Михаил Емцев - Слеза большого водопада Страница 31

— Водопроводчик! Авария! Ремонт!

— Вы нашли не самое лучшее время для своего ремонта!

— Авария подобна смерти, сеньоры! А водопроводчик тот же духовный отец для труб. Перед концом, как вам известно, обычно посылают за священником.

— Может, за врачом?

— На ваш вкус, решайте сами.

Приблизившись к камере заключения Ленивца, Дик громко и неопределенно заявил:

— Придется подождать, пока Живчик сбегает за спецодеждой, Но не надо волноваться, опасности нот никакой.

Для узника слова эти прозвучали сладчайшей музыкой.

34

Все обошлось. Ленивцу принесли кое-что из старого барахла Рибейры, и через несколько минут все трое уже сидели на ковре в каюте Мимуазы и потягивали ямайский ром, прикладываясь по очереди к горлышку.

— Слушай, Дик, ты все же напрасно от нас бегал, — говорил Живчик. Сидевший рядом Ленивец ощупывал очень тесные и уже треснувшие в нескольких местах брюки Дика.

— Я думал, что Педро будет вытрясать из меня долги.

— Брось. Педро интересуется только теми зернышками, которые ты привозил прошлый раз.

— Какими зернышками?

— Да как ты их называл: монц, понц?

— Бонц? Это не я их называл, это индейцы их так называют.

— Неважно, как и кто их называл. Важно, что они нужны шефу. Прошлый раз ты ему передал немного этих зерен. Шеф проверил у своих больших друзей и теперь готов купить их у тебя. Он покупает все, что ты принес. Если бы ты вел себя как человек, мы бы обделали наш бизнес еще в Белене.

— Да, парни, я просто не подумал, что Педро может расстаться хоть с одним крузейро, не перерезав человеку глотку.

— Педро изменился. Постарел.

— Я вижу. Тебя на работу взял.

— Журналы читает, — ввернул оживший Ленивец.

— Да, наркотик сейчас в цене, — задумчиво сказал Дик.

— Слушай, Дик, — вмешался Ленивец, — мы не будем с тобой торговаться. Педро положил тебе цену за эти семена, и ты ее получишь. Педро сказал, что он может рассчитывать на твою уступчивость. Как-никак твоя экспедиция влетела ему в копеечку.

Дик улыбнулся.

— Педро есть Педро. Ладно, парни. Я продам вам эти семена. Где деньги?

Живчик лихо постучал себя по подметке.

— Отлично. Придет Миму, я пошлю ее за семенами, они хранятся на кухне, и мы закончим сделку. А пока, я думаю, нам не помешает распечатать вторую.

Донья Мимуаза, забежав в перерыв к себе в каюту, увидела трех очень добрых и вежливых мужчин.

— Значит, все устроилось? — радушно спросила она, поднимая две пустые бутылки и отыскивая взглядом третью.

— Совершенно верно, дорогая. Они славные ребята, — доверительно сообщил Дик.

— Не сомневаюсь. Я рада за тебя, что все обошлось.

— Но вы в этом не виноваты, — заметил Ленивец.

— Женщина всегда во всем виновата, — возразила Миму.

— Это другое... — отозвался Живчик. — Вы скрыли его от нас...

— Слушай, родная, парни, оказывается, хотят приобрести эти зернышки, что я нашел возле озера с кошачьим золотом. Принеси их из холодильника, пожалуйста, — Хорошо. Сейчас?

— Да, если можно.

— А зачем ты их держишь в холодильнике? Это разве мясо? — спросил Живчик.

— У них очень нежная и тонкая кожица, и они плохо высушиваются. А в сельве разве можно что-нибудь высушить? Там дожди. Там такие дожди...

Дик грустно замотал головой. Волосы его свесились по щекам.

— И поэтому в прошлый раз некоторые зерна начали гнить. Педро говорит, что половину пришлось выбросить. Врет он, цену набивает. Но действительно могли, кожица у них нежная-нежная...

— Слушай, Дик, а как ты узнал, что они такие?

— Это, парни, целая история. Боюсь, что вы меня не поймете... Чтобы понять, надо самому, что ли...

В общем, парни, многие шли в сельву за золотом. И я был одним из многих. Мне удалось проникнуть туда, где, как принято писать в книжках, не ступала нога человека. Но это не совсем так. Я видел тропинки, истоптанные морсего[15], намазанные кураре колышки, поставленные кулуэни[16], слышал посвист авети[17].

Если вяло свисающая с ветвей змея неожиданно падает вам на шею, тело ее сразу же приобретает упругость и крепость стали. Исход встречи решают мгновения. Я научился хватать змею за горло до того, как она захлестнет в тугие кольца. Но скажи мне ктонибудь раньше, я бы не поверил, что нападение змеи может обрадовать, как встреча с другом в безлюдной пустыне... Все-таки змеи тоже живые существа, которым нужно что-то есть и где-то спать. На Черном плато не было даже змей...

Сельва отпустила меня однажды. Зачем же я опять, как отколовшийся от надежной кладки камешек, упал в глубокий зеленый колодец Шингу? Как мне объяснить это вам? Вы все равно не поймете меня. Но войдите в сельву, и первое, что вы утратите, будет чувство времени. Еще немного — и вы поймете: природа здесь нераздельно властвует над человеком. И вы не удивитесь, когда повредивший ногу индеец ляжет под дерево умирать. Вам многое придется переоценить. Зато вы научитесь различать в зарослях ягуара до того, как он бросится вам на спину. А если не научитесь, просто не вернетесь назад.

Просто, прооосто, прооооосто!.. Так говорят индейцы. Степени сравнения в их языке передает интонация. И если я говорю «прооооосто», то поверьте, что смерть в сельве столь же проста, как восход и закат солнца. Но вы не поймете меня... Для этого вам пришлось бы отрешиться от привычной мысли, что вы центр Вселенной. А это возможно либо в сельве, либо среди очень хороших людей. Я ушел один, когда румберо покинули меня. Ушел, чтобы сделать эту проклятую карту. В озере оказалось не так уж много самородного золота, чтобы можно было разбогатеть в одиночку. Но карту я сделал.

— Ты лучше расскажи, как вы эти зернышки «бонц» нашли?

— Ну, это случилось еще во время предыдущей вылазки в сельву. Тогда нас было двое — я и один тхукахаме. Он-то и нашел эти зерна. Индеец называл их «Слезами Большого водопада». Впрочем, так их называют, как я потом выяснил, только индейцы племени тхукахаме, остальным эти плоды известны под названием «бонц». Как это случилось? Так вот, шли мы, шли, и как раз начались дожди, я прямо-таки с ног валился, и шли мы...

— Ну шли, и что дальше? — подгонял рассказчика Живчик.

— А ты не торопи меня. У Миму еще бутылка найдется. Когда начались дожди, мы как раз обошли это озеро кошачьего золота и спустились уж не помню, в какую долину, и заблудились. Потому и заблудились, что я требовал дальше идти. Я торопился, парни. Я знал, что надолго меня не хватит. Боялся я ночлега. Индеец послушался меня; мы шли весь вечер и, понятное дело, зашли куда-то не туда. Сделали привал. А дождь все льет. Проводите мой ушел, и что-то долго его не было. Потом приходит бледный, серьезный такой. «Благодари своего бога, — говорит. — Я нашел кусты с плодами „бонц“». «Что это еще за бонц?» — спрашиваю. А он не отвечает. Только головой трясет. Потом сказал, что напиток из этих зерен он пробовал маленьким ребенком, когда была жива какая-то его прабабка. «Ладно», — говорю, и сам смотрю и вижу, что у него и правда в руках большая ветка с ягодками. По форме да и на ощупь они кофейные зерна напоминают, только кожица на них такая нежная-нежная. Пока они сырые, еще можно различить, а высохнут, так совсем как кофе. Индеец приготовил варево из этих зерен, и мы выпили его. Проглотил я напиток из Слез Большого водопада, и...