Песах Амнуэль - Авраам, сын Давида Страница 2

Из темноты выступил тощий старик, единственной одеждой которого была грубая набедренная повязка. Старик выглядел едва живым, и только взгляд его, внимательный и острый, заставлял подумать о скрытой силе.

- Доминус из Счастливой Юности, - сказал старик. - Последний раз ты поднимался на Холм двенадцать лет назад. А мальчика вижу впервые.

- Ты меня знаешь? - поразился Доминус.

- У меня хорошая память, - улыбнулся Хранитель. - Я запоминаю все и всех. Собственно, это моя профессия. Я записываю свои наблюдения специальными знаками, пополняя Хранилище. Так делал мой отец, а до него мой дед, сейчас я учу этому внука, потому что сына у меня нет. Итак, Доминус, как зовут этого мальчика и почему ты привел его сюда?

- Авраам, - сказал Доминус, - сын Давида. И не я его привел, а он меня.

- Авраам - редкое имя, - пробормотал старик, - а Давида я знаю, потому что он единственный с таким именем. Но мне никто не говорил, что у Давида есть сын.

- Шустрый малый, - осуждающе сказал Доминус, - но плохо чтит старших и...

- Ты сказал, - прервал его старик, - что он привел тебя сюда. Что это значит?

Мальчик вырвался, наконец, из цепких пальцев Доминуса и, подойдя к Хранителю, с неожиданным почтением опустился перед ним на колени.

- Ты, который помнишь все, - тихо сказал Авраам, - я хотел... я не знаю... я думаю...

- Ну-ну, - сказал Хранитель, - не настолько я мудр, чтобы падать передо мной ниц. Вставай-ка и перестань волноваться. Что ты хотел, чего ты не знаешь и о чем думаешь?

- У тебя... должна быть... книга, которая сохранилась от Первых людей...

Старик заставил мальчишку подняться с колен и, обняв за плечи, повел к низкой скамье.

- Кто рассказал тебе о Первых людях? - спросил он, усадив Авраама рядом с собой. О присутствии Доминуса он, казалось, забыл, и тот приблизился, чтобы слышать разговор - в конце концов, Давид, отец Авраама, именно его, Доминуса, будет расспрашивать о том, что делал его сын на Холмах.

- Никто, - сказал мальчик. - Я... не знаю. Мне снятся сны.

- Это точно, - подал голос Доминус. - Сны. Он их каждому рассказывает. Ерунда всякая.

- Помолчи, Доминус, - недовольно сказал старик.

- Снов о Первых людях я не рассказывал никому, - тихо сказал Авраам.

- Ты пришел, чтобы рассказать их мне?

- Н-нет... Просто... В одном из снов я узнал, что у тебя есть книга. Я должен найти ее и прочитать.

- Ты умеешь читать?!

- Нет, конечно, - не выдержал Доминус. - Что за глупости!

- Я не умею читать значки, - сказал мальчик. - Но мне сказали, и я пришел.

- Что ты знаешь о Первых людях? - спросил старик.

- Только то, что они жили давно. А потом все погибли. И не осталось ничего. Только камни кое-где. Глубоко под землей - остатки селений. И книга.

- Никто не знает, - сказал старик, - сколько раз рождался и погибал род людской с того дня, когда человек был сотворен впервые. Три? Пять? Сто? Когда на земле в последний раз - до нашего мира - жили люди, на этом вот месте, под нами, стояло огромное селение. Тысячи хижин. В книгах сказано, что имя ему было - Иерусалим.

- Иерусалим, - повторил Авраам. - Я знаю.

- Знаешь?!

- Я часто вижу это селение в моих снах.

- Ты не можешь...

- Я вижу его. Огромную стену с бойницами. Узкие улочки. Дома из белого камня. Огромные. Несколько домов стоят друг на друге и не проваливаются. Я иду куда-то. А за мной - люди, много людей. В разных одеждах. Черные в черном. Белые в белом. Черные в белом... - мальчишка говорил монотонно, он закрыл глаза и, казалось, отступил куда-то в свой мир, явившийся ему наяву. Доминус прикрыл рот ладонью, чтобы не закричать, а старик наклонился вперед, чтобы видеть выражение лица Авраама, не пропустить ничего, что стоило бы запомнить.

- Я прохожу под аркой на площадь перед Храмом. Он так огромен, что взгляд не может охватить его. И слышу голос. Молитву.

- Какую? - спросил старик, потому что мальчик неожиданно замолчал, слышно было лишь его тяжелое дыхание.

- За этим я и пришел к тебе, - сказал Авраам, вернувшись из мира видений в реальность склепа, дрожащего света лампад и тяжелого запаха подземелья. - У тебя должна быть книга с этой молитвой.

- Ты не умеешь читать...

- Все равно. Я должен увидеть книгу. Так мне сказали во сне.

Старик молча поднялся и заковылял в глубину Хранилища. Авраам шел за ним, Доминус - поодаль, испуганный и ничего не понимающий.

- Много лет назад, - заговорил Хранитель, - когда земля еще не тряслась, а камни Иерусалима не были окончательно съедены песком, эту книгу нашли мои предки в каких-то развалинах. Она написана на языке тех, кто здесь жил и кто давно уже не существует. Ни один человек сейчас, конечно, не понимает этих знаков. Я много раз пытался... Нет, разве можно понять язык людей, исчезнувших много поколений назад? Мои предки, Авраам, рассказывали кое-что о том времени. Фантазии, конечно. Дед моего деда слышал это от своего... Утверждают, что тогда люди умели летать по воздуху, ездить в повозках, не запряженных козами, передавать на огромные расстояния свой голос, превращать пустыни в сады. Они могли такое, чему даже названия не сохранилось. И все ушло в песок. Я даже не уверен, что эти рассказы действительно о времени Первых людей. Может, их сочинил кто-то из моих же предков? Может, и эту книгу написал кто-то из них, придумав тайные знаки, чтобы никто ничего не понял...

Они подошли к небольшому столу, стоявшему отдельно от других в самом дальнем углу Хранилища. Свет лампад сюда почти не проникал, но на столе стояла свеча, и старик зажег ее от ближайшего светильника.

Авраам вскрикнул, Доминус вытянул шею, а старик отступил назад.

Книга была сделана из полуистлевшей кожи. Так показалось Доминусу. Но, вероятно, материал был все же иным, никакая кожа не сохранилась бы, если на земле сменились тысячи (сколько их было?) поколений. Авраам с видимым усилием приподнял обложку.

- Да, - сказал он, - это книга, которую я искал.

Он провел пальцем по строке справа налево, заговорил монотонно, с усилием поднимая со страницы каждое слово.

- "Бырейшит, - читал Авраам, - бара элохим эт ашамаим вэ эт аарец. Вэ аарец хайта тоу..."

Он читал все громче и увереннее, палец все быстрее скользил вдоль строк, и Доминус, не понимая ничего, ощущал явление какой-то неуправляемой силы, заставлявшей его вжиматься в стену. А старик неожиданно протянул к Аврааму тощие руки и стоял так, то ли не решаясь остановить чтение, то ли ожидая, что мальчишка сейчас потеряет сознание от умственных усилий и свалится замертво.

Сколько времени это продолжалось? Когда Авраам выкрикнул "вэ йасем баарон бамицраим" и с треском захлопнул книгу, Доминус опустился на пол Хранилища, потому что ноги не держали его. И обнаружил, что старик давно, видимо, сидит у ног мальчика, глядя на Авраама снизу вверх.