Елена Асеева - К вечности Страница 29

После жертвы Дивного, поправилась не только юница, но и я, хотя не надолго.

Все же я нуждался в любви и наставнике… мастере… о котором мне сказывали Дивный и Седми, стараясь обнадежить, успокоить и поддержать. Утверждая, что он вскоре появится.

Появится…

И я ждал наставника, мастера также сильно, как желал встречи с Отцом, которую мне после выздоровления пообещал Небо.

Глава десятая

Только, прежде Отца, я увидел Асила.

Третьего из четверки старших Богов.

Нельзя сказать, что после подаренной мне Дивным искры я выздоровел, хотя с тем перестал на какое-то время отключаться и приобрел значимые силы. Обаче погодя хворь наново вернулась. Особенно тому способствовала та самая встреча с Асилом.

Почему?

Потому как я думал, это Отец. И вельми переволновался…

Пред тем просто я находился значимое время в отключение, и это не столько в болезненном, сколько по юности необходимом. Так мне думалось, а там кто знает прав я или нет.

Словом я подключился как-то вельми не во время, просто на тот миг плоть слишком сильно заволновалась. И всплеск нейронов в клетках клеток мозга Владелины разком привело в чувство меня.

В общем, я тогда увидел.

Гаран.

Малое околопланетное судно Атефов.

Это было кубической формы бурое мощное в размахе судно, с башней на своей макушке в виде четырехгранной усеченной пирамиды, увенчанной платиновым деревом с малой кроной, где устремленные в разные стороны ветви не имели листов. На поверхности серой в шесть ярусов башни, опоясывая ее по кругу, располагались арочные окна, в которых мерцал зеленый, пузырящийся свет. Сами окна были по краям разделены мощными выпуклыми колоннами, по поверхности мышастого цвета которого блистали целые вкрапления темно-зеленых пятен, точно соединенные меж собой переплетенными в косы более блеклыми метелочками злакового растения. Окна по краю украшал платиновый, серебряный и золотой орнамент, также в виде плетеных отростков растений. Входом в гаран служила широкая арка, в которой курились дымчатые зеленоватые пары материи, каковые живописали по оземе колеблющуюся широкими ступенями лестницу.

Само космическое судно, кое Асил создал при помощи Першего приземлилось в широкой и единожды удлиненной долине, окруженной по рубежу пологими, невысокими горами с подобно бескрайне раскиданными на них зелеными лесами. Сама же низина была изрезана тонкими полосами узких речушек, оные сходились в ее завершие в малое, блестящее гладью озерцо. Долина густо поросла луговыми травами, вельми низкими, с пежинами разбросанных по ним цветов.

Оглядев и долину, и сам гаран, я нежданно узрел выступающего из арочного проема Асила, очевидно, в тот момент Владелина перевела на него взгляд. Это была, как можно понять, первая моя с ним встреча.

Опять-таки по Законам Бытия Отец обязан был показать меня всем братьям и сынам еще тогда, когда я находился в его руке, абы возникла меж мной и Богами чувственность. Одначе, чувственность меж мной и старшим Атефом возникала мгновенно, ибо это были мои способности, те самые уникальные, способности будущего Родителя. А самого Асила, мне в Березане показал Родитель, посему я зараз узнал его.

Асил, как и вся четверка старших Богов, был высок и худ, ко всему прочему он еще и немного сутулился. Смуглая, ближе к темной и в то же время отливающая желтизной изнутри, кожа подсвечивалась золотым сияние. Потому она порой смотрелась насыщенно-желтой, а потом вспять становилась желтовато-коричневой. Как я знал человеческим отпрыскам Асила, стали доступны два цвета кожи, пояснительно скажем так: желтый и красный. А все потому как рожденный ему в помощь Родителем Дивный, должен был творить именно красных созданий, и жить подле Асила. Но Небо, будучи вельми, как сказал бы человек, ушлым позвал младшего и вельми зависимого от мнения старших Дивного в свою печищу. И Дивный на Коло Жизни выбрал не печищу Асила, а именно Небо. Першего на тот момент на Коло Жизни не оказалось, точнее это был тот самый первый случай, когда Отец на Коло Жизни опоздал, чтобы Дивный не выбрал его. Перший узнал о решении младшего брата позднее, и вельми ему огорчился. Так как считал, что Дивный должен был войти в печищу Атефа на правах старшего, на правах равного.

Асил, конечно, мог отказаться от творения краснокожих людей, порой лишь с едва заметным тем оттенком, но не стал, поелику не хотел рушить замыслы Родителя. Но Дивный войдя в печищу Небо, увы! и так нарушивший намерения Родителя, не смог, да и не посмел потребовать для своих человеческих отпрысков предназначенного оттенка кожи.

Хотя я точно знаю, Отец очень просил Родителя об изменении принятого решения, в первый черед ссылаясь на то, что тяжело станет Асилу.

Асилу одначе тяжело не стало, ведь ему всегда помогал Перший.

Всегда и во всем.

Уплощенное и единожды округлое лицо старшего Атефа с широкими надбровными дугами, несло на себе прямой, орлиный нос, с небольшой горбинкой и нависающим кончиком, широкие выступающие скулы и покатый подбородок. Весьма узкий разрез глаз хоронил внутри треугольные по форме зрачки, занимающие почти две трети радужек, цвет которых был карий. Впрочем, и сами радужки почасту меняли тональность, с тем бледнея они обретали почти желтый цвет, единожды заполняя собой всю склеру, а погодя наново темнея, одновременно уменьшались до размеров зрачка, приобретая вид треугольника. На лице Асила не имелось усов и бороды, потому четко просматривались узкие губы бледно-алого, али почитай кремового цвета. Черные, прямые и жесткие волосы справа были короткими, а слева собраны в тонкую, недлинную косу каковая пролегала, скрывая ухо до плеча Бога, переплетаясь там с зелеными тонкими волоконцами, унизанными крупными смарагдами. Обряженный в распашное, зеленое сакхи без рукавов с обработанными по краю выреза и вороту буро-золотыми узорами, Асил держал на своей голове особый ореол-венца. Широкий платиновый обод по кругу украшали шесть шестиконечных, платиновых звезд крепленых меж собой собственными кончиками. Единожды из остриев тех звезд вверх устремлялись прямые тончайшие дуги, напоминающие изогнутые корни с множеством боковых, коротких ответвлений из белой платины. Они все сходились в единое навершие и держали на себе платиновое деревце. На миниатюрных веточках которого колыхалась живая малая листва и покачивались разноцветные и многообразные по форме плоды из драгоценных камней так, что наблюдался их полный рост от набухания почки до созревания.

Подле Асила стоял Огнь, он также вышел из кумирни. Некогда лучица моего Отца, Огнь однако не рос подле него. Родитель сразу решил их разлучить, и о том сообщил еще на совете, когда выдавалось разрешение на явление лучицы. Только и с тем решением старший Димург во всем, в воспитании и росте лучицы Огня, принимал активное участие. Может потому, еще один мой старший брат оказался довольно-таки привязан к Небо и Дивному и вельми редко с ними конфликтовал. Огнь, как и все Расы, имел молочную кожу, с выступающим золотым сиянием, ноне, правда, очевидно, вследствие утомленности самую толику мерцающего. Огненно-рыжие длинные волосы его были схвачены позадь головы в хвост. А по лбу пролегала тончайшая золотая нить-венец, унизанная семью крупными, ромбической формы, желтыми алмазами. У Огня в отличие от Расов отсутствовал волосяной покров на лице, а само оно имело четкие линии, с квадратным подбородком, где в целом высота его превосходила ширину. Ажурные дугообразные брови, слегка впалые щеки, крупные с приподнятыми вверх уголками удивительные по цвету радужнозеленые глаза, в коих переливались, переплетаясь с зеленым, красный, оранжевый, желтый, голубой, синий и фиолетовые оттенки, полностью утаивая внутри той мешанины сам зрачок, прямой нос спинка с закругленным кончиком, и тонкие огненно — красные, придавали обобщенно его лицу мягкость. Одетый в белое сакхи Огнь всегда и во всем искал простоты, не мудрёности, потому и венец его смотрелся без всякого величия, совмещая в себе только мощь и степенность.