Владимир Савченко - Время больших отрицаний Страница 32

И Буров хоть и внедрился сейчас в Шторм-Цикл МВ, дождался стадии образования галактик, а потом и звезд в них, — сделал это тоже в общем-то ради земного (и уже тем не возвышенного) дела. Даже и не дела, его еще не было — ради диковинного замысла. Надо было высмотреть ЗАПАЗДЫВАЮЩИЕ галактики. Такие наблюдали на окраинах Шторма Миропроявления, ясно было, что это от меньшего К там… но прежде ими особенно не интересовались.

Теперь такие были важны практически.

Высмотрел: да, есть. Не Запаздывающие, это неудачно назвали, они возникали вместе со всеми в турбулентной стадии Шторм-цикла… Затянутые, вот слово. Ибо оказывались на такой периферии, где время текло медленнее, чем в глубинах: на порядок, а то и на два. Такие были очень редки (да и места для них в смысле физическом оказывалось маловато) — и как бы сами по себе. Породивший их Шторм МВ давно сник, а они живут, развиваются до звездной стадии, потом сникают. За этот интервал из глубин распространяются новые Шторм-циклы — и выносят сюда, на край Шара, еще такие вихрики, те тоже развертываются в спиральные, неправильные и даже эллиптические круговерти звезд. И — накладываются друг на друга во времени! Это было совсем хорошо.

Так что в целом они наличествовали вроде бы в достаточном — для замысла Бурова с подачи Шурика — количестве. Но в числах за один заход это не исследуешь. Нужно посадить в ГиМ-2 кого-то с заданием.

Этим кем-то стал Дусик Климов. А чтоб усердней и дотошней исполнял («Каждый солдат должен понимать свой маневр», — сей принцип Виктор Федорыч всегда применял к подчиненным), поделился с ним прикидками Иерихонского и своей задумкой. Климов восхитился:

— Распротакую мать! — и, конечно же, не пожалел времени и себя.

Так что он и в этом замысле стал третьим.

Так, начавшись от трепа в тренинг-зале, эта идея обрастала сторонниками и нужными сведениями.

… Виртуальную Атлантиду вычертили на экране. Смотрели, прикидывали. Самое пленительное было, что можно не только вместить тысячекилометровую территорию на полутора гектарах заднего двора Зоны, но и с временем выходило очень уютно, по-домашнему как-то: за один земной час там будет протекать год.

Час Земли — там год, пять минут — месяц… Десять секунд — и сутки. Еще десять — еще сутки. Час меньше чем за полсекунды. Тик — час, так — час… тик-так, тик — так, хочу я человек, хочу я чайник.

В Меняющейся Вселенной за доли секунды проскакивало куда больше, многие миллиарды лет с Шторм-Циклами миропроявления — но то было не свое, да и слишком уж много. А здесь как раз выходило доморощенное, свое — и в самый раз. Свой материк, Атлантида на хоздворе, а?..

Климов, поднимаясь в Меняющуюся Вселенную — точнее, теперь ВНЕДРЯЯСЬ без отрыва от башни — любил опережать Галактическое Время. Тем, открытым Варфоломеем Любарским еще в первые подъемы с Пецем способом: приблизиться к галактике в стадии звездообразования — потом отступить, попятиться как в пространстве, так и во времени — и она снова дозвездная туманность — еще приблизиться, в ней опять сконденсируются-родятся звезды в тех же местах — снова отступить… Балдежное зрелище и балдежное чувство божественного НадВременья своего; и все достигалось поворотами нескольких рукояток в кабине ГиМ-2.

Но и порученным ему делом он тоже занимался.

Окраинные галактики были загадкой: породивший их Шторм давно погас, а они есть!.. По физическому счету времени все правильно: в краевых слоях Шара меньше К, те же 8-10 миллиардов лет растягиваются дольше и для наблюдателя в кабине. Но все же, все же… ведь Цикл Миропроявления, Вселенски цельное событие — и вот выходят за его пределы.

Климов этого не понимал.

С технической же стороны, для замысла Бурова это было кстати: как ни мал против Вселенских глубин Шара краевой слой, как ни редки в нем соответственно и возникновение галактик и звезд, но из-за этого затягивания они будто накапливались.

Так что сведения Афанасьич дал обнадеживающие: запаздывающих, затянутых в «геометрическом времени существования» МВ-галактик было предостаточно, звезд в них, естественно, тем более — и ко всем можно выходить чрез ГиМ-2 и пространственные линзы и СИНХРОНИЗОВАТЬСЯ. Даже легче, чем с глубинными.

Последнему Буров придавал особенное значение.

— К-Материк покуда виртуальный, на компьютере, но солнца к нему будут реальные, — твердо сказал он. — Солнца я беру на себя.

… Как ни воротили нос ретрограды типа Мендельзона, как ни хмыкали скептики, идея «Атлантиды на заднем дворе» пленила умы и души. Не могла не пленить. Для какого черта, спрашивается, у них такие возможности? Магазины тырить? Платформы чистить?.. А вот ради такого дела можно и вкалывать наверху без счета времени. А понадобится, то и НПВ-красть.

… И ненавязчиво-незаметно главными стали четыре проблемы:

— К-полигон для будущего Материка,

— «пульт управления» к нему,

— солнца для него же и

— НПВ-добыча вещества. В очень больших количествах. В этом была самая загвоздка.

Вроде бы достигли такого Ловушечного могущества, что могли К-взять все и вся. Тем не менее было совершенно неясно, откуда добыть такую пропасть вещества. Прикидки Иерихонского выдавали такие умопомрачительные числа с 14-15-ю нулями — хоть в тоннах, хоть в кубометрах… — что он просто не решался их оглашать, пересчитывал еще и еще. Так что, из-за этого не делать все остальное, что само просилось в руки: солнцепровод, «пульт», не осваивать К-полигон?.. Вперед!

Осознание проблем, как известно, торит путь к их решению.

Мысль да прирастает во времени.

Для того ж и принимали доктрину Бурова.

Но теперь перед Любарским забрезжило, ради чего наращивали НПВ-язык до длин в сотни тысяч километров, почему наиболее удачными Ловушками, ЛОМами (хорошо хоть не «фомками») оказались нацеленные в небеса — пока, впрочем, еще в облака — телескопы-»максутики». Они ли делали, с ними ли делалось — но совершенно точно, что делалось нечто крупное.

Глава тринадцатая. Телескоп, украденный телескопом

Главный изъян цивилизации: среди созданных

ею устройств нет ни одного, которое мог бы

пустить в ход только честный человек.

К.Прутков-инженер

Евдоким Афанасьевич Климов уклонялся от НПВ-акций. Выдать идею, сконструировать, собрать, испытать Ловушку — это пожалуйста. Всегда. Но чтобы самому ею что-то, как они говорят, перераспределить-переместить, нет. Даже в визитах с Панкратовым на Катагань-товарную он брал на себя вторую роль (не менее, впрочем, важную, чем первая): стоял на стреме. Посматривал, не идет ли кто, не наблюдает ли за ними.

Тот факт с гусями утром 17 сентября был единственным; да и его он более рассматривал как экспериментальный: проверял оптику наводки НПВ-луча, заодно открыл эффект ОО-РР… и хорошо все-таки, что на гусях, а не сразу на Викторе Федоровиче.