Айзек Азимов - Основание и Земля Страница 2

– И все-таки, – сказал Тревиз, – я должен искать. Даже если бесчисленность звезд Галактики сделает поиски безнадежными. Даже, если я буду вести их в одиночку.

Тревиза окружала ухоженность Геи. Температура как всегда была оптимальной, воздух приятно двигался, освежая, но не холодя. По небу плыли облака, время от времени закрывая солнце и, несомненно, если бы уровень влажности в том или другом месте понизился, прошедший дождь восстановил бы его.

Деревья росли правильными рядами, как в саду, и так, несомненно, было во всем мире. Земли и моря были полны растительной и животной жизни в нужной пропорции и количестве, обеспечивающем экологическое равновесие, а увеличение и уменьшение численности, несомненно, колебалось в пределах некоего оптимума. То же самое было и с численностью людей.

Из всех объектов, находившихся в поле зрения Тревиза, только один выбивался из этой идиллии – его корабль «Далекая Звезда».

Корабль был вычищен и обновлен многочисленными человеческими компонентами Геи. На него загрузили запасы пищи и воды, его обстановка была обновлена, а механизмы проверены. Сам Тревиз внимательно проверил корабельный компьютер.

Корабль не нуждался в заправке горючим, поскольку был одним из нескольких гравитационных кораблей Основания, использующих энергию общего гравиполя Галактики, которой хватило бы для всех возможных флотов человечества на все время его возможного существования, причем заметить уменьшение интенсивности поля было бы нелегко.

Три месяца назад Тревиз был Советником на Терминусе. Другими словами, он был членом законодательного органа Основания и, ergo co величайшим человеком Галактики. Неужели это было всего три месяца назад?

Казалось, прошла половина его тридцатидвухлетней жизни с тех пор, как он занимал этот пост и все, что его интересовало, это существовал ли великий План Сэлдона или нет; был ли постепенный подъем Основания от планетарной деревни к галактическому величию следствием неких привилегий или нет.

Однако, некоторым образом, ничего не изменилось. Он по-прежнему был Советником. Его статус и привилегии остались прежними, вот только он не мог и надеяться вернуться на Терминус, чтобы потребовать их выполнения. В хаосе Основания он был нужен не больше, чем в уютной аккуратности Геи. Он нигде не был дома, всюду оставаясь сиротой.

Его челюсти сжались и он резко провел пальцами по черным волосам. Вместо того, чтобы терять время оплакивая свою судьбу, он должен найти Землю. Если он переживет эти поиски, у него будет достаточно времени, чтобы сесть и поплакать. Тогда у него будет даже больше причин для этого.

Он мысленно оглянулся на пройденный путь…

Три месяца назад он и Яков Пилорат, этот способный и наивный ученый, покинули Терминус. Пилоратом двигало желание найти давно забытую Землю, а Тревиз следовал за ним, используя цель Пилората как прикрытие для того, что он считал своей собственной целью. Они не нашли Земли, но обнаружили Гею, а затем Тревиз был вынужден принять свое важное решение.

А сейчас он, Тревиз, повернет на 180 градусов и будет искать Землю.

Как и Пилорат, он нашел то, чего найти не ожидал – черноволосую, темноглазую Блисс, молодую женщину, которая была Геей, так же как ею были Дом, песчинки или лист травы. Пилорат с пылом пожилого человека окунулся в любовь к женщине, моложе его более чем в два раза, а она, как это ни странно, казалась довольной этим.

Это было странно, но Пилорат был явно счастлив, и Тревиз подумал, что каждый человек находит для себя свое собственное счастье. Это было делом личности, личности, которую выбор Тревиза должен был уничтожить во всей Галактике.

Снова вернулась боль. Это решение, которое он принял и продолжал принимать постоянно критикуя, было…

– Голан!

Голос ворвался в мысли Тревиза, и он посмотрел вверх, в направлении солнца, щуря глаза.

– А, Яков, – сердечно сказал он – слишком сердечно, потому что не хотел, чтобы Пилорат догадался о причинах его задумчивости. Он даже сумел пошутить: – Я вижу, вы ухитрились оторваться от Блисс.

Пилорат покачал головой. Легкий бриз шевелил его шелковистые белые волосы, а вытянутое лицо оставалось серьезным.

– Вообще-то, старина, именно она предложила мне повидать вас. Конечно, это не значит, что сам я не хотел вас видеть, но она, похоже, соображает быстрее меня.

Тревиз улыбнулся.

– Это верно, Яков. Вы пришли сказать мне «до свидания»?

– Ну… не совсем. Точнее, совсем наоборот. Голан, когда мы покидали Терминус, я собирался найти Землю. Я посвятил этому почти всю свою взрослую жизнь.

– И я продолжу это, Яков. Теперь это моя цель.

– Да, но она и моя тоже.

– Но… – Тревиз поднял руку в неопределенном, многозначительном жесте.

Пилорат решительно сказал, как выдохнул:

– Я хочу лететь с вами.

Тревиз изумился.

– Не может быть, Яков! У вас сейчас есть Гея.

– Однажды я вернусь на Гею, но я не могу отпустить вас одного.

– Можете. Я сумею постоять за себя.

– Не обижайтесь, Голан, но вы не все знаете. Именно мне известны мифы и легенды. Я могу направлять вас.

– И вы оставите Блисс?

Слабый румянец окропил щеки Пилората.

– Я не хочу делать этого, старина, но она сказала…

– Нет, вы не поняли. Пожалуйста, выслушайте меня, Голан. Вечно вы делаете выводы, не услышав всего. Я знаю, это ваша специальность, а у меня всегда были трудности с кратким изложением сути, но…

– Хорошо, – мягко сказал Тревиз. – Вы расскажете мне, что имела в виду Блисс, любым предпочтительным для вас образом, а я обещаю быть терпеливым.

– Спасибо, но я не собираюсь испытывать ваше терпение. Видите ли, Блисс тоже хочет лететь.

– Блисс хочет лететь? – переспросил Тревиз. – Черт, опять я сорвался. Но больше этого не будет. Скажите мне, Яков, а почему Блисс хочет лететь?

– Она не сказала. Сказала только, что хочет поговорить с вами.

– Тогда почему ее здесь нет, а?

– Думаю… – сказал Пилорат. – Это только мои мысли… она считает, что вы не любите ее, Голан, и колеблется: подходить к вам или нет. Я пытался убедить ее, что вы ничего против нее не имеете, и все же она отправила меня для разговора с вами. Могу ли я сказать, что вы навестите ее, Голан?

– Конечно. Я пойду к ней прямо сейчас.

– И вы будете благоразумным? Понимаете, старина, это очень тревожит ее. Она считает жизненно важным свое участие в экспедиции.

– Она не сказала, почему?

– Нет, но если она думает так, так считает Гея.

– Это подразумевает, что я не могу отказать. Я прав, Яков?