Александр Вяземка - Товарищ Кот, английский жмот и человек-патефон, или Добро пожаловать в Велкомбританию Страница 19

– Ну, – в углах моих губ заиграла улыбка превосходства, – что бы ты делал без своего достойного племянника, дядя Ахмед?

Мне не очень хотелось и дальше выяснять у него про чемодан при скоплении такого количества людей в потрясающе красивой форме, поэтому я решил воспользоваться своей собственной формой, чтобы покончить уже с этим балаганом. Ничего сложного в этом не было. Я просто направился с уверенным видом к одному из служебных выходов, ведя за собой на буксире дядю Ахмеда, за которым следовал этот недотепа Халид с нашим багажом, и покрикивая:

– Этому человеку срочно требуется помощь! Этому человеку срочно требуется помощь!

То, что я увидел снаружи, поначалу произвело на меня сильное впечатление: все вокруг было покрыто героином! Красотища…

– Куда едем? – я спросил дядю Ахмеда. – В больницу?

– Домой.

Сознание дяди Ахмеда уже находилось под воздействием чернил: он тоже принял снег за героин и решил, что, раз его в Европе так много, нам не стоит здесь задерживаться.

– Домой, – он повторил; в глазах у него была мольба и отражение зрительного обмана, не отпускавшего его сознание. – Домой.

– Рекогносцировка! – я сказал твердым голосом.

И это сработало! Услышав слово «рекогносцировка», дядя Ахмед кивнул головой и сделал несколько неуверенных шагов к веренице такси, но тотчас снова остановился и посмотрел на меня умоляющим взглядом.

– Рекогносцировка! – я крикнул ему в ухо. – Рекогносцировка!

И таким образом мне пришлось приводить дядю Ахмеда в чувство всю дорогу до дяди Омара. Это помогло ему не терять присутствия духа, несмотря на сипение и икоту. Я за него не волновался. Его пищевод может и камень перемолоть. Говорят, раньше он запросто глотал сырыми своих ядовитых врагов. А чтобы переварить авторучку и чернила, ему хватит и пары часов.

Пока мы ехали к дяде Омару, я присматривался к тому, что творилось за окном. Сначала ничего странного в этой Европе я не заметил, но когда я начал приглядываться получше, мне стало не по себе! Мне было не по себе от верениц несчастных созданий, бродящих вдоль дорог с невиданными мною раньше лицами, грязными и лишенными бровей! Мне было не по себе от мужчин в тонких, облегающих трико, разгуливающих с памятниками на плечах – в Рождество так принято, объяснил таксист. Ну и объяснение! Мне было не по себе от вида несвежего постельного белья, развешанного над дверьми их домов. Свиньи! Просто свиньи!

«Хорошо, пусть пока все будет как есть, – я размышлял, с трудом приходя в себя от увиденного. – Пока дядя Ахмед переваривает их ядовитую ручку, пусть будет все как есть. Но потом… берегитесь! Мы пришли, чтобы спасти вас, нравится вам это или нет. Спасти вас всех: глупцов, мерзавцев, англичан, европейцев, белых мужчин и, в особенности, вас, сладкие белые девы, брюнетки, шатенки, блондинки. Мы установим здесь правильные законы и прирежем всех свиней, которые откажутся умыться, надеть пристойную одежду и перестать смущать взгляды посторонних своим постельным бельем. И – да поможет нам Всевышний – мы много чего еще сделаем. Того, что мы считаем правильным, ведь того, что для них хорошо, а что – нет, сами они не знают».

Глава 9. Рассказ Жан-Поля Притчарда, кормильца по убеждению

На тот момент, как Бромли и Кройдон стали эпицентром скандала, связанного с поставкой в Великобританию накачанных снотворным тушек нелегальных иммигрантов, я отвечал за поливку цветов в кабинете моего Босса, Генри Кугана.

– Притчард, мальчик мой, – старик обратился ко мне, устраивая свое гротескное тело, напоминающее на три четверти пустой мешок с картошкой, в черном кожаном кресле, которое служило для него прибежищем всякий раз, как наше Управление отличалось в невыгодном свете, – мне это будет стоить моего места. На территории России действуют несколько юридических фирм, финансируемых… Ах, я не могу сказать, кто их финансирует; если бы это стало известно общественности, разразился бы международный скандал. Так вот, их задача заключается в том, чтобы очернять и так уже донельзя черный имидж России, донельзя черный имидж. Но нас не это должно беспокоить. Наша задача – перекрыть каналы самовольной поставки иммигрантов, которая превысила все допустимые размеры, все допустимые размеры. Боюсь, мне это будет стоить моего места.

– Могу ли я что-нибудь сделать, сэр? – Я горел желанием сделать что-то действительно полезное для своего начальника: он был для меня как отец родной, а не просто ворчливый старикашка.

– Просто выполняй свой долг, мальчик мой, просто выполняй свой долг. Позавчера мне пришлось выбросить еще один засохший цветок, еще один засохший цветок. Просто выполняй свой долг.

Я пообещал, что буду ревностно выполнять свой долг и ни в коем случае не подведу его. Мое обещание было встречено им с энтузиазмом. Успокоившись, старик сказал, что не имеет ничего против того, чтобы провести пару часов в своей полевой раскладушке, вместо того чтобы кусать себе ногти и досаждать перочинным ножом карандашам.

Той же ночью мы заступили на патрулирование улиц Бромли и Кройдона: Невил и Стивенс в одной из служебных машин и я, прикрывая им тыл в своем неприметном оранжевом «Крайслере» ярдах в пятидесяти позади. Примерно в полночь – у меня как раз почти закончился бензин – мы наткнулись на грузовичок, с которого пара подозрительных типов сгружали прямо в придорожную канаву несколько незаконно ввезенных в страну тел.

Невил со Стивенсом, погнавшиеся за неприлично быстро припустившим вниз по улице грузовичком, вскоре исчезли из виду. Я же поспешил, на последней капле бензина, к придорожной канаве. Там лежали три неподвижных тела, которые остались бы таковыми навсегда, задержись я в машине еще на несколько минут, чтобы ответить на вопрос моей любимой радиовикторины: «Кто виноват в провале следствия по делу о ввозе нелегальных иммигрантов в Бромли и Кройдон? Варианты ответа: 1. Французское правительство. 2. Российское правительство. 3. Британское правительство. 4. Марсианское правительство».

Тащиться с телом взрослого человека вверх по скользкому склону канавы – дело нелегкое, но никто из спасаемых от моих услуг не отказался. Запросить помощи у группы поддержки я не мог, поскольку радиопередатчика у меня с собой не было – только радиоприемник. Мне не оставалось ничего другого, кроме как попытаться внедриться в эту группу и терпеливо ждать дальнейшего развития событий, полагаясь на вдохновение.

Рассадив всех в автомобиле, я выбросил ключи подальше в темноту – если бы их обнаружили на мне, это вызвало бы подозрения – и выломал все дверные кнопки и ручки: теперь я находился в таком же беспомощном положении, что и остальные. И только захлопнув все двери, я понял, что мой план был все-таки не без изъяна: впопыхах я оказался на заднем сиденье, вместо того чтобы занять место водителя. К сожалению, исправить это не представлялось возможным: тело, восседающее на водительском сиденье, было слишком громоздким, а салон «Крайслера» – недостаточно просторным.

Другим моим просчетом с гораздо более серьезными последствиями стало то, что я, не имея запасного плана, запер себя в ловушке в компании трех буйных хулиганов. И если бы не своевременное вмешательство полиции, они бы запросто разнесли на атомы мой «Крайслер», который я приобрел лишь за неделю до этого и который, как вы понимаете, был новее самого Нового года. К счастью, мне не пришлось раскрываться полиции – нас и так отпустили. Похоже, у Начальника Участка притупилось профессиональное чутье. Иначе чем еще можно объяснить тот факт, что он столь безалаберно выпустил из рук ниточку, которая могла привести его к разгадке нашей общей головоломки?

Моим долгом было взять руководство группой на себя. Для начала я решил разместиться со своими клиентами в одном из коттеджей в Бромли, принадлежащем Агентству и используемом нашими сотрудниками как раз для таких случаев.

– Что это? – спросили они, косясь то на меня, то на вывеску «Сдается в аренду». – Не собираемся мы ничего арендовать. У нас при себе ни копейки. Не знаешь, далеко отсюда до посольства России?

– Посольства? – переспросил я, недоумевая от их недалекости. – Вы что, в Сибирь захотели? Или чтобы вас просто шлепнули? Что ж, дерзайте, джентльмены!

Это их немного отрезвило, и минут на пятнадцать контроль над группой был восстановлен. Кроме того, благодаря упоминанию Сибири в ближайшие сутки они не слишком громко возмущались отсутствием воды и электричества – коттеджем, похоже, уже давно никто не пользовался. В целом у меня сложились с ними непростые отношения, прежде всего в силу того, что у меня не было ни сменщиков, ни напарника, а также из-за необходимости держать все под контролем, оставаясь при этом их неформальным лидером. Митин же, человек крайне меланхолических наклонностей, которого они избрали своим официальным руководителем, годится, чтобы вести разве что жизнь неудачника, но только не дикую орду.