Ольга и Сергей Бузиновские - Тайна Воланда Страница 4

фамилии Дунаев, и автор пускается в догадки о том, кто бы это мог быть. А в

статье, перепечатанной в «Технике-молодежи», появилась любопытная

сноска: Вишняков сообщает, что встречался с авиаконструктором

Р.Л.Бартини. спрашивал его о «невидимке» и получил ответ: «Я

консультировал разработчиков по отдельным вопросам».

Сравним два текста:

«И вида был совершенно холостяцкого, неухоженного: потертое на

плечах кожаное пальто, карманы оттопырены, полны надорванными пачками

„Беломора“, простецкая шапка… На шее, однако, шелковая белая косынка, заколотая булавкой с прозрачным камушком… Глаза усталые, прищуренные.

Возможно, больные: он избегал яркого света, шторы и днем держал

задернутыми. Сядет в кресло в тени абажура, курит не переставая, и на игру

смотрит».

«…В солнечный летний полдень в его квартиру с зашторенными окнами

еле пробивался шум с Кутузовского проспекта. В большой проходной

комнате слабо и рассеянно светила люстра, укутанная марлей, горела

настольная лампа с глубоким самодельным абажуром из плотной зеленой

бумаги. Заметив мое недоумение при виде темноты, объяснил улыбаясь: у

него, оказывается. не суживаются зрачки — осложнение после какой-то

болезни…».

Первый отрывок взят из статьи о «невидимке»: несуществующий Вагуль

рассказывает о Дунаеве. Второй отрывок — из документальной повести

И.Чутко «Красные самолеты», напечатанной в 1978 году. Похожи не только

персонажи, — у нас сложилось впечатление, что эти тексты писала одна и та

же рука Так и оказалось: псевдоним «И.Вишняков» принадлежит журналисту

Игорю

Эммануиловичу

Чутко,

а

его

повесть

рассказывает

об

авиаконструкторе

Роберте

Людвиговиче

Бартини — итальянском

политэмигранте, работавшем в нашей стране с 1923 года. Бартини родился в

Австро-Венгрии, детство провел в небольшом приморском городе Фиуме и в

Будапеште — городе на Дунае. Учился в Милане. В СССР он разработал более

шестидесяти проектов летательных аппаратов, но построить удалось лишь

несколько машин. «Непонятый гений советской авиации» — так отозвался о

конструкторе академик О.Антонов. На досуге Бартини занимался

теоретической физикой и космологией поиском единого и общего решения

проблемы времени и пространства.

Чутко подтвердил: «Дунаев» — это Бартини.

«И тут знойный воздух сгустился перед ним, и соткался из этого воздуха

прозрачный гражданин престранного вида». Так появляется булгаковский

Коровьев. Он же приоткрывает технологию подобных чудес: «Тем, кто

хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение

до желательных пределов. Скажу вам более, уважаемая госпожа, до черт

знает каких пределов!» А эти слова говорит инженер Рейн из булгаковской

пьесы «Блаженство» (1934): «Да, впрочем, как я вам объясню, что время

есть фикция, что не существует прошедшего и будущего… Как я вам объясню

идею о пространстве, которое, например, может иметь пять измерений?»

Дунаев и Рейн. Это даже не совпадение — просто две «речные»

фамилии. Но за первой скрывается Бартини, а вторая принадлежит

персонажу, который занимается проблемами пятимерного пространства и

перемещением во времени. Два года спустя М.Булгаков переработал сюжет

«Блаженства» и написал новую пьесу — «Иван Васильевич». А летом 1945

года на имя академика С.Вавилова, только что ставшего президентом

Академии наук СССР, поступило заказное письмо из мест заключения. В

конверте оказался научный доклад «Оптические аналогии в релятивистской

механике и нелинейная электродинамика», посвященный… пятимерной

оптике! Соавторы этой работы — Ю.Румер и Р.Бартини.

4."КРАСНЫЙ БАРОН"

«Бартини Роберт Людвигович (1897-1974). Сов. авиаконструктор.

Чл. Итал. компартии с 1921. В СССР с 1923, чл. КПСС с 1927.

Разработал и создал св. 10 эксперим. и опытн. самолетов. Тр. по

аэродинамике, теор. физике».

Какая невероятная судьба уместилась в пяти строчках «Советского

энциклопедического словаря»! Роберто Орос ди Бартини был внебрачным

сыном барона Лодовико ди Бартини, вице-губернатора австро-венгерского

города Фиуме (сегодня — г. Риека, Хорватия). Его мать происходила из очень

знатного рода, рано осталась без родителей и воспитывалась у

родственников в Каниже-на-Тисе. По другой версии — в Мишкольце… Ее

возлюбленного вынудили жениться на другой, а молодая воспитанница

утопилась, оставив завернутого в плед ребенка на крыльце дома своих

опекунов. Крестьянин, которому отдали подкидыша, перебрался в Фиуме и

совершенно случайно устроился садовником в дом… отца ребенка! Как и

следовало ожидать, очаровательный малыш попался на глаза бездетной

баронессе, был обласкан, усыновлен и получил блестящее образование.

Этому способствовала феноменальная одаренность Роберто, а также

абсолютная свобода в качестве главного принципа воспитания. К его услугам

была прекрасная библиотека, фехтовальный зал, двухмачтовая яхта

«Регина» и даже домашняя обсерватория. Когда он заинтересовался

биологией, из Германии выписали микроскоп — лучшую цейссовскую модель.

Был такой случай: занимаясь химическими опытами, гимназист Роберто

спалил флигель, расположенный во дворе дядюшкиного дома. Дядя пришел в

полный восторг, а его знакомые были обречены выслушивать эту историю

много раз — вместе с обширными рассуждениями о цене, которую платит

человечество за научный прогресс.

…Ах, как замечательно начинался XX век! Над ипподромами тарахтели

первые аэропланы, и дамы с гордостью показывали пятнышки касторового

масла, упавшего с небес на их шелка и муслины. В университетских

аудиториях, на благотворительных балах и в кафешантанах толковали о

вечном мире и свободе. Грезилось: наука облагодетельствует человечество и

даст каждому кусок хлеба с маслом. Но щепотка урановой соли уже

засветила упакованные в черную бумагу фотографические пластины Антуана

Беккереля — будущего нобелевского лауреата. «Аннушка уже купила

подсолнечное масло…». В сентябре 1912 года Роберто впервые поднялся в

небо — на самолете русскою летчика Харитона Славороссова, гастролировавшего по Южной Европе. Он мечтал построить свой аэроплан.

Но 28 июня 1914 года член оккультной группы «Черная рука» Гаврила