Журнал «Если» - «Если», 2005 № 12 Страница 2

— Джесси! — укоризненно восклицает моя мать и одаряет Гаса сочувственным взглядом. — Уж не знаю, как кому-то удается с ней поладить?

— Я просто делаю то, что она мне велит, — рапортует Гас. — И сохраняю спокойствие.

— Мой мальчик наконец стал мужчиной! — радостно объявляет Джек и со вкусом хохочет.

Линда, мать Гаса, драматически закатывает глаза.

— Можно подумать, Джек, что тебя кто-нибудь когда-нибудь держал под каблуком!

— Папа все еще под твоим каблуком? — невинно спрашивает Гас. — Ну почему вы не могли развестись по-человечески, мама? Нормальные люди после развода даже не разговаривают со своими бывшими.

— Боже, какие ужасные слова! — Моя родительница искренне возмущена. — Боюсь, что Джесси очень дурно влияет на тебя, мой мальчик.

— Минуточку! — выступает в нашу защиту Джек. — Мой сын вполне способен нагрубить кому угодно без всякого пособничества с третьей стороны.

Он извлекает на свет божий фляжку виски: на Джека всегда можно положиться в минуту крайней нужды! Я с радостью присоединяюсь к нему и Гасу. Бойфренды набираются храбрости и тоже пьют. Матушки молча выражают неодобрение. Когда лимузин прибывает в конечный пункт, вся наша пьющая компания уже изрядно под мухой и легкомысленно выскакивает на яркий солнечный свет и душную жару.

— СЮР-ПРИЗ!!! — дружно гаркает толпа сотни в две человек. Мы с Гасом тупо озираемся по сторонам и видим вокруг себя в устрашающем переизбытке родственные семейные кланы, старых и новых друзей, коллег по работе и даже разнокалиберный народец, с которым он или я когда-то бегали в колледж. Гас вдруг ныряет назад в лимузин и, молотя кулаком в перегородку, истошно кричит «Гони!» впавшему в обалдение водителю. Обе матушки сноровисто вцепляются в его длинные ноги и ловко выволакивают Гаса наружу.

— Вы сами навлекли все это на свои головы, — назидательно сообщает Линда. — Будь у вас настоящая свадьба, честь по чести, сегодня ничего не случилось бы.

— ПО-ЗДРА-ВЛЯ-ЕМ!!! С ГО-ДО-ВЩИ-НОЙ!!! — монструозным голосом в унисон ревет развеселая толпа. Да, мы в ловушке, и выхода нет.

— Что это за место, черт меня побери? — бормочет Гас мне прямо в ухо. Я снова принимаюсь оглядываться по сторонам и вижу обширную зеленую протяженность. И праздничную толпу, гуляющую по этому полю, и несколько больших зданий немного поодаль, и реку.

— Это Аквариум, — говорю я уверенно.

— Правильно! — радостно чирикает моя сестра Энджи. — Мы тут подумали, если вы, ребятки, так любите всяких зверей, вам будет приятно близко пообщаться с дельфинами.

— Как?… — с замиранием сердца выдыхаю я. — У них теперь есть настоящие, живые дельфины?!

Вместо ответа Гас указывает рукой, и я вижу огромное новое здание, к которому примыкает большой открытый бассейн. Над главным входом ясно написано: КИТООБРАЗНЫЕ, здоровенными буквами.

— Могло быть гораздо хуже, — с облегчением замечаю я и цепко хватаю Гаса за руку. — Они могли бы привезти нас в цирк посмотреть на танцующих слонов или мартышек, занимающихся физкультурой!

Рука об руку мы поднимаемся на высокую террасу, откуда отлично видны на фоне неба контуры небоскребов Филли[1] и Делавэра. На террасе роится еще больше народу, люди усердно пьют и закусывают сырными сэндвичами. Проклятье, кто-то должен был изрядно разориться на этот междусобойчик! Поскольку вся территория, очевидно, арендована исключительно для нашей огромной честной компании. К нам с улыбкой приближается Пол, лучший друг Гаса, очки его сверкают на солнце, в руке бумажный стаканчик, но Гас отворачивается и пристально вглядывается в толпу.

— Предатель! — раздраженно шипит он на лучшего друга. — Какого дьявола ты пригласил сюда Соммерса?!

— Я-то думал, ты как раз будешь доволен, — смущенно оправдывается Пол. — Соммерс только что согласился прочитать годичный курс лекций в универе Темпл, ты не слышал?

Из толпы выплывает рафинированный пожилой джентльмен и устремляется к Гасу. На его высоком благородном челе чуть ли не написано: ПРОФЕССОР, заглавными буквами.

— Лэнли! — восклицает он. — Очень рад видеть тебя.

— Привет, Джим, — откликается Гас и пожимает руку бывшему научному руководителю своей докторантуры. — Ты слышал, что я завязал с исследовательской работой?

Соммерс смеется.

— Не слышал, но догадался. После того, как целый год не встречал ни одной твоей публикации. — Тут он наконец обращает внимание на меня: — А это, как я понимаю, твоя прелестная половина?

Я формально представляюсь и пожимаю ему руку. Соммерс тут же забывает обо мне и снова обращается к Гасу:

— И на кого ты теперь работаешь? Это индустрия или правительство?

— Ни то, ни другое, — уведомляет его Гас. — У меня собственный зоомагазинчик.

— В самом деле? — Соммерс поначалу удивлен, а потом вроде как и нет. — Я бы сказал, что стыд и позор понапрасну тратить твои мозги, но с другой стороны… Почему бы и нет, если это сделает тебя счастливым. — Он бросает оценивающий взгляд на драгоценную черепушку Гаса, увенчанную роскошной шевелюрой, подвязанной в длинный конский хвост. — Вы, должно быть, живете неподалеку от Филли, верно?

Тогда тебе надо забежать в Темпл в ближайшие дни, Гас. В осеннем семестре я преподаю регуляцию развития позвоночных, и ты мог бы прочитать лекцию в рамках моего курса — как приглашенный специалист. Что скажешь?

Я пронзаю Гаса мрачным инквизиторским взглядом. Но Гас смотрит только на Соммерса, и в глазах его нечестивый блеск.

— Я бы с удовольствием, — быстро говорит он. — Когда?

— В сентябре. Скорее всего, на третьей неделе. Я тебе позвоню, — удовлетворенно кивает Соммерс. — Но в лабораторию лучше загляни пораньше, Гас. У нас несколько превосходных работ по исследованию дорсальной дифференциации, это крайне интересно. И у нас есть отличные спецы по культурам клеток тканей, они как раз начали заниматься регуляцией генов in vitro… Тебе должно понравиться, вот увидишь.

Гас уже весь лучится, и я незаметно пихаю его локтем.

— Конечно, я непременно зайду, — обещает он, не обращая на меня внимания. Тогда я всаживаю ему свой острый локоток под ребра. Гас, не дрогнув, мило улыбается, обнимает меня за плечи и говорит: «Извини, Джим, но мы на минуточку».

— Что?! — выпаливает он, как только мы удаляемся на достаточное расстояние.

— Гас, — говорю я. — Не ходи ты в эту лабораторию, ладно? Разве ты забыл, что случилось в прошлый раз?

— Я помню, — огрызается он. — Всего лишь легкое отравление парами формальдегида.

— Ага, и ты едва не отдал концы, — сварливо напоминаю я ему. — У тебя, Гас, острый приступ научно-исследовательского психоза на почве застарелого хронического трудоголизма! В типичной для пациента форме. Подумай хотя бы о том, что ты до сих пор вынужден таскать с собой ингалятор.