Владимир Обручев - Тепловая шахта Страница 20

[В седьмом часу утра 31 марта слуга Ельникова разбудил его и зловещим шепотом сообщил, что шахту вместе с рабочими затопило кипятком, в который "заехала смена и потонула"...]

- Что еще за история? - думал Ельников, одеваясь. - Откуда в шахте кипяток, в котором погибла смена? Вчера еще было почти сухо!

Окончив наскоро туалет, он побежал к шахте; у входа в надшахтное здание уже собралась небольшая толпа любопытных, но часовой никого не пускал внутрь. Ельников протолкался и сразу наткнулся на ряд трупов.

В этот день в 6 часов утра, когда очередная смена рабочих спустилась в шахту, чтобы после произведенных взрывов приступить к уборке породы, нижнее отделение клети доверху погрузилось в горячую - 70° - воду, затопившую уже платформу и быстро прибывавшую. Шахта была наполнена паром, а воздух, который по трубам продолжал вдуваться под платформу, производил такое клокотание, что вода казалась кипящей.

Рабочие и штейгер в нижнем отделении клети, неожиданно погруженные в горячую воду, хлынувшую со всех сторон через сетку, захлебнулись, едва успев крикнуть о помощи. Рабочие, бывшие в верхнем отделении, услышав страшный крик, быстро замолкший, и видя вокруг пар и клокочущую воду, которая начинала уже заливать им ноги, растерялись и не знали, что делать. Телефон к машинисту, находившийся на платформе, был уже затоплен; выйти из клети и перебраться в отделение с лестницами было невозможно из-за кипящей воды. Видя неминуемую гибель, они стояли молча, с ужасом глядя на то, что творилось вокруг под лучами дугового фонаря, пробивавшимися через пар. Им казалось, что в шахту прорвалась какая-то кипящая подземная река.

Наконец один из рабочих вспомнил, что в самой клети есть кнопка сигнала тревоги, посредством которого клеть можно было остановить в любом месте шахты. Он изо всех сил нажал на эту кнопку. Глаза погибающих обратились с тревогой вверх. Что, если машинист, спустив их, отлучился на минуту или провода сигнала испортились?

Прошло несколько секунд ужасного напряжения - клеть дрогнула и понеслась вверх.

Наверху клеть встретил дежурный инженер, собравшийся спускаться в шахту и встревоженный сигналом.

- Шахта полна кипящей воды! Все затоплено! Прорвалась подземная река! сообщили ему спасшиеся рабочие, выходя из клети.

Открыли нижнее отделение клети. В нем лежали грудой один на другом десять погибших людей; вода еще вытекала струйками из их одежды.

Весть о катастрофе разнеслась быстро. Через несколько минут прибежал запыхавшийся Киото, живший вблизи шахты, потом прибыли врач и Ельников, поднятые с постели. Попытки оживить погибших остались безуспешными; хотя они пробыли под водой только две или три минуты, но вода была слишком горяча.

Теперь нужно было думать о спасении шахты. В последнее время единственный действовавший насос работал только пять минут в течение часа так мало было воды. Во время производства взрывов его всегда останавливали. Шахту потому и затопило так быстро, что ни один насос не боролся во время катастрофы с хлынувшей водой. Теперь пустили в ход все четыре насоса. Из них полилась вода с температурой 67°, так что о прорыве "кипящей" реки не могло быть и речи. Прорыв можно было объяснить тем, что взрывами в дне шахты была разрушена порода, отделявшая это дно от какой-нибудь большой трещины, по которой текла вода, вероятно, под большим давлением.

Сначала следовало определить, как велик приток этой воды, могут ли справиться с ним четыре насоса; не остановится ли приток сам, если подземный резервуар имеет ограниченные размеры. Или, может быть, шахта наткнулась на горячий источник с таким большим дебитом, что одолеть его невозможно? Тогда придется просто использовать горячую воду для города и считать предприятие не вполне удавшимся.

Когда все четыре насоса проработали час, Ельников и Киото решили спуститься в шахту, чтобы посмотреть, не убыла ли вода, а если нет, то сделать метки для дальнейшего наблюдения. Их сопровождали дежурный инженер и двое рабочих. Во избежание вторичного несчастия они велели спустить себя не до платформы, а до яруса на 200 м выше с тем, чтобы в зависимости от уровня воды сделать по телефону распоряжение о дальнейшем спуске.

На уровне 1050 м клеть остановилась; исследователи выглянули из нее, осветили глубину своими фонарями - вода еще не была видна, и даже пар не поднимался так высоко. По телефону отдали приказ медленно спускать еще на 50 м, но остановить при первом же сигнале тревоги. Так продолжалось еще три раза, пока не достигли уровня в 1200 м, где пар был уже довольно густой и ясно слышалось клокотание воды в глубине.

Отсюда стали спускаться дальше по лестницам и, наконец на уровне в 1220 м дошли до поверхности воды. Таким образом, несмотря на работу четырех насосов, вода в течение часа поднялась приблизительно на 20 м, что составляло метр в каждые три минуты. Если бы приток снизу продолжался с той же силой, вся шахта в течение 61 часа должна была заполниться водой. Но, принимая во внимание возрастающее давление столба воды в шахте по мере ее наполнения, этот срок следовало увеличить в несколько раз.

С другой стороны, угрожала опасность постепенной остановки насосов вследствие затопления камер; оставляемые без смазки и работающие под все более увеличивающимся давлением горячей воды механизмы должны были испортиться и, остановившись, создавали бы препятствие для работы еще не затопленных камер. Поэтому прежде всего нужно было позаботиться о том, чтобы при приближении воды к каждому ярусу с камерами, последние заменялись шлангами с сетками, защищающими насосы от засорения.

Ельников немедленно, распорядился, чтобы на уровень 1200 м, которому грозило затопление, были спущены слесари со шлангами.

Условия работы в шахте были теперь очень тяжелы. Охлажденный воздух, вдувавшийся под платформу, проходил через толщу горячей воды, вызывая ее кажущееся кипение, но очень мало понижая ее температуру: из воды он выходил уже согретый, так что над водой атмосфера породила на очень горячую баню, наполненную парами, в которой люди не могли оставаться дольше четверти часа. Поэтому одновременно с выключением камер приходилось пробивать отверстия в обоих воздушных трубах, чтобы холодный воздух вдувался к месту работы, а горячий воздух с паром высасывались. При этом, конечно, портилась вся вентиляционная сеть.

Заметив уровень воды и время и сделав все необходимые распоряжения, инженеры поднялись наверх, совершенно мокрые и обессиленные пребыванием в горячей бане. На смену слесарей, заменявших камеры шлангами и пробивавших отверстия в воздушных трубах, через каждые четверть часа спускались новые. Тем не менее с некоторыми случались обмороки, и их приходилось отправлять наверх.