Михаил Водопьянов - Мечта пилота Страница 16

Полярная ночь подходила к концу.

ЕСТЬ БАЗА!

Зимовка подходила к концу. В воздухе чувствовалось приближение весны. Темнота понемногу рассеивалась, и порой казалось, что уже несколько суток подряд тянется неуверенное серенькое утро, напоминающее зимние предрассветные часы на Большой земле. Небо зябко куталось в тяжёлые снеговые тучи, и радостный солнечный свет всего на несколько минут в сутки пробивался через них. С каждым днём этих минут становилось больше.

В конце марта начальник экспедиции приказал приступить к сборке самолётов. Маленький коллектив экспедиции с радостью принялся за дело. Использовалась каждая светлая минутка. Скоро работа развернулась на полный ход, света не хватало, и площадка, где провели зиму самолёты, осветилась яркими лучами прожекторов.

О каждым днём становилось светлее, а в начале апреля установились ясные дни. Работа подходила к концу.

12 апреля Блинов сообщил, что его группа уже подготовила самолёты и он ждёт распоряжения о вылете. На следующий день доложил о своей готовности к полёту и Бесфамильный. Он закончил оборку своего "Г-2" и опробовал его в воздухе, сделав несколько кругов над бухтой.

Беляйкин торопил Иванова:

– Скорее кончайте со сборкой своих самолётов. Нам нужна база…

Иванов и сам отлично понимал, что нужно спешить. Для успеха дела следовало как можно раньше начать полёты, чтобы максимально использовать наиболее благоприятное время – весну и начало полярного лета. Но с моторами, как на грех, не ладилось. Риск в самом зародыше был изгнан из арсенала экспедиции, и мотористы, чувствуя ответственность за судьбу экспедиции, добивались безупречного состояния материальной части.

Наконец 14 апреля "З-1", а за ним и "П-6" поднялись в воздух. Затаив дыхание, люди следили за полётом красивых машин…

После кратковременного полёта Иванов, как всегда, совершил классическую посадку на лёд бухты, подрулил к берегу и выключил моторы. К машине подбежал руководивший осмотром инженер Уралов.

– Ну, как?

Иванов молча пожал руку инженеру, и беспокойные огоньки погасли в его глазах.

– Завтра лечу, – сказал лётчик.

Подоспевший Титов подтвердил решение командира звена.

До начала ответственного полёта оставались считанные часы. Начальнику экспедиции не пришлось тратить драгоценное время на инструктирование экипажа. Люди, проверенные на практической работе во время прошлогодних полётов, отлично знали свои обязанности. Да и зимовка не пропала даром. Не один день, когда над островом Гукера злобствовала пурга и ничто живое не решалось показать нос из своей норы, они провели над картой. На ней карандашными линиями был вычерчен почти равнобедренный треугольник. Его вершина упиралась в центр белого пятна северного полюса, а основание покоилось на Земле Франца-Иосифа и острове Западный Шпицберген. Где-то близко от центра этого треугольника была осторожно проколота острой иголкой циркуля и аккуратно обведена кружочком точка посадки самолётов в прошлом году. От неё шёл на запад ломаный карандашный штрих первого дрейфа.

Изучая характер льдов и их дрейфов в этом районе Арктики, разрабатывая накопленные во время прошлогоднего полёта материалы, возглавляемый академиком Беляйкиным коллектив учёных вместе с группой Иванова пришёл к единогласному выводу, что базу следует организовать на месте прошлогодней посадки.

Тогда же возникла первая мысль о "неудачниках". Её выразил Киш:

– Хорошо, мы организуем базу, – сказал он. – Наш радиомаяк встретит, приведёт к базе и проводит до полюса самолёты Бесфамильного и Блинова. Тщательность подготовки к полётам почти совсем исключила возможность аварий. Не будем думать об этом "почти". Давайте предположим невероятное: один из самолётов, не достигнув полюса, сделает вынужденную посадку где-то между базой и полюсом. Что делать нам? Продолжать обслуживание севших на полюсе или помогать терпящим бедствие товарищам? Я сознательно ставлю вопрос "или – или". Так и будет на самом деле. Располагающая лишь одной тяжёлой машиной база станет в затруднительное положение: начинать спасательные работы или не начинать. Вылетишь, а вдруг в это время потребуется срочная помощь находящимся на полюсе…

Предположение Киша всех заставило крепко задуматься. Вспыхнул яростный спор. Трезвый голос Киша, поддержанный Беляйкиным, не утонул в массе голосов, уверенных в безусловной победе. Решение пришло неожиданное и по-полярному суровое:

– Продолжать работу, предоставив аварийщикам выходить из положения своими силами. Материальная часть безупречна, и авария может произойти только по вине людей. Пусть путешествие по льдинам послужит им наказанием за небрежность. Только в крайнем случае, если в числе экипажа потерпевшего аварию самолёта окажутся больные или раненые, с базы вылетит им на помощь Титов на своём "П-6".

Беляйкин же приказал дополнительно погрузить в самолёты двухмесячный аварийный запас продовольствия.

Это решение и распоряжение начальника экспедиции ещё зимой было передано по радио на Шпицберген группе Блинова. Тогда же научным штабом экспедиции был разработан подробнейший список вещей и научных приборов, которые следовало взять с собой.

И вот сейчас всё хозяйство уже погружено во вместительную кабину "З-1", и осталось только лишний раз проверить себя.

Как бы подчиняясь страстному желанию людей – поскорее начать работу, стих разыгравшийся было ветер и установилась ясная, морозная погода. В небе – ни облачка. До того хорошо – хоть сейчас лети! И начальнику экспедиции пришлось немало потратить времени, убеждая взвинченных людей отдохнуть хотя бы несколько часов. Им хотелось вылететь немедленно…

Рано утром 15 апреля "З-1" и "П-6" покинули гостеприимную бухту Тихую. Ровно через два с половиной часа Иванов, благополучно сев на лёд будущей базы, сообщал Беляйкину:

– Ваши предположения оправдались полностью. Ледовая обстановка значительно лучше прошлогодней. Во время полёта через каждые пять-десять километров, а иногда и чаще, встречались громадные ледяные поля – готовые аэродромы. Лёд ровен и чист, почти нигде нет надувов и заструг. Пурга и снегопады немало поработали над тем, чтобы сравнять все неровности льда. Морозы превратили верхний слой снега в твёрдый, как сахар, наст. На нём наши самолёты держатся, как пушинки на воде…

Через час, передавая очередную сводку погоды, Иванов доложил, что "работы по организации мастерских, научной базы и оборудованию посадочной площадки идут полным ходом".

– Обнаружено первое последствие нашей непредусмотрительности, – добавил он. – Здесь снег настолько ярок, что работать в прошлогодних светофильтрах невозможно. Напялили по две пары очков. Предупредите Бесфамильного и Блинова, чтобы взяли с собой самые тёмные светофильтры жёлто-зелёного тона. Пусть каждый проверит, хорошо ли очки прижимаются к надбровным дугам. Свет проникает в отверстия и может ослепить в полчаса.