Сергей Щеглов - Тень спрута Страница 20

— Ах да, — припомнил Калашников. — Аквалангисты с гарпунными ружьями!

Он отключился от Сети и поудобнее устроился в кресле. По всему выходило, что светский разговор закончен, и сейчас начнется самое главное. То, ради чего полковник КГБ Михаил Гринберг пришел на ночь глядя в стоящий на отшибе домик Артема Калашникова.

— В том числе и аквалангисты, — кивнул Гринберг. — Но сначала — о той реальной угрозе нашей общей безопасности, которая обнаружилась после обнародования идеи Прекрасной Галактики. Отправленные вами письма прошли независимый анализ у семи экспертов нашего Комитета, четверо из которых искинты. Только двое из них выдвинули обоснованные предположения о возможном резонансе вокруг ваших идей — но и в том, и в другом случае речь шла исключительно о реакции в среде последователей Звездного Пророка…

Калашников, продолжая слушать, снова подключился к Сети. Звездный Пророк, прочитал он на возникшем перед глазами экране, прозвище А.С.Калашникова, под которым он был известен в среде пост-технотроников в 2150—2210 годах. С 2212 года официальный титул Калашникова в рамках Технотронной Церкви.

— Ни один из экспертов, — продолжил Гринберг, — не смог обосновать причины, по которым ваша частная корреспонденция получила столь широкую популярность. Идея Прекрасной Галактики полностью расходится с идеологией Технотронной Церкви, проповедующей «этику роботов». Отождествление вас с историческим Артемом Калашниковым, произведенное профессором Квайном из Мариокского транскультурного центра, также весьма спорно и по всем прогнозам должно было быть сразу же опровергнуто.

Технотронная Церковь, прочитал Калашников. Создана в 2209 году на планете Урт, одним из источников учения стали некорректно переведенные тексты Калашникова времен технотронной революции, основная концепция учения — очищение человека от греховности путем постепенного превращения в робота. С 2212 года зарегистрирована в Департаменте по делам религий ООП, с 2232 имеет галактический статус. Около 1 миллиона прихожан, в том числе 300 тысяч роботов. Административный центр — планета Урт, мегаполис Стургран. Лидер — робот УРТ-1965.

Тьфу ты, Господи, подумал Калашников. Небось еще и памятник мне поставили!

— Таким образом, — сказал Гринберг, — мы действительно не смогли предсказать последствия совершенных вами действий. А следовательно, мы, Комитет Галактической Безопасности, контролировать вас, Артем Сергеевич, не способны.

— Да я уже заметил, — пробормотал Калашников.

— А следовательно, — заключил Гринберг, — стандартных процедур обеспечения безопасности, встроенных в том числе и в ваш лирк, может оказаться недостаточно. Понимаете, Артем Сергеевич? В отличие от большинства звездных русичей, вы можете совершить действия, которые будут пропущены нашей системой контроля — и тем не менее повлекут за собой непредсказуемые последствия!

Калашников поскреб подбородок:

— А что, обычные звездные русичи полностью предсказуемы? Тот же Лапин, к примеру?

— Нет, конечно, — ответил Гринберг. — Полностью предсказуемых людей вообще не бывает. Но между вами и «обычными» звездными русичами есть одно очень существенное различие. Обычные звездные русичи сначала думают, а потом действуют.

Калашников рассмеялся:

— Вот теперь вы меня уели, Михаил Аронович! Что есть, то есть. Люблю я сначала сделать, а потом посмотреть, что получится. Что ж вы меня сразу не предупредили, что сперва думать надо?!

— Предполагалось, — сказал Гринберг, — что думать за вас будет лирк. А вместе с ним — весь коллективный разум Звездной России. Не вышло, Артем Сергеевич. Боюсь, что теперь вам придется думать самостоятельно.

— Так я же не против, — воскликнул Калашников. — Я даже очень за! Вот только о чем думать, Михаил Аронович? Какие последствия предвидеть?

— Все, — ответил Гринберг. — Все, какие только сможете. У вашего предшественника это очень хорошо получалось.

— Да-а? — удивился Калашников. — Разве что после две тысячи первого года!

— Примерно с две тысячи десятого, — кивнул Гринберг. — Если вы еще не изучили историю двадцать первого века, настоятельно рекомендую вам это сделать.

— Историю-то я изучу, — пообещал Калашников. — А вот что дальше делать — тут я, извините, в полной прострации. Если я теперь — Звездный Пророк…

Калашников замолчал и сокрушенно покачал головой. Вот тебе и вышел в Сеть, мрачно подумал он. Теперь либо анонимом заделываться, со всеми вытекающими ограничениями, либо виртуальную личность придумывать. А вдруг потом окажется, что эта виртуальная личность — тоже какой-нибудь Злобный Пророк?! Народу в галактике — триста триллионов, поди догадайся, кому что взбредет в голову!

Калашников печально вздохнул и сочувственно посмотрел на Гринберга. С меня какой спрос, иммигрант и есть иммигрант. А он — настоящий полковник, ему со всем этим работать приходится, да еще результаты запланированные выдавать!

— Мои соболезнования, Артем Сергеевич, — сказал Гринберг, шевельнув рогами. — Сделанного не воротишь: теперь вы действительно Звездный Пророк. И если эта профессия вам по каким-то причинам не нравится…

Калашников возмущенно фыркнул и повертел пальцем у виска.

— В таком случае, — закончил Гринберг, — у вас остается не так уж много вариантов трудоустройства.

— Не так уж много — это сколько? — тут же встрепенулся Калашников. — Рассказывайте, Михаил Аронович, не тяните душу!

— Не так уж много — это два, — улыбнулся Гринберг. — Во-первых, вы можете предложить свои услуги Центру Стратегического Управления и заняться более подробной разработкой вашей идеи о Прекрасной Галактике. В этом случае вам придется свести к минимуму контакты с галактическим сообществом: информация о подлинной стратегии Звездной России защищена многоступенчатым контролем, никак не предусматривающим личную переписку с зарубежными партнерами. Впрочем, познакомившись со своими коллегами по ЦСУ, вы быстро позабудете путаных и недалеких зарубежных философов; на ближайшие несколько лет вам хватит работы внутри Звездной России!

— Надо же, — сказал Калашников. — А насколько реально устроиться в этот ваш ЦСУ?

— Было бы желание, — ответил Гринберг. — Все остальное — в ваших руках, Артем Сергеевич. У нас все-таки двадцать третий век!

Круто, подумал Калашников. Хотя в целом все правильно. Знания — вот они, полная Сеть; физическая форма — лучше не бывает; интеллект слабоват — хоть искинтами обкладывайся, хоть в развивающие игры ныряй. Все в моих руках.

Воистину рай земной!