Орсон Кард - Истокологик Страница 25

Слова эти больно укололи его. Такая великая тайна, а его оставили за чертой посвященных.

— Почему Дит, а не я?

— Неужели вы не понимаете, Лейел? На первое место ставилось выживание нашей маленькой общности. Пока вы были Лейелом Фоской, владельцем одного из величайших состояний Империи, вы не могли стать ее членом. Тем самым вы бы привлекли к нам слишком много внимания. Дит могла, поскольку комиссара Чена не заботило, чем она занимается. Он вообще не воспринимал жен всерьез; доказывая тем самым, что он далеко не умен.

— Но Гэри всегда считал, что ты — один из нас, — добавила Дит. — И больше всего опасался, что ты не справишься с нервами и заставишь его принять тебя в Первую Академию, фонд "Энциклопедия Галактики", который служил лишь прикрытием, тогда как он хотел видеть тебя в нашей общности, Второй Академии.

Лейел вспомнил последнюю встречу с Гэри. Солгал ли ему Гэри? Он сказал, что Дит не может лететь на Терминус… Но, как теперь стало ясно, по совершенно другой причине. Старый лис! Он не лгал, но не сказал и правды.

— Пусть и не без труда, но нам удалось выдержать нужный баланс, продолжила Зей. — Мы поощряли вас в том, чтобы вы провоцировали Чена. Хотели, чтобы он лишил вас состояния и забыл, но не посадил в тюрьму и убил.

— Вы приложили руку к тому, чтобы это произошло?

— Нет, нет, Лейел. Ваши пути обязательно бы пересеклись, потому что вы — это вы, а Чен — это Чен. Но существует большой вероятностный диапазон, определяющий возможные последствия вашего столкновения. Крайние точки ваша и Дит смерть под пытками и переворот, который возглавит Ром, чтобы убить Чена и установить контроль над Империей. Оба крайних варианта не позволили бы вам присоединиться ко Второй Академии. Гэри ни на секунду не сомневался, так же, как не сомневаемся мы с Дит, что ваше место — с нами. Здесь.

Разумеется, Лейела злило, что такие судьбоносные решения принимались за него, более того, ему ничего не говорили. Как Дит могла столько времени хранить все в тайне? И все же он не мог не признать их правоты. Если бы Гэри сказал ему о Второй Академии, Лейел гордился бы тем, что его сочли достойным. И, однако, никто ничего не мог сказать Лейелу, и сам Лейел не мог никуда присоединиться, пока Чен не перестал видеть в нем потенциальную угрозу.

— Почему вы думаете, что Чен забудет меня?

— Он вас забыл, можете не сомневаться. Более того, я уверена, что к этому вечеру он вообще забудет все, что знал.

— О чем вы?

— Как по-вашему, с чего это мы решились говорить в открытую, так долго храня молчание? В конце концов, мы сейчас не в департаменте Индекса.

Лейел похолодел от страха.

— Они могут нас услышать?

— Если б слушали. Но в данный момент «кобы» очень заняты. Они помогают Рому Диварту установить контроль над Комиссией общественной безопасности.

А если Чена еще не отправили в радиационную камеру, то он попадет туда в самое ближайшее время.

Лейел вскочил с кровати и чуть не пустился в пляс.

Потрясающие новости!

— Ром это сделал! После стольких лет унижений сбросил старого паука!

— Речь идет о более серьезном, чем восстановление справедливости или месть, — заметила Зей. — Мы абсолютно уверены, что значительное число губернаторов, префектов и военачальников откажутся признать главенство Комиссии общественной безопасности.

И остаток жизни Ром Диварт потратит на то, чтобы справиться с наиболее опасными из мятежников. Для того чтобы сконцентрировать все силы в борьбе с мятежниками, владения которых находятся в непосредственной близости от Трентора, ему придется даровать беспрецедентную автономию многим и многим периферийным мирам. И эти внешние миры по существу перестанут быть частью Империи. Последняя более не будет давить их своей властью, а их налоги перестанут поступать на Трентор. Империя уже не будет Галактической. Сегодняшняя смерть комиссара Чена ознаменует крушение Галактической Империи, хотя никто, кроме нас, не понимает, какие последствия вызовет она через десятки, а то и сотни лет.

— Гэри умер совсем недавно. А его предсказания уже осуществляются.

— Это не случайное совпадение, — указала Зей. — Один из наших агентов убедил Чена в том, что именно Ром должен объявить тебе о решениях Комиссии. Это поручение стало последней каплей, которая переполнила чашу терпения Рома, и он организовал переворот.

Чен лишился бы власти или умер в ближайшие полтора года, независимо от того, приложили бы мы к этому руку или нет. Но я признаю, что мы воспользовались смертью Гэри, чтобы свалить его чуть раньше, и не упустили представившуюся нам возможность завлечь вас в Библиотеку.

— Мы также проверяли наши методы, — добавила Дит. — Использовали разработанные нами способы влияния на людей. Пока они очень несовершенны и не всегда дают желаемый результат, но в случае с Ченом все обернулось как нельзя лучше. Мы должны были пойти на это: на кону стояла твоя жизнь и у нас появлялся шанс привлечь тебя во Вторую Академию.

— Меня превратили в марионетку, — пробурчал Лейел.

— Марионетка — Чен, — возразила Зей. — А вы — приз.

— Все это ерунда, — махнула рукой Дит. — Гэри тебя любил. Я тебя люблю. Ты — великий человек. И Второй Академии без тебя не обойтись. Все сказанное и сделанное тобой в этой жизни однозначно указывает на то, что ты хочешь принять участие в нашей работе. Не так ли?

— Так, — ответил Лейел и рассмеялся. — Ох уж этот Индекс!

— Что в этом забавного? — в голосе Зей слышалась обида. — Мы положили на него много сил.

— Индекс — это чудо. Собрать воедино столько людей, заставить их работать так, словно все они — один мозг. Никому не дано сравниться с таким могучим разумом. И, конечно же, нигде и никогда не существовало такой человеческой общности. Если наша способность создавать сказания превращает нас в человечество, то, возможно, способность индексировать выведет нас на еще более высокий уровень.

Дит похлопала Зей по руке.

— Не обращай на него внимания, Зей. Такой энтузиазм всегда свойственен новичкам.

Зей изогнула бровь.

— Я все жду, чтобы он объяснил, почему Индекс вызвал у него смех.

Лейел объяснил:

— Потому что все время меня не покидала мысль: как могли сделать это библиотекари? Простые библиотекари! А теперь я узнаю, что эти библиотекари — лучшие ученики Гэри. Мои вопросы индексировали психосторики!

— Не только. Большинство из нас — библиотекари.

Или механики, или хранители, или кто-то еще. Психологов и психосториков в Библиотеке мало. Поначалу их воспринимали как посторонних. Как исследователей. Как пользователей Библиотеки, не ее сотрудников. И Дит посвятила последние годы тому, чтобы соединить нас в одну общность. Она пришла сюда как исследователь, помните? Однако благодаря ей для всех нас на первое место вышла верность библиотеке. И никто от этого ничего не потерял, все только приобрели.