"На суше и на море" - На суше и на море. Выпуск 7 (1966 г.) Страница 38

На мягком пластмассовом берегу он увидел весь экипаж, кроме дежурных. Ган затеял борьбу с медиком. Юный люм-инженер Эмо азартно подбадривал борцов, суетясь вокруг, а остальные наблюдали без особого интереса: возня давно утратила прелесть новизны.

Пэй, энергичный крепыш, от обороны перешел к наступлению и кружил вокруг противника, как овод. Мускулистый, рослый Ган снисходительно и небрежно отбивал яростные атаки. Но Пэй, выбрав момент, нырнул под его вытянутую руку и, поймав его в замок жилистых, коротких рук, рывком вскинул на плечо. В этот момент он увидел Гела, и на его потемневшем от натуги лице мелькнула лукавая усмешка. Отпустив Гана, он что-то шепнул ему. Ган отстранился, давая дорогу командиру, и в тот же миг оба кинулись на него.

Несколько секунд ничего нельзя было разобрать, кроме беспорядочного сплетения рук и ног. Потом произошло нечто вроде взрыва, и нападающие отлетели, а Гел торжествующе подбоченился.

– Эх вы! Мелкота…

– Аой Гел! Аой победитель! - захлопали в ладоши неразлучные Зея и Гея.

Айма снисходительно улыбнулась, но в глубине ее глаз сверкнули горделивые огоньки.

– Аой Гану! И позор мелкоте! - весело откликнулся Гел. - Молодец, Ган! Здорово ты вывернулся…

Ган холодно ответил.

– Такая борьба не в счет. Мы только мешали друг другу. Давай поборемся всерьез, ном. Один на один.

– С удовольствием.

– Э, погодите! Что значит борьба всерьез? - вмешался Пэй. Его глаза смотрели испытующе и настороженно, от недавней шутливости не осталось и следа.

– Только то, что любые приемы дозволены, - ответил Ган Бор.

– Ну нет! Это ты брось, не забывай, где находишься…

– Ну-ну, Пэй! - нетерпеливо перебил Гел. - Хватит тебе, ничего с нами не случится. Разомнемся, и только. Минутку, Ган, сейчас разденусь…

Между ними осталось шага три, когда Ган неуловимым падающим броском кинулся навстречу и схватил Гела за левую руку. От неожиданности тот растерялся. Ган резко рванул на себя и круто повернулся, одновременно присев и выставив вперед правое плечо. Ноги Гела отделились от пола, но он успел упереться свободной рукой в шею противника и тем предотвратил бросок через плечо. В следующий же миг правая рука Гела скользнула под мышку Гана и согнулась крючком. Рывок - и тяжелое тело астролетчика взвилось в воздух. Стремительный поворот, толчок плечом - и Ган под общий смех шлепнулся в бассейн, а Гел остался на месте, недоуменно разглядывая неестественно повернутую кисть левой руки.

– Ну-ка покажи! - подскочил Пэй.- Так и есть - вывих. Доигрались! Пошли со мной. А с тобой разговор впереди, - гневно сверкнул он глазами на астролетчика. - Робот свихнувшийся!

От порывов искусственного ветерка гнулись стебли цветов, колыхались ветви и шумела листва карликовых деревьев. Замаскированные светильники создавали иллюзию теплого света Алого солнца, а высокий сферический потолок с плавно бегущими облаками в прозрачной голубизне превосходно имитировал небо. Искусная роспись стен, гармонически сливаясь с пейзажем миниатюрного парка, раздвигала его границы изображением обширных, чуть затуманенных далей. Извилистый бойкий ручеек, шумя водопадами, оживлял этот любовно воссозданный уголок Фемы, унесенный «Элоном» в таос.

Эмо полной грудью вдохнул ароматный воздух и опустился на упругий ковер сине-голубой травы. Зор немного выждал и скользнул следом.

– Отдыхаешь, - сказал он, усаживаясь рядом.

– Да, здесь так хорошо.

– Почти как дома, - кивнул Зор.

– Особенно, если, ни о чем не думая, лежать на спине и следить за облаками.

– Это на любителя, - усмехнулся Зор. - Облака хоть и хорошие, но подделка.

– Мне нравятся и такие. Настоящие мы увидим не скоро, если вообще увидим.

– К этому пора бы уже и привыкнуть.

– Знаю… - вздохнул Эмо. - Да никак не выходит. Видно, не ко всему можно привыкнуть, сколько ни старайся.

– Эге! Да ты, я вижу, тоскуешь.

– Бывает иногда.

– Страшно?

– Я не о том. На душе пусто, и кругом пусто. Жизнь - это смена впечатлений. А здесь что? Только тьма и пустота без конца и края. Можно лететь десять, тысячу жизней и никуда никогда не прилететь. Таос и таос… Каждый день одни и те же лица, те же заботы, разговоры и шутки. Не знаю, к чему я это говорю, тебе не понять.

– Напрасно ты думаешь. Со мной это иначе, но тоже… - Зор не договорил, махнув рукой. Эмо приподнялся на локте.

– Правда, ты не обманываешь?

– А зачем?

– Да, на самом деле. Зачем тебе обманывать? Ты знаешь, я никому ничего не говорил, а тут прорвалось…

– Что же привело тебя сюда?

Эмо сорвал травинку и, покусывая, долго молчал.

– Видишь ли… - задумчиво начал он. - Я всегда искал чего-то нового, неизведанного. Искал полной независимости и острых, сильных впечатлений, чтобы не просто существовать, как все. Чтобы от жизни дух захватывало. Чтобы жизнь летела, как… как световой луч. Понимаешь?

Зор покачал лобастой головой и недоуменно пробормотал:

– Независимость, острые впечатления?… В межзвездном полете?… Да ты спятил! Тут железная дисциплина и рутина, а если что-то и случится, то всего один раз и так, что охнуть не успеешь. Никаких тебе впечатлений, миг - и конец всему.

– Знаю, но тогда мне иначе казалось. Полет, новые миры. Все восхищались, завидовали, чествовали. Потом я увидел и понял, что это на самом деле, да поздно. Вот я и прихожу сюда, лежу без дум, без мыслей, смотрю на облака, и мне как будто легче. А если случается задремать, то и совсем хорошо. Тут я обязательно вижу во сне Фему и своих…

– А я совсем одинок, - перебил Зор.

– А друзья? - вскинул голову Эмо.

– Какие друзья на Феме у звездолетчика? - махнул рукой Зор. - Так, знакомые. Все мое здесь. - Он очертил пальцем круг на траве.

– Я знаю, ты близок с Гелом, но тогда непонятно…

– А, пустое! - перебил Зор и заговорил быстро и бессвязно, не глядя на Эмо. - Мы были первыми… В таос на три светоцикла. Это же беспримерно! Вернулись героями. Я, Зор Темен, который боится холодной воды, и герой? Смешно?! Ничего смешного, просто научился сдерживаться, когда тошнит от страха. И все, наверное, так? Ну, Гел, тот нет, другое дело. И вот герой вернулся на Фему, а что ему Фема? Да простит меня Алое, сколько там шуму, суетни и бестолковщины. А надо делать вид, будто ты рад безумно, и тысячу раз пересказывать одно и то же. Нет, на «Элоне» по крайней мере тихо. Здесь воля Гела и моя, а мы были одна воля… - Он замолчал.

– Почему «были»? - тихо осведомился Эмо.

– Потому что были! Зачем, для чего мы летим? Чтобы на новом месте устраивать все для других. Чтобы им было где горланить и суетиться. Да! А жить когда? Мне жить, мне! Скоро старость, а что я видел? Орбитолеты, тантолеты, астероидолеты, наконец, «Элон» на три цикла и снова «Элон» до конца дней. Сунул голову в дыру, а во имя чего? Как будто на мой век не хватит воздуха?…