Майкл Крайтон - Затерянный мир Страница 20

– Ричард. Это Торн. Ты слышишь меня?

– Алло? – сипел Левайн на том конце. – Алло? Торн вздохнул:

– Ричард. Ты должен нажать кнопку «П» для передачи.

– Алло? – Еще один долгий, раздирающий кашель. – Это Левайн. Алло?

Торн с отвращением покачал головой.

– Вероятно, он понятия не имеет, как работает аппарат. Черт! Я же объяснял. Естественно, он не слушал меня. Гении никогда никого не слушают. Они думают, что и так все знают. А это не игрушки. – Он снова нажал переговорную кнопку. – Ричард, слушай меня. Ты должен нажать кнопку «П» для...

– Это Левайн. Алло! Левайн. Пожалуйста. Мне нужна помощь. – Он застонал. – Если вы слышите меня, пришлите подмогу. Я на этом острове, я думал, что все подготовил хорошо, но...

Треск. Шипение.

– Ого, – сказал Торн.

– Что такое? – встревожился Арби.

– Мы его теряем.

– Почему?

– Батарейка села. Они быстро истощаются. Проклятье! Ричард, где ты?

Издалека долетел голос Левайна:

– ... уже мертвый... ситуация... сейчас... очень серьезная..! не знаю... слышите меня, но если вы, ., помогите...

– Ричард, скажи, где ты находишься?!

Трубка зашипела сильнее, помехи стали громче, а голос почти затих.

– ...окружили меня... голодные... слышу их запах... особенно ночью...

– О чем это он? – спросил Арби.

– ...ранен... не могу... не долго... пожалуйста... Трубка выдала последний хрип и треск и заглохла. Торн выключил аппарат. Поглядел на побледневших ребятишек.

– Мы должны его найти, – сказал он.

ВТОРАЯ КОНФИГУРАЦИЯ

«В сложных системах самоорганизация развивается все сильнее – по мере приближения системы к грани хаоса».

По следам

Торн отпер дверь в комнату Левайна и включил свет. Все замерли, пораженные.

– Как в музее, – выдохнул Арби.

Апартаменты Левайна, состоящие из двух спален, были декорированы в азиатском стиле, включая низкие деревянные столики, богато инкрустированные бюро и прочий дорогой антиквариат. Но помещения сверкали стерильной чистотой, и большая часть мебели стояла в пластиковых чехлах. Все было аккуратно помечено табличками. Посетители прошли в комнату.

– Неужели он тут живет? – удивилась Келли. Верилось с трудом. Комнаты казались совершенно безликими, почти нечеловеческими. И в ее собственной комнате всегда царил такой кавардак...

– Ага, живет, – подтвердил Торн, поворачивая ключ в замке. – И всегда в подобной обстановке. Потому он никогда не приводит к себе женщин – терпеть не может, чтобы кто-то трогал его вещи.

В гостиной вокруг невысокого стеклянного стола стояли кушетки. На столе лежали четыре стопки книг, корешки которых были строго выровнены по стеклянному краю стола. Арби бегло просмотрел названия. «Теория катастроф и новых структур», «Индуктивные процессы в молекулярной эволюции», «Клеточная автоматика», «Методология нелинейной адаптации», «Периодичность в эволюционных системах». Было там и несколько более старых книг, на немецком.

Келли потянула носом воздух.

– Что-то готовится?

– Не знаю, – сказал Торн и пошел в столовую. Вдоль стены тянулась плита, на которой выстроилась в ряд посуда, накрытая крышками. Посреди комнаты был обеденный стол полированного дерева. На нем стоял столовый прибор на одного, сверкая серебром и хрусталем. Над супницей поднимался парок.

Торн подошел к столу и поднял лист бумаги, который лежал на крышке.

– «Раковый суп, зелень, коктейль, – прочел он. – Надеюсь, что ваше путешествие было удачным. Ромелия».

– Ух ты, – выдохнула Келли. – Значит, каждый день кто-то ему готовит.

– Наверное, – кивнул Торн. Но этот факт его не удивил. Инженер запустил когти в пачку почты, которая лежала рядом с тарелкой. Келли подняла пару факсов, которые нашла на другом столе. Первый был из музея Пибоди в Йеле.

– Это по-немецки? – спросила девочка, протягивая бумагу Торну.

Ув. доктор Левайн!

Документ, который Вы заказывали:

«Geschichtliche Forschungsarbeiten tiber die Geologie Zentralamerikas, 1922-1929»

выслан сегодня почтовым экспрессом. Благодарим Вас.

Подпись: Дина Скрамбис, архивариус.

– Точно перевести не могу, – сказал Торн, – но, кажется, это «Некоторые исследования по геологии Центральной Америки». Двадцатые годы. М-да, не слишком свежие новости.

– Но почему он заказал эту книгу? – спросила девочка.

Торн не ответил. И двинулся в спальню.

Кровать была аккуратно застелена черным покрывалом. Торн распахнул дверцы платяного шкафа. Внутри лежали стопки одежды и белья – все глаженое, аккуратно разложенное и в основном в целлофановых пакетах. Он открыл верхнее отделение шкафа. Там на маленьких плечиках висели носки, четко чередующиеся по цвету.

– Но как же можно так жить! – не выдержала Келли.

– Очень просто, – ответил Торн. – Достаточно иметь слуг.

Он быстро открыл остальные отделения.

Келли подошла к тумбочке у кровати. На ней лежали несколько книг. Верхняя была маленькой, пожелтевшей от времени. Из Германии, поскольку название гласило: «Die funf Todesarten». Девочка пролистала книгу, разглядывая рисунки, изображавшие ацтеков в красочных нарядах. «Похоже на детские иллюстрированные книжки», – подумала она.

Ниже находились книги и журналы в темно-красных переплетах института Санта-Фе – «Генетические алгоритмы и эвристика», «Геология Центральной Америки», «Мозаичные механизмы условного измерения». И отчет компании «ИнГен» за 1989 год. А рядом с телефоном Келли заприметила листок, на котором было что-то второпях написано. Она узнала четкий почерк Левайна.

Там стояло:

Сторона-Б Vulkanischei

Такано?

Нублар?

1 из 5 Смертей?

в горах? Нет!!!

может Гутиеррес

осторожно

Последнее слово было подчеркнуто.

– А что такое Сторона-Б? – спросила Келли. – Он пишет про нее.

Торн подошел и взглянул на листок.

– Vulkanische, – пробормотал он. – Это значит «вулканический». А Такано и Нублар... Похоже на названия каких-то мест. Можно проверить по атласу...

– А что это за пять смертей? – спросила Келли.

– Черт его знает.

Они озадаченно глядели на листок бумаги, когда в спальню вошел Арби и спросил:

– Что такое Сторона-Б?

– А что? – обернулся к нему Торн.

– Лучше посмотрите на его кабинет, – ответил Арби. Левайн превратил в кабинет вторую спальню. Как и остальные комнаты, он сиял первозданной чистотой. На письменном столе, рядом с компьютером под пластиковым чехлом, были аккуратно сложены бумаги. Но половину стены занимала пробковая доска, на которой Левайн вывешивал карты, счета, вырезки из газет и снимки со спутников. Поверху был прицеплен лист с надписью: