Василий Головачёв - Русская фантастика 2014 Страница 16

Кассий оттолкнул скользкую от пота фракийку, отвалился на спинку кресла и хлебнул охлажденного вина.

— Гм, — промычал Приск, придерживая за бедра скачущую на нем сарматку. — А я-то, грешным делом, думал, что вы ударитесь в политику. С таким-то тестем! Прямая дорога в Сенат. От простого трибуна — до консула, а?

— К черту, — сказал Кассий, выбираясь из кресла. — Хватит с меня войн. А подковерные интриги — точно не мое.

Он прошлепал босиком к двери, ведущей в термы. За спиной закричала сарматка, и утробно зарычал Приск.

В термах из-за клубов серого пара царил полумрак. Мраморный пол приятно грел босые ступни. Из пасти золотого льва с журчанием лилась струйка ледяной воды — под нее трибун сунул голову, намочив волосы, а потом уселся на скамью и закрыл глаза, позволив мышцам расслабленно обмякнуть от жары. Время остановилось; пропали заботы о судьбе Рима, замыслах гуннов, культурном распаде, двуличном Фортунате и ветреной Виринее…

Было только здесь и сейчас; так жил Рим. И Кассий стал частью его.

…Дно бассейна украшала мозаика: орел, сжимающий в когтях буквы SPQR, в окружении обнаженных гетер, водящих хоровод с сатирами. С одной стороны на это взирал грозный Марс с мечом в руке, а с другой — веселый Вакх с виноградной гроздью.

Кассий проплыл от Марса до Вакха под водой, задержав дыхание и мощными гребками посылая тело вперед. Плыть было удовольствием. Прохладная, чуть голубоватая вода омывала распаренное тело. Легкие жгло. Когда воздух закончился, трибун одним рывком выбросил себя из воды и, жадно вдыхая, вцепился в бортик бассейна.

Он стоял у лесенки, ведущей в бассейн: молодой парень лет двадцати, со стрижкой легионера, но слишком тщедушный для службы, одетый в шорты и футболку, что выделяло его из толпы голых легионеров, — и смотрел на трибуна с восхищением, из-за чего Кассий мимо воли вспомнил слова Фортуната о нравах современной римской молодежи — но потом разглядел на плече юноши (там, где легионерам набивали герб легиона и группу крови) вытатуированную волчью морду, и сообразил, кто это мог быть.

— Трибун Кассий Марциллиан? — вытянулся в струну юноша и попытался щелкнуть несуществующими каблуками.

Кассий отбросил со лба налипшие волосы и вылез из бассейна по лесенке, молча разглядывая нежданного поклонника.

— Меня зовут Ренат Стаберий, я кесарь римского отделения «Люпус Эст».

У двадцатилетнего кесаря еще виднелись следы юношеских прыщей на узкой крысиной мордочке, а между передних зубов зиял внушительных размеров свистун. Но Стаберий был отнюдь не хилый — просто болезненно худой, и страшно жилистый при этом. На тонкой шее перекатывался острый кадык.

— И что? — спросил Кассий, выпрямляясь в свой немалый рост рядом с «люпусом».

— Сенатор Фортунат, — невольно попятившись, промямлил кесарь, — порекомендовал обратиться к вам…

— По поводу?

— Пригласить вас… — совсем сбился Ренат, — для проведения… Урока… военно-патриотического воспитания… Рассказать о службе в легионе… Сенатор просил передать вам, что этим вы окажете большую услугу ему лично! — выпалил он козырный аргумент.

Кассий раздраженно передернул плечами. Начинается, подумал он. Помогаем будущей родне делать политическую карьеру. Или Приск прав, и Фортунат имеет виды на меня? Как-никак, ветеран, весь в наградах… К черту все. Вилла и виноградники.

— Там будет дочь сенатора, госпожа Виринея! — добавил сникший было Ренат.

— Хорошо, — сказал Кассий. — Я приду.

Фидах назначил встречу на половину одиннадцатого, под мостом Фабричо. Фонари на набережной горели через один, озаряя улицу грязновато-рыжим светом. Бран припарковал лимузин у обочины, выбрался наружу, закрыл за собой влажно чмокнувшую дверцу и огляделся.

Вокруг не было ни души. Дыхание вырывалось изо рта облачком пара.

Знакомый пикап уже ждал, втиснувшись между могучими быками моста. Бран не торопясь спустился по лестнице к каменистому берегу Тибра, еще раз огляделся. Бродячие собаки что-то грызли у основания набережной, и чуть дальше дремал бездомный, укрывшись картонными коробками. Все было спокойно, и Бран подошел к пикапу.

— Ого! — сказал Фидах и одобрительно присвистнул. — Растем, да? Делаем карьеру?

Он завистливо пощупал лацкан шоферской ливреи Брана и прищелкнул пальцами.

— А то! — ответил Бран и поправил фуражку. — Не все же мусор подметать. Надо искать свое место в этом мире. С перспективой.

Фидах гоготнул.

— Это точно. Пошли, покажу кой-чего!

Гравий поскрипывал под ногами, и тихо плескались воды Тибра. От реки несло помоями и мочой. Фидах перегнулся через борт пикапа и откинул брезентовый полог.

— Вот, — кивнул Фидах. — Три кило.

У Брана пробежал холодок по спине. Пятнадцать серых брикетов, похожих на куски хозяйственного мыла, были уложены аккуратной пирамидкой на дне кузова. Рядом лежал пакет с торчащими из него проводами и детонаторами.

— На пару дней, — попросил Фидах. — Потом Бедвир заберет. Или сам Тарла. Ему, кстати, понравилось, как ты тогда у ресторана конфликт разрулил. Ты ему вообще понравился, только это между нами, хорошо?

Бран промолчал. Одно дело — рюкзак. Там все понятно. Оружие есть оружие, без оружия — ты раб, с оружием — свободный человек. Но это…

— И с лимузином ты классно придумал, — продолжал трещать Фидах. — Просто отлично. Кто же остановит лимузин с номерами Сената? Никто. Ни один вигил не посмеет! Соображаешь, братишка пикт!

— В прошлом году, — покачал головой Бран, — после взрывов в метро… Забыл, да? Про волну погромов? Когда две недели ни один пикт нос на улицу не мог высунуть? Про то, как «люпусы» наши лавки жгли и капища оскверняли? Улу тогда отец даже в школу не отпускал.

— Да не трясись ты! В этот раз все будет по-другому! Ты что, думаешь, Тарла дурак? Он все наперед просчитал!

В этот момент лимузин сенатора Фортуната помигал фарами и раздраженно прогудел клаксоном.

— Это кто? — не на шутку перепугался Фидах. — Кто там, в машине? Ты кого с собой притащил?!

— Это Виринея, — поморщился Бран. — Дочка сенатора.

— Кто-о? — округлил глаза Фидах.

— Я ее трахаю. А она за мной таскается, как собачка. Нравится, наверное… А что? А как, по-твоему, я водителем стал?!

Фидах изумленно покачал головой:

— Ну ты идиот… Да она же с «люпусами» заодно! С кесарем ихним, Стаберием за одной партой сидела! Она же нас всех сдаст!!!

От этих слов Брана бросило сначала в жар, а потом в холод. Он почувствовал, что стремительно и неудержимо краснеет. Кровь прилила к голове, загудело в ушах. Виринея. И Ренат Стаберий, малолетний кесарь этих стриженых тварей. Гадина. Шлюха. А что, если… Он испуганно оборвал мысль на полуслове, но слишком поздно: ледяные пальцы пробежали по позвоночнику, обхватили затылок — и Бран закончил: что, если все это было обманом? Подставой, чтобы вывести «люпусов» на Тарлу?