Владимир Обручев - За тайнами Плутона Страница 32

2 м а я 1896 г о д а: "После того как я недавно так нерешительно спрашивал Вас о связи Хамар-Дабана и Саянского хребта к югу от Байкала, я обязан Вам сегодня сообщить, что мне после долгих поисков удалось найти молодого человека, который хорошо говорит по-русски и немецки, так что при его помощи я ознакомлюсь с русской литературой... Мне теперь многое сделалось ясным, что я раньше не понимал. С удивлением слежу я за объяснениями Черского и Чекановского и счастлив разнообразными данными, в то время как до сих пор был ограничен сведениями из скудных немецких и французских резюме.

Ваши любезные письма о Забайкалье имеют для меня еще большее значение; наконец-то исполнились мои многолетние стремления, долго остававшиеся без результата, - ознакомиться с замечательными трудами русских специалистов. Конечно, это требует терпения и времени, но я каждый день все глубже проникаю в сущность предмета, и интерес мой растет с каждым отрывком".

22 и ю н я 1898 г о д а: "Я получил Ваше содержательное письмо от 12/24 мая и недоумеваю, как я должен выразить Вам свою благодарность за столь обильные и любезные сообщения...

Ваше послание не могло прийти более своевременно: я только что заказал в Лейпциге вычертить речную сеть части Центральной Азии... и подготовить ее гравировку, чтобы нанести главные линии. А теперь я получил Ваши важнейшие дополнения.

Так как Вы любезно обещаете мне, что осенью Вы предполагаете прислать еще дальнейшие сообщения о Чите, то я решил окончание моей карты отложить до этого времени; то, что Вы сообщаете об отклонении разлома Яблонового хребта в направлении Малханского хребта, так интересно и неожиданно, что каждая новая деталь будет важна".

3 с е н т я б р я 1898 г о д а: "Я принял полностью Ваши взгляды на дизъюнктивные линии в этой области и позволил себе нанести большую часть Ваших линий на карту основных структурных линий Внутренней Азии, которая находится в работе... С величайшим интересом ожидаю Ваши дальнейшие любезные сообщения..."

4 а в г у с т а 1899 г о д а: "Последние присланные мне корректурные листы "Китая" долго ждали меня, так как я сам совершил маленькую поездку...

Можете ли Вы сообщить мне на открытке, лежит ли вулкан Мушкетова или вулкан Обручева к западу от Витима? Я отметил только, что по обе стороны колена есть по вулкану".

14 о к т я б р я 1899 г о д а: "Вы мне опять доставили много радости. Прежде всего я должен поблагодарить за доклад и карту. ...Во-вторых, спасибо за новые корректурные листы. Я очень рад, что у меня есть Алашань...

Благодарю также за интересный китайский лист XXI. Когда я получил его, я был несколько удивлен формой Сулайхэ и искаженным южным очертанием Бейшаня. Ваше любезное письмо успокоило меня. Гранитную топографию я также получил и благодарю за нее".

13 ф е в р а л я 1900 г о д а: "Вы так любезны и дружественны ко мне, что все мое письмо должно превратиться в благодарность. Я благодарю Вас сердечно за конец (корректур) 1-го тома "Китая", с окончанием которого я сердечно поздравляю, так же, как с началом 2-го, а также в высшей степени важным забайкальским отчетом. Сейчас я погрузился целиком в альпийскую главу... Мне очень желательны Ваши дальнейшие сообщения о Хингане".

17 а в г у с т а 1900 г о д а: "Только что я получил листы 43 - 54 великолепного второго тома и сердечно благодарю. Ваш прекрасный опрокинутый профиль Алашаня в т. 1, а также все вплоть до Ланьчжоу я тщательно изучил. Ваши карты и, в частности, карта лессовой области Наньшаня были мне чрезвычайно полезны. Не будет ли это чересчур неучтиво с моей стороны, если я попрошу прислать какой-нибудь использованный оттиск карт к этим последним таблицам".

6 ф е в р а л я 1901 г о д а: "Я только что получил Ваши последние листы корректуры и таблицы и тороплюсь поблагодарить Вас. Вам удалось путем этой большой и серьезной работы уже в молодые годы стать в ряды важнейших исследователей Азии, оказать большие услуги нашей науке, повысить признание научной работы Вашей родины и обеспечить себе благодарность и высокое признание со стороны всех специалистов... Теперь никто не может говорить о структуре этой большой части света без того, чтобы не назвать Ваше имя".

Многие годы спустя академик Вернадский, вспоминая свои встречи с

Зюссом, напишет академику Обручеву: "От него я слышал, что он считал

том, посвященный России, больше Вашим, чем своим".

Надо только исправить небольшую ошибку Вернадского - том, о

котором говорил Зюсс, был посвящен Азии в целом...

Вернувшись в ноябре 1894 года из Китая, Владимир Афанасьевич

недолго пробыл в Петербурге. Уже в мае всей семьей вновь выехали в

Иркутск - вновь пароходами по рекам, вновь по Сибирскому тракту.

Уже начиналась постройка Транссибирской железной дороги, и

Владимир Афанасьевич, оставаясь геологом Иркутского горного

управления, был назначен начальником Восточносибирской горной партии,

которая должна была обследовать будущую трассу.

Четыре следующих полевых сезона прошли в маршрутах по Южному

Забайкалью - до устья Шилки включительно. Вместе с двумя помощниками

Обручев провел планомерную, хотя и не детальную, геологическую

съемку; были описаны главные месторождения полезных ископаемых

золота, железа, угля, который в первую очередь требовался для

строящейся железной дороги.

Конечно, Обручева интересовали и общие вопросы геологии

Забайкалья. Как считал Зюсс, весь этот район представляет собой некий

первичный участок земной коры - "Древнее темя Азии". Геологические

данные, собранные к тому времени, свидетельствовали о полном

отсутствии морских отложений в этом районе. Следовательно, высокое

нагорье Забайкалья за всю геологическую историю никогда не

затоплялось морем. По мнению Зюсса, при позднейших складчатых

движениях к этому нагорью присоединялись более молодые горные цепи

алтаиды, которые постепенно наращивали площадь Азиатского материка.

Подытоживая собственные наблюдения в Забайкалье, Обручев писал:

"Отсутствие палеозойских морских отложений позволяет думать, что вся область после образования складок из архейских (то есть древнейших) и метаморфических пород осушилась, больше не затоплялась морем, а подвергалась разломам, которые расчленили ее поверхность на возвышенности (горсты) и впадины (грабены). По трещинам разломов в разное время прорывались вулканические излияния. Во впадинах некоторое время существовали большие озера, в которых отложилась угленосная толща; она была нарушена только слабыми складкообразовательными движениями, а больше - разломами, по которым изливались базальты. В четвертичное время во впадинах опять образовались большие озера, воды которых заливали склоны горных цепей на значительную высоту; они представляли целую сеть, имевшую сток в Байкал, уровень которого стоял значительно выше современного, что обнаружил уже Черский. По этой сети озер в Байкал могли пробраться жители моря: тюлень, губка и др., появление которых в пресном озере, расположенном среди обширного материка, иначе трудно объяснить.