Лесия Корнуолл - Долг или страсть Страница 4

Горький вкус страха высушил ее горло, но она безнадежно пыталась оторвать от себя его затянутые в перчатки руки. Он видел ее, но свет был у него за спиной, поэтому ей он представлялся лишь тенью, огромной и устрашающей. Сердце Кэролайн тревожно заколотилось. Она почти пожалела, что не осталась дома, в безопасности.

«Почти».

Кэролайн старалась вырваться, бежать, но он держал ее легко, как ребенка, маленького и бессильного. Настоящий страх пронзил ее, и она ослабла. Неужели Сомертон видел, как она уходила из дома и послал его за ней? Если этот мужчина – лакей, то она его не знает. На нем нет ливреи Сомертонов. Он был одет во все черное с головы до ног и сливался с ночью.

От ужаса ее колени подогнулись, и она осела. Но он потянул Кэролайн вверх и поставил на ноги, по-прежнему не отпуская. Жесткий кулак собрал ее плащ под подбородком.

– Какого черта вы шляетесь по улицам в темноте? – рявкнул незнакомец. – Я мог перерезать вам горло, подумав, что передо мной карманник!

Истерический смех заклокотал у Кэролайн в горле. Так он посчитал, что это ее нужно бояться?

– Я не карманник! – запротестовала она, отступая и одновременно вырываясь. Он отпустил ее, и Кэролайн вжалась в другую стену, на этот раз настоящую, и положила ладони на шероховатые кирпичи. – Я не видела вас. Должно быть, споткнулась о подол плаща. Видите ли, я позаимствовала его, и…

– Позаимствовали? – прорычал он. Она вдруг уловила какой-то непонятный говор. Вроде акцента. Она чувствовала, как он медленно окидывает ее взглядом, оценивает, и поняла, о чем этот человек, должно быть, думает. Леди, одна, на улице? Да еще ночью, в чужой одежде? О таком в Мейфэре не слыхивали.

Ее щеки загорелись, несмотря на сырость, пропитавшую воздух.

Кэролайн еще сильнее прижалась к стене, боясь, что джентльмен снова вцепится ей в плащ и отведет назад в Сомертон-Хаус.

Если, конечно, перед ней джентльмен. Сердце судорожно сжалось, ком в горле мешал говорить. Она не могла кричать, умолять или уговаривать незнакомца.

– Куда вы идете в такой час? – процедил он.

Губы Кэролайн беззвучно шевелились, пока она тщетно искала ответ. Куда шла? Она даже не подумала об этом, когда сбежала из Сомертон-Хауса.

– На север, – вырвалось у нее, прежде чем бедняжка осознала, что говорит. – Я иду на север, – повторила она, словно пробуя слово на вкус. И ей понравилось. Поместье Сомертонов в Нортумберленде, где она выросла, было на севере. Но там ее станут искать в первую очередь.

– Шотландия? Гретна-Грин, возможно? – допытывалась тень.

– Шотландия? – прохрипела она, как идиотка, которая никогда не слышала о подобном месте.

– Чтобы тайно выйти замуж? Вы бежите с женихом, верно?

– Бегу? – ахнула она. Если бы он только знал, насколько все обстоит иначе! Все наоборот!

– Советую вам пересмотреть свои планы. Вам не стоит гулять по улицам так поздно, и если бы ваш нареченный был сколько-нибудь мужчиной, не подверг бы вас такой опасности. Вам лучше вернуться домой и забыть.

– Нет! – вскрикнула она. Незнакомец склонил голову, и свет упал на правую сторону его лица. Кэролайн увидела сильный подбородок, высокую скулу, широкий лоб и локон темных волос. Один сверкающий глаз смотрел прямо на нее. Острый взгляд, как у ворона.

Она поежилась:

– Нет, я не могу идти домой. Мне нужно… встретиться с ним в гостинице «Голова оленя». Разве не оттуда уходят дилижансы?

Темная бровь взметнулась до самой линии волос:

– Вы собираетесь ехать дилижансом? Ублю… жених, по крайней мере, мог бы заплатить за место в дилижансе королевской почты, – проворчал он. Его рука так внезапно сжала ее локоть, что беглянка съежилась. – О, девушка, он вас не стоит! У меня самого три сестры, и если какой угодно мужчина посмеет…

Кэролайн вырвала руку. Теперь возврата нет. Если бы он узнал, что ей уготовано, если бы хоть на секунду мог представить, что перед таким выбором поставлены его сестры, то отпустил бы ее. Но вряд ли сейчас подходящее время для объяснений!

– Пожалуйста, просто укажите мне дорогу.

Она оглянулась, почти ожидая увидеть банду лакеев Сомертона, бегущих за ней, с факелами и вилками для тостов, ведущих на поводке по ее следу мерзкого маленького песика Шарлотты.

Он переступил с ноги на ногу, и Кэролайн подскочила от неожиданности. Сглотнула, сжала кулаки под плащом. Взяла себя в руки.

– Уверены, что не передумаете и не позволите проводить вас домой? С вами даже вещей нет. И перчаток.

– Выслала все вперед, – выдохнула она. Придется обойти его, чтобы броситься бежать, но он выглядел не только высоким, но и очень широкоплечим. Он легко сумеет остановить ее. И, возможно, если захочет, переломит пополам. Кэролайн принялась медленно перемещаться вдоль стены, готовая подхватить юбки и бежать, если разум ей откажет и она оставила его в Сомертон-Хаусе. Вместе со всем остальным.

– У вас есть деньги?

Это остановило ее. Кэролайн почувствовала, как кровь отлила от лица. Без денег она не сможет сесть в дилижанс или хотя бы найти гостиницу.

Она густо покраснела. Должно быть, светится так же ярко, как уличный фонарь, потому что он вздохнул.

– Не важно. Вижу, что денег у вас нет.

Он взял ее руку. Кожа его перчатки казалась прохладной. Уронил кошелек в ее ладонь и согнул пальцы.

– Поскольку вы полны решимости следовать этому неразумному и опасному плану, позвольте мне надеяться, что вы доберетесь до своего нареченного по возможности без приключений. Поезжайте почтовым дилижансом. Это быстрее. И на них реже нападают разбойники, хотя у вас нечего красть. Но садитесь в дилижанс, только если там уже сидит хотя бы одна женщина, ясно?

Щеки Кэролайн загорелись еще жарче. Что он, должно быть, думает о ней, безмозглой девчонке, убежавшей из дома навстречу туманному будущему? Она в свои двадцать два года выглядит маленькой и ужасно глупой.

Кэролайн снова вздохнула, подняла подбородок и кивнула, пытаясь казаться опытной женщиной. Он сейчас раздавит материнское кольцо в своем кулаке. И тут беглянка вспомнила, что у нее есть одна ценность. Она не вынесет, если кольцо окажется в руках обычного вора или разбойника. Этот человек так добр к ней. А леди платят свои долги.

Кэролайн отвела руку и сняла кольцо. В желтом свете фонаря оно сверкало, как капля крови.

– Позвольте мне возместить убытки, сэр. Уверяю, я не привыкла брать деньги у незнакомых джентльменов.

Он не прикоснулся к кольцу, но Кэролайн настойчиво протянула руку:

– Возьмите. Лучше вы, чем разбойник.

Незнакомец взял кольцо и, осторожно держа между большим и указательным пальцами, стал изучать. Гадал, действительно ли камень настоящий? Кэролайн не посмела ждать его решения и пошла прочь как можно быстрее, не решаясь бежать. Держала голову уверенно, гордо. Однако настороженно прислушивалась, не застучат ли его шаги за спиной.

Но сзади стояла тишина.

Кэролайн обернулась: улица была пуста. По ее спине пробежал озноб страха. Теперь она совсем одна.

Она на секунду замедлила шаг, гадая, не слишком ли поздно повернуть назад и…

Но тут пошел дождь. Тяжелые капли били по капюшону.

Шотландия. Будет ли Сомертон искать ее там? И будет ли вообще искать или обрадуется, что она ушла навсегда, что нежеланное бремя упало с его плеч?

Кэролайн вздохнула. Что бы ни сулило ей будущее, в нем нет места виконту Спиду или лорду Мандевиллу.

Она ощутила приятную тяжесть кошелька ее благодетеля, потуже завернулась в плащ и возобновила долгий маршрут к почтовой гостинице.

Алек поморщился от раздражения. У него дела куда более важные, чем защищать какую-то девицу, вздумавшую наделать глупостей. Ему нужно обшаривать улицы в поисках чертова письма, что он и делал, когда она едва не сбила его с ног.

Но вместо этого он последовал за ней, оставаясь в тени, потому что она была прекрасна, одинока и нуждалась в защите. Ее лицо – насколько он успел разглядеть под капюшоном – казалось совершенно белым. А страх был так же ощутим, как и ее решимость идти до конца.

Она напоминала ему единокровных сестер, особенно потому, что она была того же возраста, как и Мораг, самая старшая. Алек отчаянно надеялся, что ни одна из сестер никогда не сделает такой же глупости, как эта женщина. Скорее всего, кончится тем, что она так и останется незамужней. Погубленной ничтожным любовником. И будет вынуждена вернуться к семье, как только поймет, что ее обманули. Проведет остаток жизни, скрываясь от людей. Слывя позором семьи. Стóит ли это приключение того, чтобы вынести годы сожалений? Ее семья, скорее всего, ничего не станет предпринимать, чтобы найти ублюдка, поскольку это только добавило бы огня в пожар скандала.

Алек сжал кулаки. Он бы разыскал и убил всякого, посмевшего причинить зло любимому человеку.

Но эту женщину он не любил. Даже не знал. Едва успел рассмотреть в темноте. Так почему идет за ней? Любопытство, возможно… или угрызения совести, потому что его никогда не будет рядом, чтобы защитить сестер, если это им понадобится. Мало того, вряд ли они вообще когда-нибудь его увидят. Может, она служанка? Но кольцо с рубином, которое она дала ему, было дорогим. Горничная, должно быть, обокрала хозяйку, перед тем как бежать.