Владимир Моисеев - Синдром пустоты Страница 3

– Опять макароны! – картинно затосковал он, поковыряв вилкой в миске.

– Спагетти по-флотски, – поправил его Зинин. – Макароны выглядят совсем не так.

– Иногда часы отдыха, приема пищи и культурно-массовых мероприятий у нас на корабле просто невыносимы, не правда ли, Зинин? – тут же прицепился к нему Гусев.

– А если и так? Мы здесь на службе. А потому свою излишнюю требовательность должны были оставить на Земле.

– Это, конечно… Никто ваше утверждение опровергнуть не сможет.

– Вы чем-то недовольны?

– Отнюдь. Мне просто иногда хочется хотя бы немножко побыть одному. У вас так бывает?

– Если бы тяга к уединению не мешала выполнению профессиональных обязанностей, ничего бы не имел против. Но поскольку предрасположенность к одиночеству нарушает сложившиеся в экипаже связи личного характера, что неминуемо сказывается на производительности труда, я против бессмысленного уединения.

– А если вам не нравится человек, если он вам активно неприятен, как же в таком случае скажутся связи личного характера?

– Ну, это крайне надуманная ситуация, характерная, разве что, для гипертрофированного индивидуалиста. С его точки зрения уединение, пожалуй, было бы оправданно. Но в нашем положении подобное желание чересчур абстрактно, поскольку недостижимо… В открытый космос что ли выходить? Нет, нет, по счастью, в нашем коллективе такие далеко идущие конфликты невозможны.

– Приятно, что вы сами, Зинин, признаете, что есть такие моменты, когда нуль-транспортировка была бы полезна.

– Опять нуль-транспортировка! Причем здесь нуль-транспортировка? Вы, Гусев, уже всех достали своей нуль-транспортировкой!

– Я далек от мысли, что нуль-транспортировка решила бы все наши проблемы. Но сознайтесь, ее отсутствие существенно осложняет наше положение. Эх, ребята, ну и заживем же мы, когда, наконец, удастся создать маленький приборчик под названием нуль-транспортировка!

Спрашивается, для реализации, каких преступных замыслов библиотекарю может понадобиться способность мгновенного переноса из одной точки пространства в другую? Спекуляция книжными новинками? Нет, это было бы слишком примитивно. Более пристального внимания заслуживала другая логически возможная ситуация. Специфика труда библиотекаря открывает ему доступ к информации и обеспечивает постоянное общение с населением. Для него значительно облегчен сбор всевозможных данных, в том числе и разведывательных!

Меня, знаете ли, как громом поразило. Вот оно как бывает! Идея использовать нуль-транспортировку в разведывательных целях настолько естественна, что шпионы или разведчики, как их еще называют, должны спать и видеть, как в их распоряжение попадает подобный прибор!

Гусев же говорил о нуль-транспортировке всегда. Любой подтвердит, что это была его любимая тема для разговора. О чем бы ни заходила речь, он всегда умудрялся ввернуть словечко о своей нуль-транспортировке. Почему? Зачем? С какой целью? Казалось бы, взрослый человек не должен верить в сказки. Значит, преследовал какую-то выгоду. А что, если это попытки завербовать себе помощников? Вот, мол, какие у нас, у шпионов, возможности! Прекрасное косвенное подтверждение версии шпионажа!

Однажды, во время вахты, Гусев попытался завербовать и меня. Мои подозрения еще более окрепли.

– Давно хочу у вас спросить, Кроликов, если бы у нас на корабле заработала нуль-транспортировка, вы бы обрадовались? – обратился он ко мне.

– А что? – на всякий случай переспросил я, отметив, что, раскрываясь так легкомысленно, Гусев поступает очень неблагоразумно.

– Разве вы не видите, что ваша жизнь наполнилась бы новым содержанием? Вы бы стали совсем другим человеком.

– Неужели я так плох? – пошутил я. – И мне требуется перевоспитание?

– Дело не в этом, – почему-то разозлился Гусев. – У вас бы появились другие цели, другое мироощущение, понимаете?

– А чем не угодили вам мои нынешние цели? Со своей работой я справляюсь! Вы говорите намеками, можно подумать, что вы предлагаете мне участвовать в нелегальном переходе границы!

Я с ужасом понял, что наговорил лишнего. Но ощущение того, что я вижу "библиотекаря" насквозь, несколько ослабило контроль над словами. Впрочем, Гусев не обратил на мой прокол ни малейшего внимания.

– А может вы и правы, – сказал он задумчиво. – Это действительно, как переход через границу обыденности – весь мир станет доступен вам… Здорово.

Мне этот разговор не понравился. Очень уж примитивно работал "библиотекарь". Можно было подумать, что я, по его представлению, слишком доступен для вербовки. Это было обидно. Мне бы хотелось, чтобы он работал со мной более тонко и профессионально. Впрочем, явная недооценка Гусевым моих умственных способностей позволяла начать самостоятельную игру.

– Мне бы хотелось прочитать какую-нибудь захватывающую книжку, – решил я поменять тему разговора. – Не посоветуете ли?

– Ради бога, у меня есть томик Ивлина Во, я думаю, что вам понравятся его тексты. Зайдите вечером, я дам вам на недельку.

Он отправился на корму снимать показания ионных датчиков, но неожиданно остановился на пороге.

– Вы меня сегодня обрадовали, – сказал он с улыбкой. – Никогда не думал, что вы способны интересоваться художественной литературой.

После смены я взял вышеназванную книжку. Читать ее я не стал. Знаете, у шпионов есть тексты, при ознакомлении с которыми у человека пропадает уверенность в правоте руководящей линии. Делается это для облегчения вербовки. Рад, что оказался сильнее врага.

Игра была практически завершена. Последнее, что я должен был представить контролирующим органам – карту расположения тайников. Я понимал, что психолог никогда не зачтет мне Игру без точного описания способа, с помощью которого Гусев передавал информацию своим сообщникам.

Наблюдение ничего не дало. Такой специалист, как Гусев, вне всяких сомнений, воспользовался чем-то более современным. По счастью, и этот секрет мне удалось совершенно случайно разгадать. Я услышал, как Гусев произносит за обедом слово "модем"!

Конечно! Можно ли представить себе библиотекаря без персональника! Вот оно! Гусев забивает информацию в файл всемирной сети, а его начальники где-нибудь в Уагу-Дугу считывают ее! Просто, как супчика похлебать!

И вот настал день, когда я посчитал свою миссию законченной и со всем материалом пришел к психологу.

– Молодец, Кроликов. Как это у тебя удачно все получилось, – удивился он.

– Я и сам не понимаю как.

– Пожалуй, можно бы вам и засчитать Игру, но есть еще один неясный момент – пути отхода вашего шпиона в случае провала. Придется вам еще немного поработать.