Орсон Кард - Истокологик Страница 26

— Не только. Большинство из нас — библиотекари.

Или механики, или хранители, или кто-то еще. Психологов и психосториков в Библиотеке мало. Поначалу их воспринимали как посторонних. Как исследователей. Как пользователей Библиотеки, не ее сотрудников. И Дит посвятила последние годы тому, чтобы соединить нас в одну общность. Она пришла сюда как исследователь, помните? Однако благодаря ей для всех нас на первое место вышла верность библиотеке. И никто от этого ничего не потерял, все только приобрели.

Вы в этом еще убедитесь, Лейел. Дит — прелесть.

— Это наш общий труд, — уточнила Дит. — И мне гораздо проще, когда сотня людей, из которых я стараюсь создать новую общность, понимают, что я делаю, и во всем стараются мне помочь. Нельзя сказать, что мы достигли полного успеха. Должны пройти годы, прежде чем к общности психологов присоединятся дети библиотекарей, механиков, медиков, чтобы психологи не становились правящей кастой. Потом, через межгрупповые браки, группы сольются между собой. И, возможно, через сто лет мы получим настоящую общность. Мы создаем демократичный город-государство, а не академический департамент или светский клуб.

Лейел все не мог успокоиться. Его мучила мысль о том, что сотни людей знали о работе Гэри, а он — нет.

— Вы должны научить меня! — воскликнул он. — Всему, чему сами научились от Гэри, всему, что держали от меня в секрете.

— Со временем, Лейел, — ответила Зей. — А сейчас мы больше заинтересованы в том, чтобы вы учили нас.

Уже, я уверена, распечатки сказанного вами после пробуждения разошлись по библиотеке.

— Мои слова записывались? — спросил Лейел.

— Мы опасались, что вы впадете в кому, Лейел. Вы и представить себе не можете, как мы переволновались из-за вас. Конечно, мы все записывали. Вдруг это были бы ваши последние слова!

— Не могли они быть последними. Я не чувствую никакой усталости.

— Тогда вы не так умны, как нам казалось. Вы очень ослабели. И едва не загнали себя. Вы далеко не молоды, и мы настаиваем на том, чтобы следующие два дня вы не подходили к своему компьютеру.

— Значит, вы уже готовы заменить моего врача?

— Лейел, — Дит коснулась его плеча, как касалась всегда, если хотела показать, что ему надо успокоиться. — Врачи осмотрели тебя. И учти, Зей Первый Спикер.

— Это означает, что она здесь — главная?

— У нас не Империя, и я — не Чен, — ответила Зей. — Это означает, что при наших встречах за мной право говорить первой. А при ее завершении я суммирую сказанное и оглашаю общее решение.

— Совершенно верно, — кивнула Дит. — Все думают, что ты нуждаешься в отдыхе.

— Разумеется, — поддержала ее Дит. — Со смертью Гэри вы — единственный оставшийся с нами мыслитель такого уровня. Вы нам нужны. Поэтому вполне естественно, что мы о вас заботимся. Кроме того, Дит так любит вас, а мы так любим ее, что мы просто не можем не любить вас.

Она рассмеялась, Лейел последовал ее примеру, потом — Дит. Лейел, однако, заметил, что на вопрос, все ли знают о нем, она отвечала, что все готовы о нем заботиться и все его любят. И только когда Зей произнесла эти слова, он понял, что она ответила и на тот вопрос, который он только хотел задать.

— А пока вы будете восстанавливать силы, — продолжила Зей, индексаторы поработают над твоей новой идеей…

— Не идеей, лишь предположением, даже мыслью…

— …а несколько психосториков посмотрят, как приложить ее к тем формулам, что мы используем в законах Дит о развитии общностей. Возможно, мы сможем превратить поиски истоков человечества в настоящую науку.

— Возможно, — согласился Лейел.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Зей.

— Не знаю. Сейчас я, конечно, очень взволнован, но также и зол, потому что меня столь долго держали в неведении… Но, с другой стороны, на душе у меня стало легче.

— Хорошо. Мы очень надеемся на вас. Потому что не сомневаемся: вы способны на очень и очень многое, — Зей помогла ему лечь, а потом вышла из комнаты.

Оставшись наедине с Дит, Лейел долго молчал.

Держал за руку, всматривался в глаза, а его сердце переполняли эмоции, которые не давали ему говорить.

Все новости, разом свалившиеся на него — грандиозные планы Гэри, Вторая Академия во главе с психосториками, переворот Рома Диварта, — отошли на второй план. Главное состояло в другом: рука Дит в его руке, ее взгляд, не отрывающийся от его глаз, ее душа, так слившаяся с его, что он не мог сказать, где заканчивался он, а где начиналась она.

Как только он мог представить себе, что она уходит от него? Все годы совместной жизни они создавали друг друга. Не было у него ничего лучше Дит, а она гордилась тем, что получилось из него ее стараниями. Мы были друг для друга и родителями, и детьми. И мы еще способны на великие свершения, которые будут жить в этой общности, в Библиотеке, во Второй Академии. Но величайшее наше достижение умрет вместе с нами, то самое, о котором не знает никто, кроме нас, потому что останется недоступным остальным. Мы даже не сможем никому объяснить, а что это за достижение. Они не владеют нужным языком, чтобы понять нас. На этом языке говорим только мы двое.

Перевод с английского В. Вебера