдал за ним. Трудно было поверить, что человек, разговаривающий сейчас с ним, на арене издавал какие-то нечленораздельные звуки.

– Но мужчины в твоем мире… и женщины – они похожи на тебя? – спросил Император, вновь глядя Джиму прямо в глаза.

– Все мы отличаемся друг от друга, Оран, – сказал Джим.

– Ну, конечно! – рассмеялся Император. – И, без сомнения, будучи здоровыми дикарями, вы отмечаете эту разницу, а не пытаетесь стричь всех под одну гребенку. Так же, как и мы, высшая нация, Высокородные Тронного Мира! – Внезапно ирония исчезла из его голоса. – Как получилось, что мы нашли ваш мир, после того, как потеряли его много веков или даже тысячелетий назад?

– Вы нас не нашли, – возразил Джим. – Это мы нашли один из дальних миров Империи.

Так же внезапно в комнате установилась гробовая тишина, и вдруг она была прервана коротким смешком юноши Лоравы.

– Он лжет! – вскричал Лорава. – Они нашли нас? Если они смогли найти нас, как получилось, что они вообще потерялись?

– Молчать! – взревел на Лораву Вотан. Он повернулся к Джиму. Его лицо, так же, как и лицо Императора, было серьезным.

– Ты хочешь сказать, что твой народ забыл об Империи все, вернулся в дикое состояние, а потом прошел путь цивилизации с самого начала – включая и космические путешествия?

– Да, – Джим был лаконичен.

Вотан тяжело уставился в глаза Джима, а потом повернулся к Императору.

– Это дело стоит того, чтобы его рассмотреть, племянник, – сказал он.

– Чтобы расследовать. Да… – прошептал Император, но мысли его были далеко. Он больше не смотрел на Джима, а уставился в дальний конец комнаты, и на его лице появилось выражение мягкой меланхолии. Вотан взглянул на него и поднялся на ноги, потом подошел к Джиму и положил ему на плечо мизинец, призывая подняться.

Джим встал позади сидящего, все так же смотрящего в никуда Императора. Лорава так же встал на ноги. Вотан довел их до другого конца комнаты и повернулся к Лораве.

– Я позову тебя позже, Лорава, – нетерпеливо сказал он.

Лорава кивнул головой и исчез.

– Словиэль обратился с поручительством для твоего усыновления, – коротко сказал Вотан. – К тому же, насколько мне известно, тебя привезла сюда принцесса Афуан и, как я понял, по пути ты имел беседу с Галианом. Это все правильно?

– Да, – подтвердил Джим.

– Понятно… – Вотан на секунду задумался. Затем его взгляд стал резким и пронзительным, сконцентрировавшись на Джиме. – Кто-нибудь из этих троих предложил тебе сейчас пойти к Императору?

– Нет, – ответил Джим. Он слегка улыбнулся старику, возвышавшемуся над ним. – Я решил прийти сюда сам – в ответ на предложение Императора. Я сказал об этом только двум людям: Словиэлю и Ро.

– Ро? – Вотан нахмурился. – А, эта маленькая девчонка, отщепенка, которую держит при себе Афуан. Ты уверен, что это не она предложила тебе идти сюда?

– Абсолютно уверен. Она даже пыталась не пустить меня, – сказал Джим. – Что же касается Словиэля, то когда я сказал ему, что собираюсь пойти к Императору, он рассмеялся.

– Рассмеялся? – повторил Вотан, потом хмыкнул. – Посмотри мне в глаза Дикий Волк!

Джим взглянул в два лимонно-желтых глаза под густыми желтоватыми бровями. Глаза эти, казалось, заблистали с необыкновенной яркостью и стали плыть перед ним на лице старика, пока чуть ли не слились в один огромный глаз.

– Сколько у меня глаз? – услышал он грохочущий голос Вотана.

Два глаза плыли друг к другу, как два желтых солнца, пылающих перед ним. Они стремились слиться. Джим ощутил на себе то же давление, как, и тогда, когда Афуан пыталась загипнотизировать его перед боем с быком. Джим весь внутренне напрягся, и глаза разошлись.

– Два, – сказал Джим.

– Ты ошибаешься, Дикий Волк – мягко возразил Вотан. – У меня один глаз, только один.

– Нет, – не согласился Джим. – Два глаза так и не слились в один. Я вижу два глаза.

Вотан опять хмыкнул. Взгляд его внезапно перестал жечь Джима, и гипнотическое давление ослабло.

– Что ж, значит, мне ничего не удастся выяснить, – сказал Вотан скорее себе, чем Джиму. Он вновь посмотрел на Джима резким, но уже не гипнотическим взглядом. – Но, я полагаю, ты отдаешь себе отчет в том, что я легко могу выяснить, говоришь ли ты правду…