(Алексрома) Ромаданов - Оживи покойника Страница 26

- Ты ее лучше успокоить попробуй, - посоветовал Федор, а то она, может, сама руки разжать не в состоянии...

- Заклинило, что ли?

- Ну да, от потрясения.

Шуряк посмотрел на Федора, как на ненормального, но все же последовал его совету: сел на пол, погладил несчастную барабашку по голове и с трудом выдавил из себя:

- Ты... это... не реви давай! Может, встретимся еще...

Федор вышел, чтобы не мешать. Через две минуты появился довольный Шуряк.

- Слушай, Федя, откуда ты так хорошо барабашек женского пола знаешь? - лукаво спросил он.

- Просто я хорошо знаю людей женского пола, - выдал Федор наигранный Шуряком ответ. - Ну как она?

- Благополучно растворилась, - радостно сообщил Шуряк.

Они спустились в холл, посреди которого лежал на ковре и что-то нашептывал себе под нос Павло.

- Павлуша, прости в последний раз, честное пионерское, больше не буду! - подошел к нему Шуряк.

Павло даже не повернул головы, по-прежнему разговаривая шепотом с кем-то невидимым.

- Не нравится мне это... у меня тоже так с Магдой начиналось, - озабоченно сказал Шуряк. - Паша! Павел Егорыч, твою мать! - крикнул он Павло на самое ухо.

Павло никак не отреагировал.

- Ладно, сейчас что-нибудь придумаем, - Шуряк поискал глазами по сторонам и остановил свой взгляд на небольшом пылесосе на длинной ручке, который, очевидно, был брошен в холле уборщиком.

Шуряк поплевал на ладони, схватился обеими руками за металлическую ручку, сделал широкий замах и, как молотом по наковальне, грохнул пылесосом об пол перед самым носом Павло. Павло сильно вздрогнул, застонал от боли в ноге и схватился за пистолет. Шуряка с Федором как ветром сдуло - они бросились к лестнице. "Убью щенков! - заорал им вслед Павло. - Поговорить не дают!" Шуряк взбежал по лестнице на второй этаж и вызвал лифт.

- Ты куда? - зашел за ним Федор в тут же подошедшую с первого этажа кабину.

- Я сейчас тоже кое с кем поговорю, - сурово сказал Шуряк, нажимая на самую верхнюю кнопку.

Они вышли из лифта прямо на крышу и очутились в саду, огороженном по периметру у самого края металлической сеткой в два человеческих роста. Шуряк подошел вплотную к сетке и крикнул в крупные проволочные ячейки:

- Эй, барабашки!

- Эй-эй-эй - барабашки - эй - рабашки - ашки - башки - бара - баш- ки!!! - отзовалось из-под небесного купола многоголосое эхо.

- Что вам от нас нужно? - заорал Шуряк.

- Что - что -о-о- нужно - ужно - вам - нас - ас - вас - нам -но-но-о-хо-хо!!! - засмеялось эхо.

- Под дурачков работаете, - процедил сквозь зубы Шуряк. Тогда я с вами по-другому поговорю!

Резким движением он выхватил из-под куртки гранату. "С ума сошел!" - Федор бросился на него и, вывернув кисть руки, вытащил из его цепких пальцев надрезанное квадратиками увесистое железное яйцо. "Бросай!!!" - завопил Шуряк, распахивая куртку: на брючном ремне у него сиротливо болталось кольцо с предохранительной чекой. Федору обожгло руку - он корот ко размахнулся и метнул гранату вверх... "Только бы через сетку перелетела!" - успел он подумать за ту долю секунды, пока она достигла апогея своей крутой траектории и зависла в воздухе, казалось, на целую вечность, перед тем как пойти вниз. Наконец, за сеткой мелькнула черная молния, и граната исчезла. "Фу-у-х", - Федор расслабился и тут же снова напрягся, прислушиваясь...

- Раз, два, три, четыре, пять... блядь! - досчитал Шуряк до шести. - Не сработала!

- Подождем еще пять секунд, - сказал Федор.

- Ты пока говорил, по-ма-асковски слова, как сопли, растягивая, уже не пять, а все десять секунд прошло. Пойдем искать - это у меня последняя!

- Сдурел ты, Шуряк?! - Федор красноречиво постучал кулаком по лбу. - Она же без кольца - не ты ее, а она тебя найдет!

- Не ссы в трусы, - заржал Шуряк. - Кольцо-то от другой гранаты, специально для таких слабонервных, как ты, ношу. Красиво она у тебя из руки выпрыгнула!

- Зачем же ты кричал, чтоб я бросал, если она с предохранителем была? - усомнился Федор.

- Так я думал, она об асфальт шандарахнется и сработает, все же высотища! В общем, сам себя наколол, - вздохнул Шуряк.

Они спустились на первый этаж и, обойдя стороной что-то бормочущего с пистолетом в руке Павло, выбежали на улицу. Гранаты нигде не было видно...

- Наверное, в кусты упала, потому и не взорвалась, - кивнул Федор на растущие у самой стены густые кустики и елочки.

- Да, давай там шарить, - согласился Шуряк.

Минут пять они проползали под кустами, искололи себе лица об елочные иглы, искорябали ветками руки - и все безрезультатно.

- Опять своего зверя ищете? - появился радостный Павло, опирающийся на самодельный костыль, выструганный из ствола некогда украшавшего холл дерева.

- Если этот зверь тебя укусит, Паша, то два часа железные зубы из ляжки выковыривать будешь, - невесело пошутил Шуряк. А ты с кем говорил, что такой довольный?

- С Любашкой со своей, - ответил Павло, улыбаясь.

- С Любашкой, говоришь... - Шуряк над чем-то задумался. Есть идея!

- Не надо, идейный ты наш, - попросил Павло.

- Снупи, - сказал Шуряк, не обращая внимания на Павло и забыв про гранату. - Снупи! - закричал он более уверенно и посвистел. - Снупи, Снупи!

Из кустов послышался звонкий лай, и к ногам Шуряка, удивившегося не меньше Павло и Федора, подскочила маленькая белая болонка, радостно виляющая мохнатым задом.

- Ух ты, моя псинка золотая! - погладил ее Шуряк. - Федор, тащи мешок!

- Так ведь это барабашка! - сказал изумленный Федор, не двигаясь с места.

- Да хоть сам черт! - развеселился Шуряк. - Главное, чтобы похожа была, а эта - точная копия, сама хозяйка от оригинала не отличит! Неси мешок, говорят!

Федор принес мешок, и Шуряк засунул в нее ценный дубликат.

- Брось, Шуряк! - серьезно сказал Павло. - Никому еще не удавалось барабашку с острова вывезти, ты же знаешь...

- Попытка - не пытка, не правда ли, товарищ Берия? подмигнул ему Шуряк.

- Могут быть неприятности, - почесал Павло в затылке.

- А что она нам сделает? В худшем случае растает вонючим дымом. Давайте по коням!

- Шуряк, а как же граната? - напомнил Федор.

- Да я на десять тысяч дукатов целый чемодан гранат себе купить смогу, - отмахнулся Шуряк, влезая в микроавтобус на водительское сидение.

- Рюкзаки забыли! - закричал Павло.

- Разуй глаза, мешочная твоя душа, на последнем сидении они лежат, - успокоил его Шуряк, - я их лично туда закинул еще когда выходили.

Наконец, все уселись, и Шуряк быстро домчал машину до самого пляжа. Лодка оказалась на месте, Федор подкачал ее, и все было готово к отплытию.

- Что-то подозрительно, - задумчиво сказал Павло, когда Шуряк с Федором спускали лодку на воду.

- Что, Паша? - спросил Федор.

- Больно тихо вокруг, барабулек... или как их там... барабашек совсем не слышно. Чую я что-то неладное... Может, бросим на берегу этого оборотня барбашкинского, пока не поздно?