А Чеховский - Вавилонская башня (сборник) Страница 22

Два коротких свистка — собака повернула направо.

— Таким образом пастух управляет движениями собаки.

— Телеуправляемая овчарка.

— Вот именно, профессор. Смотрите, собака добралась до холма, заметила стадо. Теперь она должна будет вывести овец на середину поля… Прекрасно! Ох и ловкий же пес! Пастух свистом дает знать, что есть еще одно стадо. Овчарка гонит овец. Оба стада соединяются. Изумительная дрессировка! Чья это собака?

— Грина, — ответила мадам Эйкин. — Умный хозяин, и псы не глупее его.

К почетной трибуне подошел коренастый человек. Пастор похлопал его по плечу.

— Поздравляю, Грин. Полный успех.

— Благодарю вас, отец мой, — Грин поздоровался с мадам Эйкин, поклонился профессору и пожал руку мэру. — Загляните ко мне вечерком.

— По службе или приватно? — спросил Оорт.

— По службе, доктор. Вчера пали две овцы из моего стада. Подохли на лугу неподалеку от того места, где поставили машину.

— Вы имеете в виду радиотелескоп?

— Ничего я не имею в виду. Люди говорят, что эта машина посылает лучи, вредные для здоровья людей и животных.

Дин глубоко вздохнул.

— Фантастически абсурдная мысль, — невозмутимо сказал он. — Сплетни, господин Грин, но сплетни, распространяемые злыми людьми. Радиотелескоп не посылает никаких лучей.

— Я в этом не разбираюсь, знаю только, что мои овцы дохнут.

— Я проверю, — быстро сказал Оорт, — тщательно проверю.

— Ваша святая обязанность, доктор, — пастор возвел очи горе. — Я буду молиться, чтобы вы не совершили ошибки. Надлежит установить истинную причину смерти несчастных овечек.

— Установлю, конечно установлю, — мэр замолчал.

Сквозь толпу протиснулся ассистент профессора.

Дин встал.

— Янус? Что случилось?

— Небольшая поломка анализатора. Прости, что помешал, но одному мне прибора не наладить.

— Да, конечно. Идем.

— Даже не попрощался. — Мадам Эйкин не скрывала своей неприязни к профессору.

— Рассеян, как все ученые.

— Вот вы поддерживаете его, господин Оорт, а этот человек… Раньше или позже, но эти машины накличут беду на наши головы.

Оорт тяжело вздохнул.

— Вы действительно… — начал он посекся. У стартового столбика встал очередной пастух с собакой. После короткого перерыва соревнования были возобновлены.

По пути на виллу Янус объяснил:

— А ведь я соврал. Надо было изобрести какой-то предлог.

— Стало быть, никакой аварии нет? — обрадовался профессор.

— Нет. Вот уже час, как мы принимаем звуковые сигналы.

— Звуковые?

— В шестнадцать ноль-ноль я включил осциллограф. На экране появилась зеленая синусоида, прерванная в нескольких местах. Я тут же передал запись в анализатор.

— Ответ?

— Преобразовать изображение в звук.

Они вошли в холл, ассистент включил динамик. Послышалось тихое гудение, потом писк, похожий на сигналы азбуки Морзе.

— Два коротких, пауза, два коротких, пауза, четыре длинных, — шептал профессор, тщетно пытаясь взять себя в руки. — Пригласи Монику. Придется несколько часов поработать. Необходимо локализовать источник сигналов.

— Мадемуазель, вы будете ставить точки на этой таблице, — Дин подал Монике карандаш. Янус занял место у пульта управления анализатором.

— Семнадцать, двадцать шесть, — диктовал профессор, — сорок один градус, две минуты, две секунды, четвертый сектор. Вторая серия. Семнадцать, двадцать семь, сорок градусов, тридцать минут, ноль секунд… Соедините точки.

Над таблицей склонились три головы.

— Получилась дуга эллипса, — сказал Дин. — Источник сигналов движется.

— И очень быстро. — Янус вздохнул. — Что теперь?

— Передадим все данные анализатору.

Несколько минут работали молча. Моника заглянула к матери и вернулась в холл. Профессор вписывал какие-то, цифры в таблицу, передавал Янусу результаты вычислений на обрывках бумажной ленты, которую тот вводил в прорезь автомата, перерабатывающего полученный текст. Над эффектором загорелась красная лампочка.

— Получен ответ в виде математической формулы. — Дин вытер лоб, покрытый испариной, и продолжил в возбуждении: — Понимаете, это сигналы из космоса, от разумных существ!

— Внимание! Анализатор продолжает работу, — Янус включил экран, помеченный римской тройкой. — Квадрат С-123, четвертый сектор, — читал он надписи. — Сорок один… сорок… Спутник… Спутник Марса Деймос… Деймос…

— Деймос? — повторил Дин. — Нет, это невозможно!

— Что невозможно?

— Чтобы источник сигналов находился на одном из спутников Марса.

— А я верю, — сказал Янус, не отрывая глаз от экрана. — В конце концов это только подтверждает мнение профессора Шкловского, что спутники Марса — искусственного происхождения.

— Нужно сейчас же сообщить на базу, — решил Дни. — Пусть они передадут известие о сигналах с Деймоса всем астрономическим обсерваториям. Который час?

— Двадцать два.

— Надо послать телеграмму.

— В эту пору почта не работает.

— Пойдешь к Оорту, скажешь, в чем дело. Пусть отдаст нужные распоряжения начальнику почты.

— А если позвонить на базу?

— Без почты нам не заказать междугородного разговора. Беги к доктору. Сигналы в любой момент могут прекратиться. Успеха тебе, Янус!

Улицы Лаксена тонули во мраке. Темнота эта была вполне объяснима. В больших городах ложатся спать поздно. А маленькие городки, вроде Лаксена, засыпают рано — ведь надо вставать с зарей. Мало кто может позволить себе понежиться в постелиденьги не падают с неба, их трудно заработать и еще труднее удержать. Когда человек спит, он не грешит и денег не тратит. Люди рассказывали, что некогда мадам Эйкин видела кошмарный сон: ей всю ночь снилось, будто она снимает со счета деньги и тратит, тратит, тратит. Проснулась она со страшной головной болью и твердым намерением бодрствовать всю следующую ночь. Несколько ночей она маялась, и наконец, совершенно измученная, уснула глубоким сном. На этот раз во сне она заработала массу денег, которые широким потоком стекались к огромному сейфу; собственно, ночные видения были для мадам Эйкин весьма приятным продолжением дневного существования. Ну что ж, у каждого свои сны. Грин считал овец днем, считал перед тем, как заснуть, считал во сне. Порой сны Грина были бредовыми. Однажды он увидел, что сидит за столом в своем доме, а вокруг него на стульях восседают овцы; они едят совсем как люди, обмениваются замечаниями о ценах на шерсть. Овца, сидевшая по правую руку, обижалась на Грина за то, что он пользуется неверными методами, экономит на их здоровье, что их следует почаще показывать ветеринару и лучше кормить. Глупый сон, но он заставил Грина призадуматься. Да, и сны бывают полезными.